Неистовый зверь - Регина Грез

Заняв место хозяина Тарлей по старшинству в роду, Элизар задумал провести неотложные ремонтные работы внутри замка, поскольку не нашел  себе подходящей жилой комнаты.

«Довольно странно для мужчины, двадцать лет мотавшегося по гарнизонам и дремучим лесам»,  - решила Марина, присматриваясь к энергичным жестам нового знакомого.

«Породу видно за версту! Голубая кровь, тонкая кость… А может, Никос именно в силу своей болезни стал непритязателен в быту. И хотя по темпераменту они с дядей также различны, теперь понятно, отчего нежная Исабель могла без памяти влюбиться в Белого рыцаря. Тихий нрав Никоса таит горячую кровь де Альба».

Наряду с отделкой замка, планировалось масштабное обновление конюшен, еще до наступления холодов Элизар рассчитывал обзавестись парочкой добрых скакунов, о чем охотно рассказывал Марине:

— Один будет резвый как ветер, черный как ночь, но с белыми бабками и белой звездой во лбу, а другого я вижу в мышином окрасе и с длинной развевающейся гривой. Со временем на лугах близ Тарлей будет резвиться целый табун, как в старые добрые времена.

Со всех окрестных деревень были созваны в Тарлей кузнецы и плотники, прямо сказать, Элизару понадобились все свободные мужские руки, умеющие обращаться с топором и лопатой. На просторном дворе перед главной башней была развернута строительная площадка. Де Альба обещал хорошо расплатиться с рабочими.

Марина со смешанными чувствами наблюдала за суетой в еще недавно угрюмом поместье. С одной стороны ей немного досаждали шум и толкотня вокруг, но с другой… Через пару месяцев Тарлей будет не узнать, даже старые ворота вчера свалили наземь, намереваясь заменить на прочную преграду с хитроумным засовом.

В эти дни бразды правления поместьем уверенно перешли в руки Элизара, но он вовсе не собирался ущемлять права племянника. Таким славным дядькой Никос только гордился, а Марина теперь могла спокойно оставить друга и строить собственный семейный очаг.

На третий день после приема целительного отвара Никос настолько окреп, что сам пригласил бывшую супругу на прогулку.

— Давно мы с тобой не беседовали по душам наедине.

— Знаешь, Никос, а ведь я чуточку струхнула, когда ты сказал, что отказываешься от меня,  думала, рассердился из-за огласки моей связи с Дагмаром и  торопишься сбыть с  рук фальшивый товар.

— Что ты, дорогая! Напротив, я лишь хотел избавить тебя саму от такой скучной ноши, как я… Вы с Дагмаром будто созданы друг для друга. Если бы не затеи с переустройством спален и скотного двора, я бы сам отвез тебя в ближайшую церковь и передал рыцарю Черных камней.

— Вот уж нет! – притворно поразилась Марина. -  Что бы сказал тот славный старичок, который недавно нас с тобой поженил? Получается, я меняю мужей чаще, чем королева перчатки, так не годится! Но я рада, что  позволяешь мне обитать в твоем доме после развода.

— В моем убогом гнезде, которое я не променяю на королевский дворец, ты хотела сказать. Ах, Марин… Стены Тарлей помнят зов рога первого Белого Рыцаря, в одиночку сразившего Крылатую Тварь диких скал. Но, кажется, семейный склеп еще не готов принять мое бренное тело, настои Элизара творят чудеса, я словно заново родился и как младенец учусь ходить. Ты принесла в мой дом счастье, девушка из Другого мира, ты озарила тьму моей души и исцелила раны сердца…

— Довольно красивых слов, или я не выдержу и растаю, накинувшись на тебя с поцелуями, ведь  ты  всегда мне нравился, Никос, и румянец на твоих округлившихся щеках тебя очень красит. Учти, Дагмар и Сильда нас не простят!

— Предлагаешь возобновить брак? Право, стоит подумать… - прищурился Никос, галантно взяв Марину под локоток.

— Вот негодник!  Едва смог немного окрепнуть, как уже готов приударить за ближайшей "юбкой", даже не взирая на ее беременность… Смотри, нажалуюсь твоей голубке со взором разъяренной соколицы, живо тебя приструнит!

— Сильда была со мной в самое тяжкое время, она выстрадала наше счастье, и я никогда ее не предам. Думаю, ты не удивишься, если вскоре она станет новой леди Тарлей?

— Вы оба заслуживаете счастье, Никос. Да будет так!

Дагмар явился на шестой день после того как Никос обрел потерянного родственника. Грозный рыцарь приехал в сопровождении небольшого отряда, оставив позади выезд из Ульфенхолла.

Марина с трепещущим сердцем склонила голову в поклоне приветствия, но Дагмар запросто сгреб возлюбленную в охапку, ни мало не смущаясь толпы народа у каменного крыльца.

— Я получил известие от тебя наутро после свадебного пира... или ближе к обеду… Подробности помню плохо, прости, дорогая, мы слегка набрались. Я хотел немедленно мчаться сюда, но Веймар сказал, что рискую свалиться с коня, уговорил переждать еще одну ночь, чтобы  отправиться на рассвете всем сборищем. Катрин давно мечтает тебя увидеть, поверь, она вовсе не такая зануда, как мне показалось вначале.

На свадьбе Катрин здорово танцевала, и даже заигрывала со мной, из-за чего Волк чуть меня не покусал. Они безумно любят друг друга и забавляются вдвоем,  словно малые дети, но им не затмить нашу с тобой любовь, Марин. Ты - моя радость, мое сокровище,  я  безумно скучал по тебе!  Как там поживает наш отпрыск, еще не научился говорить?  Могу поспорить, его первое слово будет «отец»!

— До его первых слов должно пройти полтора года, не меньше, чудовище ты необразованное, – прошипела Марина, едва дыша от страстных объятий. «Недаром его прозвали медведем…».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Отпусти же меня и поздоровайся с Никосом как положено вежливому гостю.

— Хей-ох! Наконец-то белобрысый святоша додумался тебя отпустить! Я слышал, он уже не собирается к праотцам, ну и славно… Никос не плохой парень, ведь это по его милости мы встретились и обрели друг друга, Марин.  Ну, веди же меня скорей в спальню или я возьму свое прямо на неструганных досках! Что тут творится, скажи на милость, вы собираетесь осаду держать? Боитесь, нагрянет из преисподней дух мстительного де Верты? Хо-хо! Надеюсь, ему здорово поджарили зад…

— Пожалуйста, выражайся прилично! Ты будто все еще пьян… - увещевала Марина, оглядываясь на прислугу.

— Я пьян от любви к тебе, давай же скорее уединимся!

Пораженная откровенной бесцеремонностью, Марина вспыхнула и сделала слабую попытку отстраниться.