Кое-что ещё - Дайан Китон
Шрифт:
Интервал:
На шее и лице у меня есть морщины, но их не слишком много. Я стараюсь ухаживать за собой. На ночь наношу крем, восстанавливающий эпидермис, утром – подтягивающую эмульсию, днем – крем против морщин. Производители обещают невиданный эффект уже спустя 15 дней. Я пользуюсь кремами уже 90 дней и эффекта все еще не вижу. Я крашусь, но не сильно: подвожу коричневым карандашом глаза, использую помады и румяна. Почти всегда брызгаюсь одеколоном.
У нас повсюду стоят радиоприемники, даже в моей темной комнате, где я проявляю фотографии. На подоконнике в ванной стоит голубой приемник. На тумбочках по обе стороны кровати – тоже приемники. Самый новый из них украшает белую столешницу нашей белоснежной кухни. Мы постоянно слушаем радиопередачи. Я пью лекарства от артрита – “фельден” – и каждое утро принимаю витамины. Ношу очки для чтения и храню по паре в каждой комнате.
С возрастом я изменилась. В некотором смысле до неузнаваемости. Физические перемены играют тут не последнюю роль. Я сплю куда больше, чем в юности, и плохо запоминаю сны. Я с удовольствием сижу целыми днями дома. Вечером, когда приезжает Джек, мы ужинаем, разговариваем и выпиваем. Мне не нужны другие люди. Мы редко приглашаем гостей. Я разучилась петь и говорю теперь хриплым голосом. На пианино тоже не играю и не слушаю музыку. Чаще всего сижу в кабинете и раскладываю пасьянсы. Я слишком много времени провожу в одиночестве. Иногда я выезжаю в город, но к часу дня всегда возвращаюсь домой.
Переодевшись в одежду поудобнее, я иногда гуляю по кварталу. Смотрю, как снуют туда-сюда машины – кто уезжает, куда уезжает. Любуюсь Чампом – золотистым ретривером Джима Бочампа. Его жена Марта не любит собак. По-моему, это странно.
Иногда мне кажется, что в глубине души я – художник. Сейчас я тружусь над огромным листом белого картона – пытаюсь превратить его в коллаж. Получается неплохо, но я никому об этом не рассказываю. У меня уже стоят готовыми пять других работ. Две из них покажут на выставке в колледже Санта-Аны. Я работаю, сидя на полу. В основном делаю вырезки из Times. Своими хобби я занимаюсь только после того, как закончу с работой по дому – такая уж привычка. Я застилаю постели, убираюсь в ванной, мою посуду, расправляю занавески, продумываю меню на ужин, пишу список дел на день, одеваюсь и только потом отправляюсь к себе в кабинет. Иногда мне работается хорошо, иногда – не очень. Это неважно – все равно я это делаю только ради себя самой.
У меня нет внуков, и я не уверена, что в моем возрасте это так уж плохо – не хочу, чтобы по дому носились маленькие копии моих детей. Я не готова к такой ответственности.
У меня есть друзья – коты Перкинс и Сайрус. Они требуют, чтобы я кормила их, поила и развлекала. Я часто бываю дома одна, так что нередко завожу интереснейшие дискуссии со своими котами. Например, сегодня утром я взглянула прямо в зеленые глаза Перкинс, сидевшей на раковине, и спросила, каковы ее цели в жизни. Мне правда было бы интересно узнать ответ на этот вопрос. Перкинс проводит весь день, скрываясь от шагов, голосов, других котов, людей, дождя, ветра и звуков радио. Не уверена, что она хотя бы секунду в день радуется своей жизни. Сайрус послушно спрыгивает с кухонного стола, если я напоминаю ему о правиле “На столах не сидеть”, но тут же забывает о нем снова. Зато прекрасно помнит, что, когда я открываю холодильник, надо непременно сунуть туда нос. До меня наконец дошло, что он помнит только то, что хочет помнить. Совсем как человек.
