Желание герцога - Дженна Питерсен

Габби кивнула, и Лиллиан прочла в ее глазах полный покой. Удивительно, но она сама чувствовала то же самое. Мысль о мести никогда не доставляла Лиллиан удовольствия. Это была только необходимость. Долг, который она должна была взвалить на себя, потому что больше его выполнить было некому.

От мысли о том, что можно оставить все как есть, ей стало так легко, как не было уже много лет.

— А как же Саймон?

Тихий вопрос Габби заставил Лиллиан вздрогнуть.

— А что Саймон? — вопросом на вопрос ответила Лиллиан, хотя прекрасно понимала, что имела в виду подруга.

— Вы занимались любовью сегодня, и совершенно очевидно, что тебя связывает с ним нечто гораздо большее, чем просто физическое влечение. — Габби склонила голову набок. — Что ты с этим собираешься делать?

— Не знаю. Я по-прежнему думаю, что прошлое наших семей не позволит нам быть вместе. Кроме того, если он узнает, зачем я приехала сюда, как отношусь к его отцу… Вероятнее всего, он возненавидит меня.

— И тем не менее ты по-прежнему хочешь большего, да? — прошептала Габби.

Лиллиан повернулась к подруге спиной и направилась в спальню.

— Я много чего хочу, Габриэла, но большую часть желаемого я не получу никогда.

Прошло всего два часа после того, как Лиллиан вернулась к себе в комнату, но теперь, неожиданно для себя, она снова покидала ее. Наступил рассвет, пришло время поискать Саймона. Ей хотелось как можно раньше поговорить с ним, во-первых, чтобы никто не помешал, а во-вторых, она боялась, что струсит и не сделает этого.

Прежде чем она полностью откажется от идеи мести, надо убедиться, что это правильное решение. Для этого, казалось ей, вполне достаточно поговорить с Саймоном и выяснить, что беспокоит его. Она цеплялась за последнюю надежду, что этот разговор освободит ее от исполнения предсмертной просьбы отца.

Лиллиан осторожно шла по тихим коридорам. Остальные гости еще долго будут спать, а слуги, даже если уже встали, будут слишком заняты домашними делами, чтобы обращать на нее внимание, если она будет вести себя тихо и осторожно.

Спустившись по винтовой лестнице в холл первого этажа, Лиллиан зевнула. Она не спала прошедшую ночь. Даже забравшись под одеяло, она беспокойно крутилась и вертелась, вспоминая прикосновения Саймона. Вероятно, она никогда не почувствует их вновь. Слишком многое стоит между ними: и то, что уже известно, и то, о чем Саймон даже не подозревает.

Лиллиан, вздохнув, взялась за ручку двери кабинета Саймона. После короткой молитвы о мужестве она толкнула дверь и вошла в комнату.

К ужасу Лиллиан, в кабинете оказалось темно и пусто. Очевидно, Саймону все-таки удалось уснуть после совместно проведенной ночи. И теперь он вряд ли встанет раньше остальных гостей. А ей придется ждать, чтобы обсудить с ним очень личные вопросы. Лиллиан уже собралась уходить, но тут ей в голову пришла одна мысль. Ей не придется ждать, если она сама сможет понять, что его беспокоит.

Она окинула взглядом комнату, в которой царил беспорядок. Если Саймон еще не проснулся, у нее есть несколько часов, чтобы все здесь осмотреть. Он наверняка отложил найденные бумаги, поэтому если она их обнаружит, то сможет спокойно просмотреть.

От мысли о том, что она будет осматривать этот кабинет, у нее загорелись щеки. Какая ирония! Она наконец получила свободу сделать это, но теперь была не уверена, хочет ли этого.

— Разве тебе не хочется узнать правду? — пробормотала Лиллиан самой себе. — Разве тебе не хочется так или иначе покончить с этим?

Короткий разговор с собой помог. То, что она может найти доказательства, на поиски которых потратила много месяцев, вовсе не означает, что она воспользуется ими. Но ей необходимо увидеть их. Она чувствовала, что это отобьет у нее стремление отомстить за мать. Даже если она никогда не доведет дело до конца, сам факт, что она хотя бы могла это сделать, должен помочь.

Ну разве не так?

Лиллиан двинулась вперед. Она обошла стол и, отдернув занавески, чтобы впустить в комнату поток утреннего света, села изучать огромное количество бумаг, возвышавшихся в стопках перед ней. Одна стопка была сдвинута в сторону, и к ней Лиллиан обратилась в первую очередь. Судя по тому, как были сложены в ней бумаги, похоже, их уже отсортировали. Значит, здесь могла содержаться информация, которая так расстроила Саймона.

Взяв из стопки первый лист, Лиллиан приступила к чтению. Она не знала, сколько времени она читала вот так документ за документом. Многие из них имели отношение к законодательству, и, как ей уже сознался Саймон, общественная поддержка законов его отцом часто была обусловлена деньгами, которые он платил оппозиции, выступающей против.

Лиллиан фыркнула с отвращением. Это лишь доказывало, что герцог не был честным человеком, но никак не являлось тем ошеломительным секретом, который она вознамерилась найти. Даже теперь, когда Лиллиан почти отказалась от идеи мести, ей хотелось открыть о старом герцоге что-нибудь личное и унизительное.

Лиллиан стала дальше просматривать бухгалтерские книги и письма, стараясь запомнить то, что она увидела. Она просмотрела уже почти половину, стопок и заинтересовалась одной бумагой, которая, похоже, намекала, что у герцога был какой-то секрет, как вдруг дверь в кабинет распахнулась.

Лиллиан быстро бросила бумагу на стол и вскочила на ноги, когда тот, кто открыл дверь, вошел в кабинет. Лиллиан задохнулась, когда увидела, что это пришел Саймон.

Через мгновение он заметил Лиллиан, стоявшую у стола с виноватым и испуганным видом. А она воспользовалась этим мгновением, чтобы внимательно рассмотреть его. У него был такой же измученный вид, как и у нее, и она догадалась, что он тоже провел бессонную ночь. У обоих был встревоженный вид, несмотря на полученное удовольствие друг от друга.

— Лиллиан, — удивленно произнес Саймон и устремился к ней, словно не мог управлять своим поведением.

Ей хотелось броситься в его объятия, успокоить поцелуями, но Лиллиан сдержалась.

— Д-доброе утро, Саймон.

Он осмотрелся вокруг, словно вспоминая, где они находятся.

— Подожди, что… Что ты здесь делаешь, Лиллиан?

Она оказалась совершенно не готова к этому вопросу и несколько мгновений открывала и закрывала рот, судорожно соображая, что ответить. Саймон пристально смотрел на нее, на усталом лице застыло замешательство.

На короткое мгновение Лиллиан вдруг подумала, Не рассказать ли ему все. Признаться в том, что действительно случилось с ее матерью, рассказать о предсмертном желании отца отомстить, о ее решении взять это на себя, потому что на брата надежды нет. Рассказать все и ждать его реакции, какой бы она ни была.

Но Саймон смотрел на нее с такой теплотой и обожанием, что у Лиллиан перехватило горло. Если она все расскажет ему, он никогда больше так не посмотрит на нее. Он перестанет считать ее интересной загадкой и станет смотреть на нее так, как она того заслуживает: как на врага.