Звезда негодяя - Лариса Петровичева

– Шефа Брауни? – переспросил он. – Это еще кто такой?

– Глава полиции Дартмуна, – ответила Эмма. – Он отправился меня искать вместе с Тавиэлем и Коннором. Да, дядюшка! Я выйду замуж, только если они будут живы, здоровы и рядом со мной.

Келемин нахмурился.

– Откуда ты знаешь, что они вообще тебя ищут? – осведомился он.

– У меня было что-то вроде видения, – призналась Эмма. – Я будто бы видела все глазами Тавиэля. Они были в какой-то пещере, там еще потолок нависал такими каменными складками.

Келемин прищурился, словно Эмма загадала ему загадку.

– Хорошо! – кивнул он. – Я постараюсь. Только знаешь, что, драгоценная моя племянница, больше не упоминай имени Коннора Осборна при короле.

– Почему же? – удивилась Эмма.

– Коннор Осборн убил одну ведьму, – неохотно признался Келемин. – Берту Валентайн. А Берта выпивала жизненные силы у людей и передавала их принцу.

***

Удар был таким, что на какое-то время Коннор оглох, и все, что возникло перед ним в призрачном свете огонька, было похоже на ожившую картинку в книге страшных сказок.

Каменная складка, которая дала им приют, рассыпалась в крошку – Коннор увидел густую черно-синюю ночь и существо, которое воздвиглось перед ними. Оно действительно было похоже на собаку: конечно, если бывают собаки размером с медведя.

Далевицкий пес взревел – распахнулась громадная пасть-капкан, и мир задрожал. Огонек Коннора скользнул мимо его оскаленной морды, высветив сгнившую шерсть, голые кости черепа, что белесо проглядывали из нее, и тусклую муть в глазах – от пса текли такие волны ужаса, что Коннор с трудом подавил в себе естественный для жертвы порыв: упасть на землю и закрыть пах в напрасной надежде замереть и спастись.

Он читал о далевицких псах в годы учебы, но даже не думал, что встретит эту дрянь на самом деле. И где! В какой-то дюжине миль от оживленного поселка. На краю сознания мелькнуло воспоминание о парочке, которая гуляла по берегу озера, не подозревая, что совсем рядом может быть такая запредельная мерзость.

Кажется, Тавиэль испуганно заскулил. Шеф Брауни оказался гораздо крепче духом, чем полагал Коннор, иногда считая шефа обычным сельским держимордой.

– Коннор, – он не услышал, прочел по губам, – засветите ему в глаз. Поняли? В глаз.

Коннор кивнул, искренне сомневаясь в том, что страх вообще позволит ему пошевелиться. То же чувство жертвы, которое говорило «Бей или беги», заставило его поднять руку и выпустить еще один огненный шарик и отправить к морде пса.

Им же нужен был свет…

В ту же минуту шеф Брауни выстрелил и еще раз, и еще. На Коннора нахлынули звуки: шум дождя, рык и всхрапывание пса, стон Тавиэля; отработанным движением он выхватил пистолет и нажал на курок – как на учениях или тренировках, когда приходилось стрелять в силуэт ведьмы, который выпадал на него в самый неожиданный момент.

Пес ударил – захлебнувшись от боли, смявшей ребра, Коннор на несколько мгновений рухнул во тьму и не услышал: как-то понял, что шеф Брауни выстрелил еще раз. Тьма прокатилась по нему тяжело и душно, выбивая жизнь и разламывая на части; Коннор ударился лицом во что-то твердое, и падение прекратилось.

Он не знал, сколько времени провел вот так, лежа во мраке. Потом среди черноты поплыл огонек, беззащитный и маленький, и чьи-то руки перевернули Коннора с живота на спину и несколько раз хлопнули его по лицу.

Рядом кто-то сдавленно застонал, и Коннор услышал голос Тавиэля:

– Тихо, тихо! Не шумите!

Голос прозвучал на удивление бодро, словно с эльфом случилось что-то, намного приятнее столкновения с чудовищем. Коннор открыл глаза и, проморгавшись, увидел, что лежит на грязных каменных плитах пола. Высоко-высоко над ним нависали полуразрушенные своды – когда-то дивной красоты, сейчас они производили тоскливое и жалкое впечатление.

Никакого далевицкого пса рядом не было. Коннор повел носом – и отвратный гнилостный запах, который тек от его шкуры, исчез.

Он попытался сесть – тело отозвалось волной боли, но Коннору все же удалось сменить позу. Тавиэль, энергичный и довольный, помог ему привалиться к стене, и грязный камень ожил – сквозь пыль и паутину проступили тонкие золотые завитки, похожие на буквы. Переведя взгляд в сторону, Коннор увидел шефа Брауни, который так же сидел у стены, и обрадовался: шеф был жив, руки и ноги у него остались на месте. Поймав взгляд Коннора, шеф Брауни показал ему пистолет и негромко рассмеялся:

– Пусто! Я угрохал все на эту тварь.

– Удивительно! – заметил Тавиэль, сев между шефом и Коннором. – Вы его убили, шеф Брауни! Я правда поражен. Как это вы не бросились бежать?

Шеф пожал плечами, но было видно, что он польщен. «Вот тебе и сельский держиморда, – подумал Коннор. – Бил в глаз, не портил шкуру».

– Ну а что тут такого? – со сдержанной скромностью ответил шеф Брауни. – Я на медведя с батей покойником ходил. В руках только рогатина, а он на тебя из берлоги прет. Ну и это тоже… хоть и тварь, а все живая. Значит, можно убить. Медведей-то я убивал.

– Где мы? – спросил Коннор. Боль в ребрах, оставленная на память о приятной встрече, постепенно отступала. Тавиэль улыбнулся.

– Добро пожаловать в королевство великих владык фейери!

Шеф Брауни недоверчиво посмотрел по сторонам и ответил:

– Что-то непохоже это на королевство, уж извини.

– Разумеется, – не стал спорить Тавиэль и, сняв уже ненужную тряпицу, довольно продемонстрировал всем свою зарубцевавшуюся рану. – Видите? Со мной все в порядке, да и вам сейчас полегчает. Здешний воздух целителен.

Шеф Брауни повел носом и согласился:

– Да, приятно пахнет. Ландышем, что ли?

– Не знаю, честно говоря, – ответил Тавиэль. Теперь, когда эльф поправился, к нему вернулся привычный независимый вид. – У меня до сих пор в носу стоит вонь той гадины.

– Как мы сюда попали-то? – спросил Коннор. Шеф Брауни и Тавиэль уставились на него с одинаковым выражением.

– А вы не помните? Это ведь вы открыли проход, – сказали они в один голос.

– Что я сделал? – переспросил Коннор. Да, Эмма помогла ему вернуть магию, но этой магии вряд ли было бы достаточно для заклинания такой силы.

– Вы открыли проход, – повторил Тавиэль и признался: – Я и сам удивился. Пес отшвырнул вас, шеф Брауни попал ему в глаз. Пес падает! Вы летите в сторону, вот так раскинув руки, и их окутывает голубоватым таким туманом. А через несколько мгновений мы с шефом тоже падаем… – Тавиэль обвел широким жестом величественные развалины. – И вот мы все здесь.

«Голубоватый туман, – машинально повторил Коннор. – Это Глубинная магия, я только начинал тренироваться в ней. Слишком много сил на нее уходит. Но как?»

Он растерянно посмотрел по сторонам, словно пытался найти ответ. Эмма не могла вернуть в него столько волшебства – или могла? Может, так получилось потому, что она была наполовину фейери? Пусть они не знали этого наверняка, но…