Истинная поневоле - Марина Эльденберт

Матрас прогибается под его весом прежде, чем я успеваю перевернуться на спину и принять соблазнительный вид. В смысле, меня переворачивают и прижимают собой к постели.

От прикосновения тела к телу, от того, как он располагается у меня между ног, будто мы идеальные части мудреной головоломки или бесовы половинки единого целого, меня словно прошибает током, сознание плывет. Виновата в этом моя беременность, суть имани, невообразимая связь между нами, а может, просто воздержание после такой активной сексуальной жизни, но факт остается фактом. Я скучала по Доминику.

Всякий раз скучаю, несмотря на все его косяки.

Поцелуй получается острый, глубокий, голодный. Я целую его, позабыв обо всем на свете. Зарываясь пальцами во влажные после душа пряди, обхватываю его талию ногами, выгибаюсь, трусь об него, будто дикая кошка. До тех пор, пока ответный поцелуй-укус не отрезвляет.

Доминик отстраняется сам, тянет меня за волосы, заставляя запрокинуть голову, смотрит на меня горящими жаждой обладания глазами и одновременно подозрительно прищуривается. Как ему это удается?

— Что ты задумала?

Точно! Я здесь не для того, чтобы просто заняться сексом! А для того, чтобы соблазнить Доминика, заставить его делать так, как я того хочу. И об этом мне не стоит забывать!

— То, что очень понравится нам обоим, — шепчу я.

— Несколько часов назад ты была настроена против меня.

— Я и сейчас настроена против тебя. Но очень хочу секса, как мне прописал доктор Милтон. Всё! Довольно разговоров. Позволишь?

Я толкаю его в грудь, заставляя Доминика перевернуться на спину, и усаживаюсь на него сверху. Он напряженный, готовый к броску хищник, но в моей власти помочь ему расслабиться.

А заодно потерять бдительность.

Я сползаю вниз, едва касаясь губами его груди и живота, позволяю волосам скользнуть по нему прохладной лаской. В подтверждении моих мыслей по телу Доминика проходит легкая дрожь, хотя сам он продолжает взглядом прожигать во мне дырку. Я в ответ посылаю очаровательную улыбку и поглаживаю его бедра, прежде чем сомкнуть ладонь на члене. Провести от вершины до основания и обратно. Медленно, затем быстрее, и снова медленнее. А следом повторить это ртом, скользнуть губами по горячей плоти, пальцами почувствовав что напряжение Доминика достигло новых высот, и услышав его шумный выдох сквозь сжатые зубы.

Далеко не все мужчины любят минет, но мне кажется, что то, что нравится мне, нравится и ему. И я оказываюсь права: теперь его взгляд смягчается, туманится, радужка вспыхивает желтым. Меня это заводит не меньше, потому что сейчас я чувствую свою власть над большим сильным альфой. Я вся дрожу от возбуждения, от этой приятной во всех отношениях игры. Мой волк тоже приятный. Горячий, твердый, со вкусом соли. Странно думать, что раньше даже возможность в нему просто прикоснуться вызывала во мне отторжение. Сейчас я бы облизала его целиком.

Бесово притяжение, которому невозможно не поддаться!

Я чувствую пульсацию под пальцами, Доминик готов, и мысленно призываю силу имани. Не знаю, как это делали и делают другие, но я почему-то представляю, как сознание альфы оплетают путы моих мыслей. Крепко стягивают его.

«Я хочу, чтобы ты снял приказ и взял меня с собой на бой с Хантером».

Я не говорю это вслух, я шепчу это в своей голове, но путы становятся всё крепче и крепче, пока…

Рывок — и я оказываюсь на спине. Под ним.

Путы в моем сознании разрушаются, зверь вырывается на свободу. Взгляд Доминика сверкает желтым, он целует меня в болезненно припухшие губы.

— Лгунья, — рычит, а потом врезается в мое тело. Мы оба настолько возбуждены, что ему хватает несколько толчков, чтобы меня захлестнуло волной дикого наслаждения, когда внутри все сжимается от блаженства и темнеет перед глазами. Я выгибаюсь, неосознанно стремясь продлить удовольствие, и с трудом ловлю момент, когда он с долгим стоном кончает. А после я смотрю ему в глаза и начинаю куда-то проваливаться.

Глубже и глубже.

Пока не распахиваю глаза.

За окном яркий свет и чириканье птиц. Губы горят, в теле легкость. Я медленно сажусь и осознаю, что я по-прежнему в постели Доминика. Вот только его самого рядом нет.

А это значит, что его нет в особняке.

На мои звонки Доминик не отвечает, срабатывает автоответчик, но я каждый раз бросаю трубку, не оставив ни одного сообщения. Да и что я могу сказать?

Видишь, как я умею?

Ты не оставил мне выбора, и теперь мы квиты?

Давай забудем прошлое ради нашего ребенка?

Дело в том, что я не хотела переступать через прошлое, хотела во всем разобраться. И точно не желала быть с ним исключительно ради детей. Мои родители любили меня, но они любили и друг друга, я это всегда знала, видела. А что увидит наш с Домиником ребенок? Что у папы с мамой война?

Хорошей новостью было то, что сила имани у меня была, и она работала не только на защиту, как в случае со старейшиной Конеллом. Я действительно могла воздействовать на чужое сознание.

Чье-то, но не Доминика.

Вчера он просчитал меня, почувствовал, что хочу сделать, и переиграл. Не представляю как, но точно понял, что я делаю и зачем.

И разозлился.

Настолько сильно, что теперь я могла слышать его голос исключительно на автоответчике. Поэтому на третьей попытке бросила эту затею.

Он поступил со мной так же. Да, прикрываясь заботой и словами «так будет лучше, Шарлин», но это не отменяло того, что я не просто не могла позвонить Хантеру, я даже не могла попросить Рэбел или кого-либо передать ему сообщение. Каждый раз, когда я пыталась это сделать, у меня будто немел язык. То же происходило с пальцами, когда я попробовала написать письмо.

Поступок Доминика во сто крат хуже моего просто потому, что его приказ действовал, а я всего лишь попыталась. Так какого беса чувство вины мучает меня?

Из-за этого я даже не притрагиваюсь к завтраку, из-за этого, а еще потому, что его готовит не Доминик. Еду доставляют из ресторанчика на площади, что только усиливает мое чувство одиночества в огромном особняке.

Не так я хотела проводить его на бой с Хантером.

Я вообще не хотела, чтобы он с кем-либо дрался.

Но, видимо, придется к этому привыкнуть с мужем-альфой.

Я действительно подумала о Доминике как о муже? Кажется, прошлой ночью у меня отшибло мозги. Или никогда этих мозгов не было, раз я с ним связалась. Но уже связалась, а развязаться не могу. Не хочу. А чего хочу?

Хочу быть с ним.

Без этих дурацких ссор и отстаивания, кто больше альфа.

Впервые мне хочется с кем-то поговорить о наших с Домиником отношениях, спросить, как поступить, но после моей вечеринки Рэбел — моя единственная подруга. Даже если бы не было ссоры с Венерой, стоит ли спрашивать, как сохранить брак у женщин, которые в этом не преуспели?