Из Тьмы (Арка 5) - Добродел

опять же увяз в бою с вёрткой и крайне приставучей — неужто настолько соскучилась по воздушным схваткам? — Раух.

Остальные монстры A-ранга и ниже? Пф! Корм для Печеньки! Мимоходом плюнуть и растереть!

Таким образом, вскоре змеевидный дракон пал. Негативная сила в высоких концентрациях и без того опасна для живых, а уж если её источник засел вплотную к мозгу, а может, и частично внутри него… так и куда более могучую тварь можно убить, хоть и медленней. Но не успел монстр-гидрокинетик испустить последний вздох, дабы я утянула его в пространственный карман, как с ним что-то произошло, и вся его энергетика, начиная с ядра, вспыхнула, заставляя тело гореть так, словно оно сделано из подожжённой по всей протяжённости термитной смеси. А потом длинную, полыхающую тушу и вовсе разорвало от образовавшегося внутри давления.

«Так и знала», — с мрачным удовлетворением прищурилась я, призывая в руки ранее (и очень вовремя) отозванную Яцуфусу.

Что делать, если идёшь убивать некроманта во главе отряда сильных боевых единиц, и не желаешь, чтобы они обернулись против тебя в случае неудачи? Правильно! Сделать так, чтобы после смерти тела твоих инструментов стали непригодны к поднятию. Хорошо хоть мелкие монстры не обладают таким «улучшением»: видимо, их ядру не хватает мощности, чтобы выдать столько жара. Ну, или то, что отвечает за данную реакцию — слишком дорого для массового применения.

В любом случае я особо и не надеялась, что получится обзавестись новой марионеткой.

Зато, кажется, удалось уловить отголоски эмоций южного тейгуюзера, крайне недовольного тем, что самовозгорание его зверушки не повредило ни мне, ни Печеньке, ни Яцуфусе, которая "волшебным" образом исчезла из глазницы змеевидного дракона и оказалась у меня в руках.

«Ну-ну, уродец. Скоро она окажется в тебе».

Примечания:

Пункт тапкоприёма открыт)

Автор и Куроме выражают признательность тем, кто поддерживает текст на Бусти или делает пожертвования на Тёмный Алтарь Печенек.

Поздравляю всех с минувшим Днём Победы!

Пусть всякие идиоты и жертвы вражеской пропаганды говорят, что «проиграли - пили бы баварское», но те, кто хоть немного знает историю, думаю, помнят, какие планы вражеская верхушка строила на «недочеловеков» занимавших «их» территорию. Так что отдадим дань уважения нашим предкам, благодаря которым мы вообще есть.

Может, на параде как всегда завесили мавзолей (кого-то он до сих пор пугает, угу), а по телевизору и на плакатах пестрят цитаты «замечательного» философа-фашиста Ильина (угадайте, кому он желал победы в войне СССР и фашистской Германии?), но я всё-таки верю, что грязная пена, продвигающая всю эту чудную повестку, в конце концов, будет смыта. Надеюсь, что не кровью.

Эх, что-то не получаются у меня благостные поздравления, только мрачноватые.

А.Н. — бечено.

Глава 31 часть 4

Почему я так уверена, что ощутила эмоции своего истинного врага? Простая логика.

Живых душ вокруг осталось не так много: или разбежались, или погибли — так что случайность можно исключить. Да и находись вокруг толпа, это могло осложнить дело разве что лишними жертвами и их предсмертными эманациями. Те отголоски недовольства, что мазнули по мне, в любом случае не могли принадлежать кому-то, не способному мыслить и воспринимать происходящее в темпе скоростного боя высокоранговых воителей и монстров. Уж очень направленные. Да и сам источник эмоций, что, кажется, находился сбоку-сверху, в явно пустой области, также не мог не наводить на размышления.

Определённо это не кто иной, как наш умеющий управлять монстрами наблюдатель-южанин.

И как минимум невидимость, а также, возможно, способность прятать своё присутствие и энергетику можно внести в его актив. Вряд ли это сила тейгу врага — скорее, комплексное умение очередного подчинённого монстра, развивавшегося по пути скрытности. Видимо это достаточно высокоранговое и интересное существо, раз я не могу увидеть или почувствовать ни его, ни седока. В Коллекции такое тоже не помешало бы. К тому же вряд ли хозяин и его тоже зарядил на самоуничтожение: во-первых, кататься в живом шахид-мобиле — такое себе развлечение, а во-вторых, в защите он разумно полагается на скрытность.

Зачем встраивать возможность большого бадабума в существо, которое, предположительно, не могут ни обнаружить, ни атаковать? Ответ очевиден.

Но главный вопрос: стоит ли пытаться выбить наблюдателя — или лучше сначала разобраться с драконом? Ведь если я могу смотреть глазами немёртвых, а затем отдавать приказы, то и кто-то другой, вероятно, способен. Если окажется, что я выбила не самого погонщика, а всего лишь один из его глаз, то это позволит ему продолжить свои бесчинства, может, даже усилить их.

Например, заставить огнедышащего дракона наплевать на Раух и начать поджигать жилую застройку.

Военные, полицейские и многие объекты портовой инфраструктуры вместе с прилегающими зданиями, а также дворец лорда с его примечательным садом ныне и так представляли собой удручающее зрелище. Но если запылают уцелевшие жилые и промышленные кварталы, то о таком многолюдном и важном, как в экономическом, так и в политическом плане поселении, как Гейдель (как минимум, торговля и вытекающие из этого связи с Империей плюс влияние на соседей в Северном королевстве), уж точно можно будет окончательно забыть.

А если окажется, что наблюдатель — это и в самом деле повелитель здешних монстров, а я погонюсь за драконом, то получится, что он благополучно уйдёт и устроит пакость в ином месте. Скажем, организует такое же веселье в Скаре.

В общем, я решила, что попытка найти и обезвредить возможного повелителя монстров несёт в себе меньше рисков при провале и больше выгод в случае успеха. Тем не менее поначалу, дабы не насторожить противника раньше времени, пришлось изобразить, будто я решила поучаствовать в битве с драконом.

Оставив Печеньку «выцеливать крылатого огнеплюя» и ждать удобного момента, чтобы в случае необходимости оказать поддержку, бегом отправляюсь в ту часть города, над которой происходит воздушная схватка.

Раух и её противник вели высокоманевренный бой, постоянно меняя высоту и местоположение. Чаще они уходили ввысь на километры — заслуга моей птички, которая постоянно атаковала сверху — но иногда опускались до сотен метров над землёй. Один из таких моментов я и поймала, отозвав свой сверхзвуковой транспорт чуть менее, чем на «предельных для меня» пятистах метрах.

Вообще, спускаясь так низко, крылатые бойцы рисковали умножить жертвы и иной побочный ущерб. Оттого главная парадигма боя Раух и заключалась в том, чтобы утянуть противника выше в небо (уж на понимание и выполнение такого приказа, очевидного