Я каждый день читаю Los Angeles Times. Каждую неделю – Newsweek. Книги – когда получится. У меня есть электрическая печатная машинка “IBM”, очень удобная вещь. Я веду дневник и каждый день делаю в нем записи. Мне нравятся книги, коты, хорошие люди, вкусна еда, бурбон и иногда джин, нравится писать слова и быть одной. Я ЛЮБЛЮ: своего мужа, наших четверых детей, своих сестер, один рабочий день в книжном, закаты, пляж перед нашим домом, свой “ягуар”, свекровь (с недавних пор) и себя (иногда). Раз в неделю я хожу к психотерапевту, который пытается помочь мне увидеть себя в более привлекательном свете. У меня есть три близких подруги, перед которыми у меня нет секретов: Гретхен, Маргарет и Джо. Иногда мы не видимся месяцами. Я не люблю говорить по телефону и никогда не приглашаю гостей – боюсь услышать отказ, как уже бывало несколько раз. Я люблю работать в темной комнате над разными проектами, но не люблю показывать их посторонним. Наверное, меня нельзя назвать цельной личностью. У меня нет каких-то особенных талантов. И в настоящий момент у меня полностью отсутствует всякая мотивация.
Мне шестьдесят три года, мой рост – чуть больше 170 сантиметров. Эмоции и мысли, переполнявшие Дороти в моем возрасте, находят у меня отклик. Например, переживания по поводу старения. Есть ли у меня какие-то особые таланты? Ну, я до сих пор неплохо запоминаю свои реплики. Боюсь ли я, что меня отвергнут? Позвольте, я же актриса. Цельная личность? Вряд ли. Основная разница заключается в том, что Дороти в шестьдесят три уже закончила воспитывать своих четверых детей, а я в этом возрасте занимаюсь тем же, чем она – в двадцать четыре.
Вчера узнала, что Декстер со своим новым парнем (Бен, встречаются три дня) болтает в видеочате.
– Ну мам, я не могу без видеочатов, у меня зависимость! – жизнерадостно призналась Декстер, когда я высказала свое легкое неодобрение.
Зависимость от видеочатов? Значит ли это, что она и на “Фейсбук” тоже подсела? Как же иначе ей удалось за три недели набрать триста пятьдесят друзей? Декстер меня частенько удивляет. Например, как в случае с доктором Шервудом, ее стоматологом. Недавно выяснилось, что ей нужно вырезать кусок десны, которая разрослась на месте удаленного зуба – кстати, Декс несколько месяцев назад мне об этом уже говорила, но стоматолог считал, что все обойдется. Меня поразила стойкость Декс – во время операции она даже не пикнула. Как это непохоже на меня, всегда такую невротичную.
А еще у меня есть Дьюк. Вчера я забирала его из школы. Не успел он сесть в машину, как тут же начал ныть: почему у его семилетнего друга Джаспера есть айфон, а у него, восьмилетнего, нету? Поразительно, но он даже предложил мне купить ему айфон за его собственный счет. Учитывая, что никаких денег, а уж тем более на айфон, у него нет, я поразилась его безбашенной нахальности.
– Мне нужно подумать, – наконец сказала я сыну.
– Как долго ты будешь думать?
– Какое-то время.
– Это сколько?
– Дьюк, поговорим по этому поводу позже.
– Завтра?
– Дьюк!
– Завтра?!
Я поспешно включила радио, надеясь, что хотя бы Райан Сикрест сможет отвлечь моего целеустремленного сына. Мы ехали домой, а я смотрела на пустующие витрины бывших магазинов в Вествуд-Вилладж и думала о звонке от Эвелин – матери подружки Декстер из детского садика. Эвелин позвонила спросить, не знаю ли я кого-нибудь, кому нужен юрист – ее муж лишился работы. Я как раз размышляла, не смогу ли чем-нибудь помочь Эвелин, когда Райан Сикрест превзошел все мои ожидания и поставил любимую песню Дьюка, благодаря чему я смогла помолчать еще целых три минуты.
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!