В другом мире, в имперском экзоскелете - Андрей Викторович Бурнашев

наконец, вернулась Лисси. Увидев, что мы собираемся, она остановилась у дверей.

— Мы куда-то уходим?

— Нет, — я покачал головой. — Ты остаёшься. Пока отдыхай и набирайся сил.

— Мне нужно что-то сделать до вашего возвращения?

— Нет. Ничего не делай. Лучше попробуй ещё поспать.

Я посмотрел на принцессу.

— Готова?

Элиса кивнула. Капюшон плаща почти полностью скрывал её голову так, что было даже трудно сказать наверняка девочка она или мальчик. Но при этом выглядела Ледейн несколько подозрительно.

«Ладно», — подумал я. — «Она лишь прислуга в сопровождении великана рыцаря. Скорее всего, мало кто догадается присматриваться к ней, вместо того, чтобы пялиться на меня».

Покинув гостиницу, мы двинулись в направлении центра. Вернее, попытались это сделать. Ни я, ни принцесса, толком, не ориентировались в этом городе, а из-за зданий нам не было видно шпилей дворца. Мы просто пошли по лабиринту улиц в том направлении, где, по нашему мнению, должен быть центр. Я с интересом крутил головой, рассматривая, то витрины лавок, то лепнину на фасаде очередного здания, то фонарные столбы, то скульптуры, попадающиеся, здесь, и там. Я кое-что слышал о средневековье и о городах той поры. Но столица королевства Энтариз разительно отличалась от моих представлений о средневековом городе. Здесь не было смердящих сточных канав, заполненных гниющими нечистотами. Водосточные канавки, обустроенные в мощённых плиткой или камнем, мостовых попадались чуть ли не на каждом шагу. Но они были чистые, и никому не приходило в голову сливать в них помои. Наоборот, нам дважды попадались люди, подметающие камни мостовой мягкими метёлками, а один раз попались рабочие, перекладывающие плитку, взамен изношенной. Вокруг всё было очень красиво и аккуратно. Чистые улицы, опрятные дома и множество цветов. Цветы стояли иногда просто в горшках на тротуаре, вдоль стен или вдоль перил канала. Ползучие растения взбирались на стены зданий и оплетали ограждения балконов. Иногда попадались зелёные островки с высокими деревьями. В уютных и влажных нишах то тут, то там попадались вяло журчащие источники, где каждый желающий мог набрать питьевой воды. Пройдя мимо готического храма, мы перешли канал по изящному мосту с мраморными перилами. Я обратил внимание на фонари, установленные на перилах.

— Лиза, скажи, тут ночью есть освещение?

Я показал на фонарь.

— Да, господин, — принцесса пожала плечами. — Но вроде бы только до полуночи. Потом фонарщики гасят фонари, чтобы зря не расходовалось масло. Ночью люди спят, и на улицах никого нет.

— Ясно, — я кивнул. — Очень хорошо.

Мы немного задержались на мосту, наблюдая, как под нами проплывает узкая и длинная лодка, нагруженная бочками и деревянными ящиками.

— Ой! Что это так вкусно пахнет? — принцесса повела носом, пытаясь поймать долетевший до нас аромат. Я тоже его почувствовал и огляделся.

— Кажется, это оттуда, — я кивнул на уличного торговца с тележкой. — Пойдем, посмотрим.

Мы спустились с моста, и подошли к мужчине, который прямо на глазах зевак жарил свои блинчики на передвижной металлической печке на колёсиках. Тут же у него были выложены различные сладости. Торговец сворачивал из блинчиков кулёчки и начинял их сладостями по желанию заказчиков. Я видел, как у принцессы загорелись глаза.

— Господин Алекс, — подёргала она меня за плащ, не спуская взгляда с торговца, — давайте купим парочку попробовать. Пожалуйста.

Я усмехнулся. Всё же принцесса, по сути, ещё ребёнок и она по-детски возбуждается при виде вкусностей.

— Хорошо, — я кивнул. Мы встали в небольшую очередь. Остальные люди, что стояли перед нами, недоумённо и пугливо начали коситься на огромного рыцаря, стоящего в очереди за сладкими десертами. Но мне было глубоко плевать на их мнение. А сказать мне что-нибудь в лицо они явно бы не посмели. В итоге, мы купили пару блинчиков с завёрнутыми в них сладостями. Мне не очень удобно было есть этот десерт в экзоскелете. Механические пальцы огромные, а блинчик в них совсем крохотный. Зато принцесса справилась со своей порцией в мгновение ока и, наверное, съела бы ещё.

— Скучаешь по дворцовой еде? — спросил я, подавая ей платочек, чтобы она могла протереть пальцы после блинчика.

— Вовсе нет, — Элиса покачала головой. — Во дворце кормили невкусно. Спасибо, — сказала она и взяла у меня платочек.

— Серьёзно? — я удивился.

— Да, господин, — принцесса вздохнула. — Мы не могли выбирать еду. Приходилось довольствоваться тем, что накрывали на стол. А поскольку мы с сестрой не имели во дворце и капли влияния, повара ради нас не старались.

— Ясно.

Принцесса хотела вернуть мне платочек, но я лишь покачал головой.

— Оставь себе.

Мы подошли к уличному музыканту, с инструментом чрезвычайно похожим на скрипку, и минуты две слушали музыку.

— Красиво, — сказала, наконец, принцесса.

— Как называется этот инструмент?

— Скрипка.

— Серьёзно⁈

— Да, господин.

Девочка пошла дальше.

— А ты сама умеешь на чём-нибудь играть? — спросил я.

— Играть умею, но таланта нет, — вздохнула принцесса. — Что-нибудь исполнить смогу даже на скрипке, но также красиво, как у этого человека, у меня не получится.

Теперь мы остановились возле уличных художников и немного понаблюдали за их работой.

Я посмотрел на Элису.

«Улыбается?»

Я усмехнулся.

«Похоже, что принцесса, никогда прежде не покидавшая дворец, сейчас искренне наслаждается прогулкой. Прекрасная погода. Незнакомый город. Масса новых впечатлений. Вряд ли ей доводилось видеть что-то подобное, день за днём проводя в четырёх стенах своих личных покоев во дворце. Хотя художников она, конечно, уже видела. Тем более что её саму учили рисовать».

— С тебя когда-нибудь рисовали портрет художники? — спросил я.

— Да, — Элиса кивнула. — В те времена, когда мой отец был королём. Во дворце есть наш большой семейный портрет. А кроме него ещё есть картина, где мы с сестрой вдвоём, и есть где я одна на фоне зелени с белым кроликом на руках.

Принцесса захихикала, видимо представив что-то забавное, и пошла дальше. Через минуту мы вышли на просторную улицу больше достойную современного мегаполиса, а не города в средневековье. Здесь была настоящая проезжая часть, отделённая от пешеходных тротуаров широким газоном и ровным рядом деревьев. На проезжей части, даже была разметка в виде выступающего, над поверхностью дороги, каменного буртика. Буртик делил дорогу пополам, разделяя встречные транспортные потоки. Правда проезжающих экипажей было совсем немного и пробки этому городу были совершенно неведомы. Про себя я отметил,