Война и мир. Том 1-2 - Лев Толстой

«Mon pere ne m`a pas parle du pretendant, maisil m`a dit seulement qu`il a recu une lettre et attendait une visite du princeBasile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai,chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institutiondivine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi,si le Tout-Puissant m`impose jamais les devoirs d`epouse et de mere, jetacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m`inquieter del`examen de mes sentiments a l`egard de celui qu`il me donnera pour epoux. J`airecu une lettre de mon frere, qui m`annonce son arrivee a Лысые Горы avec safemme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu`il nous quitte pour prendrepart a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait,comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du mondeon ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et dece calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a lacampagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon perene parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprendsrien; et avant-hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village,je fus temoin d`une scene dechirante… C`etait un convoi des recrues enroleschez nous et expedies pour l`armee… Il fallait voir l`etat dans lequel setrouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient etentendre les sanglots des uns et des autres!

On dirait que l`humanite a oublie les lois deson divin Sauveur, Qui prechait l`amour et le pardon des offenses, et qu`ellefait consister son plus grand merite dans l`art de s`entretuer.

«Adieu, chere et bonne amie, que notre divinSauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde.Marieie».

[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13-годоставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия.Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своегообычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать,если бы смела, — я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было унас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вымне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? Вэтом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и еслине могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажетсятолько, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее,слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодогочеловека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.

Известие о смерти графа Безухова дошло до наспрежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это былпредпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что онсделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избавинас Боже от этого несчастия.

Я не могу разделять вашего мнения о Пьере,которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасноесердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается доего наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это оченьпечально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, чтолегче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, — этислова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такомумолодому быть отягощенным таким огромным состоянием, — через сколько искушенийнадо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего насвете, — я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз,милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму увас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещамиесть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажетсяизлишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло быпринести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеютнекоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которыевозбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают имхарактер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.

Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Небудем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо какможем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до техпор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами иВечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил,которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, наземле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чемменьше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Которыйотвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемсяв то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытиеСвоим божественным разумом.

Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказалтолько, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается доплана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, чтобрак, по-моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Какбы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить наменя обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, какмогу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне дастсупругом.

Я получила письмо от брата, который мнеобъявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будетнепродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие вэтой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, вцентре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какуюгорожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и даютсебя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах,в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улицедеревни, я видела раздирающую душу сцену.

Это была партия рекрут, набранных у нас ипосылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери,жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь,что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего наслюбви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусствеубивать друг друга.

Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит васнаш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым имогущественным покровом. Мария. ]