Банановое убийство - Галина Куликова

— Сыщик скоро будет здесь, — подвел итог Костя.

Леонид Николаевич потрогал голову, пострадавшую в схватке слиповой медсестрой, и решил смириться с неизбежным.

— Значит, Антонина, ты позвала сюда того типа, прокоторого рассказывала в прошлый раз? У него еще такое тигриное имя… Как же его?

— Сильвестр, — подсказала Шура и на всякий случайдобавила: — Он важная шишка. Даже следователи из ОВД обращаются к нему за консультациями.

Как раз в это самое время Сильвестр поднимался по лестнице,отчитывая Майю, которая бодро следовала за ним.

— Я не собирался никуда ехать. «Хотел бы встретиться сдядей» и «хочу встретиться» — две совершенно разные вещи!

Помните, что сказал врач? Если вы перестанете выходить издома, с каждым разом заставить себя это сделать будет все труднее и труднее.Так что визит вам только на пользу. Живности в квартире нет, цветущих кактусовтоже, окна мы закроем — беспокоиться нечего. Зато вы получите возможностьпосмотреть на коллекционера Изотова своими глазами.

— Не нужно меня уговаривать, я не ребенок.

Майя подумала, что в таком настроении босс вполне можетотчихвостить кого угодно, в том числе и пострадавшего дядю. Не существовало ниодного сколько‑нибудь действенного способа заставить Сильвестра Бессоновадержать себя в рамках. Если ему что‑то не нравилось, он становилсянадменным и язвительным и не щадил, что называется, ни женщин, ни детей.Однажды он признался, что для него нет ничего слаще, чем нарушить субординацию.Вроде бы это как‑то связано с его прошлым, которое оставалось для Майитайной, покрытой мраком.

О прошлом Сильвестра Бессонова она не знала ровным счетомничего. В его квартире не было фотографий, дипломов в рамках, писем и любых другихнапоминаний о прожитых годах. Возможно, все это где‑то надежно пряталось.Интересно, почему? Что с ним произошло такого, о чем он не желает вспоминать?

В квартиру их впустила Тоня. На Сильвестра она смотрела сопасливым уважением, что неудивительно, потому что он вел себя как наследныйпринц, только что получивший известие о смертельной болезни батюшки. Появившисьв комнате, холодно поздоровался со всей честной компанией, дождался, пока емупредставят каждое лицо в отдельности, и только после этого уселся напредложенный стул, который принесли из другой комнаты. Публика глядела на негово все глаза, полагая, что перед ней всамделишный частный детектив, за плечамикоторого целая куча распутанных кровавых злодеяний.

— Значит, вы пришли снять с меня показания? —спросил Леонид Николаевич, ерзая в своем кресле. — Я должен рассказать,что здесь произошло? Хорошо, расскажу. Ужасно постыдная, унизительная ситуация.Сами подумайте, является молодая брюнетка, стаскивает с тебя штаны подпредлогом инфекции, а потом бьет по голове, связывает и начинает рыться в твоихвещах!

Прежде чем ответить, Сильвестр оглянулся проверить, гдеМайя. Увидел, что она вполне уютно устроилась в уголке, и лишь тогда целикомпереключился на рассказчика.

— Раньше вы ее где‑нибудь встречали? —спросил он.

— О, нет! Я бы запомнил. Это такой тип роковой женщины— стройная, черная грива волос, дикие южные глаза, губы пухлые…

— Вижу, ты разглядел ее во всех подробностях, —подковырнул Герман, который с появлением Сильвестра изменил позу и теперь сиделс таким видом, словно проглотил палку и силился ее переварить.

— Разумеется, разглядел, — оскорбился ЛеонидНиколаевич. — Я лежал на полу со связанными руками, а она обшаривалаквартиру.

— А в других комнатах тоже такой беспорядок? —поинтересовался Сильвестр. — И на кухне?

— Здесь она сильнее всего неистовствовала!

— Я могу взглянуть?

Не дожидаясь разрешения, Бессонов встал и быстро прошел накухню, задержавшись там не больше чем на минуту, заглянул в другие комнаты и сновасел на свое место.

— Нужно было сразу вызвать милицию! — высказаласобственное мнение Изольда, не привыкшая оставаться на вторых ролях. Подавай ейглавную, и все тут. — Только милиция способна сделать хоть что‑нибудьтолковое.

Возможно, она хотела уколоть пришлого частного сыщика своимнедоверием, но он даже не взглянул в ее сторону.

— Милиция! — воскликнул хозяин дома. — У меняничего не украли, вот и весь сказ. Как они станут следствие проводить? Толькозамучают допросами и писульками, не хочу я в милицию.

— Скажите, что из себя представляет ваша коллекцияфарфора и где она хранится? — спросил Сильвестр. — Я не заметил нисигнализации, ни особо сложных замков на двери. Значит, ничего ценного вквартире нет?

Леонид Николаевич замялся, и вместо него ответил шурин,посчитавший своим долгом оказать родственную поддержку:

— Послушайте, он не может вам целиком довериться. Воттак взять и сразу все выложить… Еще неизвестно, сумеете ли вы вообще что‑нибудьсделать. Насколько вы хороший сыщик? — Он оглядел присутствующих, словнопризывая их в свидетели. — Ну вот возьмите и докажите свои способности.Удивите нас чем‑нибудь!

Я пришел сюда не фокусы показывать, — спокойно ответилСильвестр. — Впрочем, извольте. Вы недавно от зубного врача, вам поставилипломбу. И было это около двух часов назад. Вы, — обернулся он к РомануПотапову, который вздрогнул и вжался в спинку дивана, — только чтопобывали на юге в деловой поездке. Вероятно, сопровождали начальство. Смеюпредположить, ездили осматривать дома. Вы ведь занимаетесь недвижимостью,верно?

Роман опешил и не нашелся что сказать, его тетка Изольдамгновенно ощетинилась, грозно спросив:

— Это откуда вы узнали?

— А у вас, дама, болит горло, — приторно улыбнулсяей Сильвестр. — Так что поберегите голосовые связки.

Майя проглотила усмешку и зажала ладони между коленями.Наблюдать за Сильвестром было настоящим удовольствием. Приятно иметь босса, закоторого не стыдно, — он не попадет впросак и не позволит взять над собойверх.

— Ничего особенного в этом вопросе нет, Герман, —сказал Леонид Николаевич шурину и, словно оправдываясь обернулся к Бессонову: —Я вам все объясню. У меня довольно большая коллекция, которую невозможнохранить дома. Здесь мы живем, это наше родовое, так сказать, гнездо. Астаринный фарфор обладает одним удивительным свойством — он вытесняет людей изпомещений, в которых его хранят.

— Поэтому лично я не люблю фарфор, — неожиданнопризналась Шура. — Топнешь ногой, все повалится и побьется.

Ощущая близкое соседство Кости Чихачева, она пугаласьостроты собственных чувств.

— Да, топать рядом с ним не стоит, — согласилсяколлекционер, бросив на нее озадаченный взгляд. — Я снимаю помещение водном ведомственном здании, где есть усиленная вооруженная охрана, новейшаясигнализация и другие системы защиты. Фарфор застрахован и завещан музею,который уже присылал ко мне экспертов всех мастей и рангов. Скажу честно, япровожу со своей коллекцией много времени, поэтому часто бываю вне дома. Но вотв последнее время приболел, и мне прописали уколы. Из поликлиники сталиприходить медсестры — все, заметьте, как одна, дуры.