Навсегда в твоем сердце - Эллисон Чейз

Он знал, что кобыла Айви — Бабочка — последует за ним. Она была спокойной и покладистой, но уж точно не ленивой. Через плечо Саймон бросил взгляд на свою спутницу.

Лицо ее было сосредоточенным и упрямым, подбородок вздернут, взгляд устремлен к горизонту. Неужели эту девчонку вообще ничего не может испугать? Существует ли на свете что-нибудь, с чем она не рискнет встретиться? Зубы Галилея, ему бы пригодилась даже малая толика такого бесстрашия.

Издав воинственный клич, он опять подстегнул коня. Каменная стена у дороги искушала и манила. Саймону очень хотелось послать Ньютона через нее, почувствовать, как он взлетает в воздух и приземляется на другой стороне ограды, но он посчитал прыжок все же слишком опасным. Для Айви.

Они добрались до прохода, сделанного для скота, и поскакали по пустым бесконечным полям.

Айви еще никогда не была так испугана… или так радостно возбуждена? Часть ее хотела попросить Саймона снизить скорость. А другая часть желала закричать во весь голос, чтобы он несся еще быстрее. Небо и земля слились в красочные пятна, трепещущие и полные жизни; Ее окружали бескрайние головокружительные пространства, но Айви потребовалось совсем немного времени, чтобы понять: ей это нравится. Она больше не боялась упасть — Бабочка скакала уверенно, твердо держась на сильных ногах. Тем более что Саймон, конь которого беспрекословно слушался ездока, объезжал крупные валуны, кустарники и болотистые участки.

Айви чувствовала себя восхитительно свободной — впервые в жизни. Она бы хотела, чтобы скачка никогда не закончилась. А когда впереди показались башни Харроувуда, ее чувства разительным образом изменились. Она ощутила острое разочарование, зная, что скоро они вновь окажутся среди людей и придется соблюдать осторожность и притворяться. Притворство вообще стало неотъемлемой частью их жизней. Или, во всяком случае, ее жизни. С момента своего появления в Кембридже Айви только и делала, что притворялась.

Возможно, эйфория скачки или непривычное ощущение свободы подтолкнули ее к небольшому бунту. Она заставила Бабочку свернуть с посыпанной гравием дорожки и поскакала между возвышающимися вокруг вековыми соснами.

— Куда ты?

Айви дернула головой и, не поворачиваясь, крикнула:

— Скачите за мной — узнаете!

Откровенно говоря, она и сама этого не знала до тех пор, пока, обогнув дом и сады, не подъехала сначала к дорожкам для верховой езды, вьющимся через лес, а потом и к довольно-таки нелепому, выполненному в греческом стиле сооружению с ионическими колоннами, сводчатой крышей и покрытыми плющом стенами. Только тогда она поняла, что искала. Саймон следовал за ней безмолвной тенью.

Они уже бывали здесь во время вечерних верховых прогулок. Несуразное сооружение было построено на берегу пруда, в котором, по словам Саймона, раньше жили декоративные карпы, но теперь он наполовину высох и был затянут ряской. Рядом находился ручей, через который можно было перейти по изогнутому деревянному мостику, мраморные скамьи, заросшие мхом, и неопрятные цветочные клумбы, уже давно отданные на милость сорнякам. Это место было слишком далеко от дома, чтобы его немощная жена могла навести здесь порядок, поэтому и пришло в запустение.

Айви остановила Бабочку и спешилась. Подъехал Саймон.

— Зачем мы здесь?

Подняв голову, она спокойно встретила его взгляд.

— Потому что передышка необходима и вам, и мне. Эта скачка… зачем вы ее устроили?

Маркиз перебросил ногу через круп коня и спрыгнул на землю.

— Извини. Я не должен был…

— Мне не нужны извинения. Наоборот, я хотела поблагодарить вас за этот галоп. Я хочу знать, почему вы это сделали. Вы злились?

— Злился? Да, наверное. — Он, похоже, даже не заметил, что его руки непроизвольно сжались в кулаки. Вероятно, гнев его так и не покинул. — Но я не понимаю, как это место…

— Это место не вызывает никаких воспоминаний, здесь нет неискренности и фальши, — сказала Айви. — Здесь мы оба можем свободно дышать, разговаривать и пользоваться возможностью быть собой.

Оставив Бабочку на полянке, заросшей сочной травой, Айви медленно пошла по неровной, покрытой толстыми корнями дорожке туда, где Саймон переминался с ноги на ногу рядом со своим конем. Остановившись перед ними, она протянула вперед руку, и Ньютон ткнулся носом ей в ладонь.

— Разве это не здорово?

Маркиз не ответил. Вместо этого он сделал шаг вперед и положил руку ей на плечо. Через мгновение она уже была в его объятиях, их губы слились. Он ли первым завладел ее губами, или на этот раз инициативу проявила она? Какая разница?..

Стоя в густой влажной тени переросших ив, маркиз не мог думать ни о чем, кроме изумительной женщины в его объятиях. Наконец, отпрянув, чтобы вдохнуть глоток воздуха, он открыл глаза и сразу заметил бесчисленное количество вопросов в ее горящем взгляде. Каждый из них возвращал его к реальности, которой он всеми силами старался избежать. Он вовсе не стремился к этой крепнущей неодолимой страсти, лишавшей его способности логически мыслить. Будь оно проклято! Ему нужен был только ассистент! Почему судьба решила так жестоко насмеяться над ним!

— Саймон, я имела в виду не это. Мы не должны…

По непонятной причине эти слова прозвучали для маркиза капитуляцией перед неизбежным.

Полностью утратив способность соображать, он рывком привлек Айви к себе и поцеловал. Он не сдерживался, не щадил ее и не ждал пощады для себя. Охваченный бешеной страстью, он целовал ее до тех пор, пока она решительно не высвободилась из его объятий.

Ее грудь тяжело вздымалась, но в глазах горел гнев.

— А вам не приходило в голову, что у меня ничуть не меньше причин избегать близости с вами?

Саймон негромко засмеялся, а когда снова обрел серьезность, склонился и легко прикусил ее нижнюю губу. Когда он отстранился, губа оказалась влажной и красной, словно зернышки граната.

— Тогда скажи «нет», — предложил он. — Один из нас должен это сделать.

Айви бросила на него хмурый взгляд.

— Черт бы вас побрал, Саймон де Берг.

— Не можешь? Я прав? — Саймон шутливо потянул ее галстук. Ему страстно хотелось развязать этот узел, расстегнуть все пуговицы и освободить наконец ее от одежды. — Тогда у нас проблема, не так ли?

Он усадил Айви рядом с собой на скамейку, с которой можно было любоваться жалкими остатками пруда. Придвинувшись вплотную, он сдул упавший ей на ухо завиток волос. Айви вздрогнула и потянулась к Саймону. Тогда он сначала лизнул мочку уха, а потом чуть прикусил. Ей это понравилось… очень понравилось.

Ему тоже.

Неожиданно Айви прервала любовную игру, толкнув Саймона в грудь.

— Хватит! Мне не нравится чувствовать себя беспомощной.

Она высвободила руку, и Саймон напрягся, ожидая пощечины. Однако она лишь запустила пальцы в его густую шевелюру и, не слишком церемонясь, потянула, весьма эффективно удерживая его на месте. И только после этого Айви страстно прильнула к его губам. Прикосновение ее языка заставило маркиза забыть обо всем.