Генетическая одиссея человека - Спенсер Уэллс

Все это мало отражается на ребенке, так как повторы обычно находятся в областях генома, которые не влияют на здоровье. Но это дает нам инструмент для изучения разнообразия. Эти повторы, известные как микросателлиты, особенно ценны в тех случаях, когда мы хотим узнать об изменчивости родословных линий, в которых не так много однобуквенных замен — таких как хромосомы M173. Они дают нам возможность определить абсолютные даты, которые мы можем использовать для проверки нашей гипотезы о времени человеческих миграций. Скорость, с которой происходят мутации, примерно одинакова, поэтому уровень изменчивости рассказывает нам о том, как долго мутировали интересующие нас хромосомы. Он показывает, насколько стара хромосома, потому что все хромосомы произошли от одной в определенный момент прошлого. По определению, уровень изменчивости в этой точке равен нулю, так как в тот момент существовала лишь одна копия.

Если исследовать несколько микросателлитов Y-хромосомы M173, то уровень изменчивости будет соответствовать возрасту около 30 000 лет. Конечно, как и любая другая оценка времени, эта содержит существенный диапазон ошибки, но все же наиболее вероятная дата происхождения M173 — около 30 000 лет назад. Эта дата означает, что человек, который дал начало большинству западных европейцев, жил около 30 000 лет назад, что соответствует времени последнего африканского исхода, и опять-таки показывает, что неандертальцы не были прямыми предками современных европейцев.

Примечательно, что именно в это время в Европе прочно утвердился верхний палеолит, и неандертальцы исчезли. И если шательперонская интерлюдия около 38 000 лет назад представляла собой короткий эксперимент с современностью, то только в последние 35 000 лет мы видим неумолимый прогресс современных людей и их орудий труда по всей Европе, о чем свидетельствует появление так называемой ориньякской каменной индустрии. Неандертальцы были практически полностью истреблены 30 000 лет назад, или, вероятно, сведены к минимуму в таких изолированных местах, как Зафарайя в Испании. А 25 000 лет назад они исчезли полностью. Совпадение генетических и археологических дат, а также увеличение размера популяции, о чем свидетельствует большое число стоянок людей эпохи верхнего палеолита, датируемых 30 000 лет, наводит на мысль, что вторжение анатомически современных людей действительно вытеснило неандертальцев. Но действительно ли мы, распространяясь по Европе, активно убивали своих дальних родственников?

Существует множество теорий, пытающихся объяснить причину окончательного исчезновения неандертальцев. Но учитывая совпадение археологических и генетических дат прибытия современных европейцев, наиболее очевидным кажется предположение, что неандертальцы были убиты новоприбывшими в результате своего рода геноцида гоминидов. Но в действительности существует очень мало доказательств этому. Не найдено ни одного доисторического места битвы во Франции или в Испании, мало свидетельств кровавой бойни на найденных скелетах неандертальцев. Археология, возможно, и пропустила неандертальское Ватерлоо, но явных доказательств межвидовой борьбы нет. Скорее всего, это сделал естественный отбор.

Преимуществом прибывших современных людей эпохи верхнего палеолита была их сложная социальная структура. Как мы уже видели, началом ее развития стала адаптация к совместной охоте в восточноафриканской саванне. Обладая усовершенствованными орудиями, сообразительностью и будучи коллективными охотниками, люди современного типа были гораздо эффективнее в охоте, чем неандертальцы. Найденные останки неандертальцев свидетельствуют об их суровом и физически трудном образе жизни. У большинства неандертальцев были переломы костей, и многие из них имели довольно обширные травмы, что несомненно делало их менее работоспособными членами группы. То, что люди современного типа осуществляли с помощью орудий и интеллекта, неандертальцы, похоже, делали с помощью грубой силы. Именно требовавший больших физических затрат образ жизни и был причиной ее сравнительной непродолжительности. Мало кто из неандертальцев доживал до пятидесяти лет, и большинство из них умирало около тридцати.

У неандертальцев всегда была очень плохо сформированная социальная структура, они жили небольшими группами, каждая из которых делала орудия труда по-своему. Некоторые антропологи даже предположили, что различные группы неандертальцев говорили на разных языках, и это способствовало раздробленности их популяции. Верно это или нет, но разрозненность популяции неандертальцев представляла собой, возможно, адаптацию к относительно суровым условиям Северной Европы во время последнего ледникового периода. Она позволила им использовать ресурсы обширной территории, увеличивая их шансы найти пищу. И она же, вероятно, привела их к гибели.

Антрополог Эзра Зубров подсчитал, что снижение рождаемости или увеличение смертности на один процент могло привести к вымиранию неандертальцев в течение 1000 лет. Эта скорость изменения полностью согласуется с моделью, согласно которой появившиеся высокоэффективные люди верхнего палеолита постепенно ограничили доступ неандертальцев к пищевым ресурсам. Вынужденные тесниться на постоянно уменьшающейся территории, неандертальцы имели мало шансов получить ресурсы, необходимые для выживания. В конце концов, их численность вследствие истощения уменьшилась настолько, что им, вероятно, было трудно даже найти себе пару. Правда, это всего лишь предположение, но оно полностью согласуется с данными о времени прибытия первых европейцев верхнего палеолита, с результатами исследований митохондриальной ДНК, свидетельствующими о начавшемся примерно 30 000 лет назад росте их популяции, и об исчезновении в то же самое время неандертальцев.

Одна из особенностей поведения современного человека, которая могла дать ему преимущество перед неандертальцами, была побочным продуктом его сложной поведенческой адаптации. То, что в эпоху верхнего палеолита, вероятно, начинало развиваться как навыки охоты, распространилось и на сложные социальные взаимоотношения. Это, в сочетании с их образом жизни, требующим меньших физических затрат, могло дать им преимущество долголетия перед неандертальцами. Многие люди верхнего палеолита доживали до пятидесяти лет, до пострепродуктивного возраста. Это дает нам еще один ключ к пониманию того, почему неандертальцы были вытеснены: хорошо иметь рядом стариков.

Готовность опираться скорее на обучение и освоение навыков, чем на инстинкт — еще одна из особенностей, которая отличает людей от других животных. Большую часть начала нашей жизни мы учимся, и не только до возраста, когда перешагиваем порог двадцатилетия и большинство из нас чувствуют, что овладели достаточными знаниями, чтобы уметь обобщать их и обучать других. Чем старше мы становимся, тем больше знаний мы накапливаем, и тем больше мы можем помочь своим потомкам благодаря нашему опыту. Бабушки и дедушки, как университетские профессора, «везде были и все умеют», и, что самое главное, живут для того, чтобы рассказывать сказки. Наличие бабушек и дедушек позволило также увеличить рождаемость, поскольку они могут (и об этом может сказать вам любой, кто только что стал родителем) ухаживать за детьми, в то время как более молодое поколение обустраивает свою жизнь. Это способствовало увеличению деторождения, что, возможно, дало то небольшое преимущество перед неандертальцами, которое привело тех к вымиранию. Антрополог Кристен Хоке предположил, что бабушкина забота о ребенке сыграла важную роль в увеличении популяции современного человека. Возможно, именно это и способствовало вымиранию неандертальцев.