Курам на смех - Лион Измайлов

Тут другой как закричит:

– Тебе сказали – капусту тащи, а ты чего принёс?

Я говорю:

– А капуста вам не понравится, она у нас сегодня кислая.

Он говорит:

– Если у тебя капуста кислая, то ты у нас сейчас будешь мочёный. Мочи его, Федя!

Я говорю:

– Не надо, лучше я сам, – и пошёл в туалет.

И тут как они начали во все стороны стрелять, что я даже до туалета не дошёл.

На этом наш ресторан и закончился, остался я без работы и думаю, что же мне делать. И решил, что буду работать сам на себя. Стану предпринимателем, буду ходить по богатым домам и готовить там шикарные обеды. Вот я и дал объявление в газету: «Кулинар, мужчина с большим мастерством, полностью организует и обслуживает любых желающих на дому». Но я же не знал, что они там, в газете, все слова сокращают. Это я только потом узнал, что они напечатали: «Кул. муж. с бол. м. пол. орг. обсл. любых ж. на дому».

И буквально на другой день – звонок. Женщина приятным голосом говорит:

– Это всё правда, что в объявлении напечатано?

Я говорю:

– Конечно. У меня даже книга отзывов есть.

Она говорит:

– Это интересно, и что же там пишут?

Я говорю:

– Вот одна женщина пишет: «Никогда в жизни не пробовала ничего подобного. Сама занимаюсь этим с 16 лет, но не думала, что мужчина может доставить такое удовольствие».

Она говорит:

– Понятно, а сколько это будет стоить?

Я говорю:

– Не волнуйтесь, цена приемлемая. Ветеранам и участникам войны – скидка.

Она говорит:

– Мне пока скидка не нужна, приезжайте.

Я собрался и приехал. Смотрю, женщина такая меня встречает симпатичная, полная такая, думаю: «Значит, любит поесть». Сажает меня в кресло и говорит:

– Может, мы сначала выпьем?

Я говорю:

– Нет, сначала надо дело сделать.

Она говорит:

– Ну что ж, тогда давайте начинайте, – и садится на диван.

Я говорю:

– Здесь неудобно, я привык это делать на кухне.

Она говорит:

– Оригинально. А где именно на кухне?

Я говорю:

– Ну, сначала на столе, потом на плите, а уж потом только в комнате.

Она говорит:

– Потрясающе, я согласна.

Я говорю:

– Ну, тогда вы здесь немного подождите. Можете пока тут всё приготовить, – и пошёл на кухню.

Минут через пятнадцать она мне кричит:

– Я уже готова!

Я говорю:

– А я ещё нет.

Она говорит:

– А что вы там делаете?

Я говорю:

– Я яйца в салат кладу.

Она кричит:

– Вы большой оригинал!

Я говорю:

– На том стоим. Всё-таки профессионалы.

Минут через десять она опять кричит:

– Сколько можно ждать? Что вы там делаете?

Я говорю:

– Что я делаю? Сейчас как раз хрен тру.

Она кричит:

– Всё, больше ждать не могу, идите!

Я думаю, надо же, бедная женщина как изголодалась. Поставил на поднос салат, сковородку с котлетами и пошёл. Вхожу в комнату, а там темно.

Я говорю:

– Зачем же вы свет выключили? Я же так не найду ничего.

Она говорит:

– Идите, идите, я сама всё найду.

Ну, я и пошёл на голос. Чувствую, упёрся в кровать. Чувствую, она меня одной рукой за шею обняла, а другой рукой за сковородку и говорит:

– О, какой ты горячий, – и как потянет меня к себе.

Ну, я на неё и рухнул вместе с подносом.

Она кричит:

– Что это?

Я говорю:

– Извините, не удержался.

Она свет включила, вся в салате, на груди котлеты, кричит:

– Ты что, жрать пришёл? Вон отсюда!

Я говорю:

– Вы же даже не попробовали ничего, а уже меня гоните.

В общем, она обиделась, денег не заплатила. Я тогда всё понял, и, когда на другой день какая-то женщина опять меня к себе пригласила, я сразу безо всякой подготовки на кухне разделся и в одних носках в комнату вошёл, а там целая компания сидит и как начнут хохотать, а один дядька сказал:

– Кушать подано!

Мы ехали в одном купе, я с женой, она – с мамой. Ей на вид было лет пять.

Я сидел, ел грушу. Она сидела напротив и очень внимательно смотрела, как я ем.

Когда я доел грушу, она сказала:

– А вот если бы я ела, я бы с тобой поделилась.

Я покраснел от стыда.

Через некоторое время я пошёл в туалет. Когда я вернулся, она спросила:

– Получилось?

– Что получилось?

– Ну, зачем ты ходил?

– Получилось, – буркнул я и снова покраснел. Не зная, что сказать, спросил: – Как тебя зовут?

Она сказала:

– Никак меня не зовут.

– Почему?

– Потому что я сама прихожу. А имя моё – Марина.

– Марина, – продолжал я. – Какое красивое имя.

Она сказала:

– Какие же вы, взрослые, глупые. Сначала «как зовут», а потом – «какое красивое имя». Имя самое обычное. А как тебя зовут?

– Лион.

– Ты что, чучмек?

– А что такое «чучмек»?

– Кто на юге живёт, тот чучмек.

– Значит, французы – тоже чучмеки?

– А они что, на юге живут?

– Для немцев – на юге.

– Значит, они для немцев – чучмеки, а для нас нет.

В это время из соседнего купе вышла девочка лет семи и встала у нашего окна.

Марина тут же подбежала к ней и сказала:

– Уходи, это наше окно.

– Подумаешь, – сказала девочка, – и не подумаю.

Марина вернулась в купе, залезла на колени к маме, обняла её и попросила:

– Скажи, что ты меня любишь.

Мама ответила:

– Не скажу. Ты обидела девочку.

– Ну, скажи, что ты меня любишь! – У Марины полились слёзы из глаз. – Скажи, что ты меня любишь!