Змеиная яма - Михаил Март

– И еще. Мне хотелось бы иметь список немецких разведчиков, пойманных на территории, прилегающей к Смоленску в радиусе двухсот километров, вплоть до сегодняшних дней. Точнее, меня их имена не интересуют. Гораздо важнее время, год и место, где были задержаны лазутчики. Наверняка если архив остался на нашей территории, то кого-то засылали, и не раз и не два. Либо с инспекцией, либо на поиски.

– Пожалуй, и в этом мы сумеем вам помочь, – улыбнулся Скворцов и глянул на Виноградова. – А? Как, Олег Петрович, поможем?

Виноградов кивнул.

– Конечно, все это мне напоминает какую-то очень интересную детскую игру, – рассуждал умудренный опытом генерал. – Но одно то, что есть такой человек, способный в наше сумасшедшее время затрачивать свои силы на поиски военных реликвий, уже радует.

– Может быть, и так, – улыбнулся Журавлев. – Но не совсем. Просто стало очевидным, что мы не можем подобраться к Шефнеру и Крылову со стороны сегодняшнего дня. Надо идти к истокам и начинать поиски с другой стороны. Ведь речь идет об убийце пяти женщин, а не только об истории. Причем эти убийства до сих пор в глазах общественности лежат на мне – на человеке, не совершавшем их и потерявшем свое собственное лицо, честь и даже жизнь. Редко кто сегодня может похвастаться тем, что способен навестить собственную могилу и положить скромный букетик к изголовью. Мне хотелось бы вернуть себе собственное имя и жизнь.

– Живой труп. Почти по Толстому, – заметил генерал.

– Вот тут и думайте, чего больше в моем рвении: романтики или самозащиты. Я не верю, что нашей доблестной милиции удастся доказать вину Крылова, арестовать его и осудить. А у ФСБ нет оснований даже на проведение проверки этих людей. Так и живем. Хочешь жить – умей защищаться сам, а не жди помощи со стороны.

– К сожалению, вы правы, Вадим Сергеич, – с грустью подтвердил Скворцов. – Тяжелые времена. Порядка нигде нет. Каждый выживает как может.

– Я обещал Наташе, что не дам ее в обиду. Жаль, что тогда я ничего еще толком не знал и мало доверял ей. Теперь мне понятны ее опасения. Одно успокаивает: пока милиция ею интересуется, Шефнер не решится ее убрать, а значит, она будет жива. Но путь к ее поискам лежит неблизкий. Мне нужно иметь в руках оружие против Шефнера. Такое, что заставит его содрогнуться. А пока он хозяин положения, любые попытки найти девушку – пустые хлопоты.

– Когда вы собираетесь уезжать? – спросил Виноградов.

– Максимум через пару дней.

– То, что не успею для вас сделать, вышлю с курьером, но два дня тоже срок. Постараюсь приложить как можно больше усилий.

Журавлев улыбнулся.

– Приятно, черт подери, когда тебя понимают!

Многого ему добиться не удалось. Довоенная карта Смоленской области оказалась слишком малого масштаба, без особых подробностей. Правда, в картографическом институте Смоленска обещали поднять архивы и найти более подробную карту, но уверенности и оптимизма никто не испытывал. Во время наступления немцев такие карты уничтожались. Рассчитывать приходилось только на военные архивы историков Министерства обороны. Возможность реальная, но долговременная. Генерал Скворцов лично занимался этим вопросом. В итоге можно сказать, что Журавлев отправился в Смоленск с пустыми руками. Он даже не представлял себе, чем будет там заниматься. Списки объектов Шефнера не вызывали особого доверия и требовали проверки на местах. Роль инспектора Вадиму не очень нравилась, а главное – он не Понимал, какую пользу могут дать эти проверки.

Гораздо важнее остаться в Москве и заняться поисками Наташи. Безусловно, она знала немало, что и послужило причиной ее изоляции. К сожалению, он слишком недоверчиво и иронично отнесся к ее рассказам и, соответственно, не вызвал у девушки должного откровения, пока жареный петух его самого хорошенько не клюнул. Теперь приходилось убираться к чертовой матери в неизвестность после собственных похорон. Компанию ему составила Настя. Отправив ребенка к матери и оставшись без работы, Настя не знала, как применить свой темперамент и энергию. Любая авантюра ее устраивала, и над предложением Вадима она думала недолго.

Итак, из положительных результатов перед отъездом из Москвы набралось только два: согласие Насти, жаждущей острых ощущений, которых могло и не быть, и очень хороший грим, что эти два момента вряд ли нужны где-то за полтысячи километров от Москвы.

Гримеры постарались на славу. Отличная команда профессионалов-художников, прозябающих на скудном пайке, с радостью ухватилась за хорошо оплачиваемую халтуру и показала все, на что художники способны. Очевидно, вдохновение возникает только на сытый желудок. Помимо краткого курса уроков грима Журавлеву выдали кучу разных прибамбасов для собственного творчества, парики, накладки, клей и все остальное. К тому же ему создали новый имидж для повседневной жизни, чтобы во время своих дел в Москве накануне отъезда никто не смог бы его узнать.

Учитывая принцип, что «жизнь строится по закону бутерброда», который, как известно, падает маслом вниз, и принимая во внимание, как этот закон сочетается с бытием нашего героя, нетрудно понять, что Вадим тут же встретил бы кого-нибудь из знакомых, – стоило ему выйти на улицу в своем обычном виде. А как бы вы себя чувствовали при встрече с покойником, чья урна с прахом захоронена, а над холмиком торчит табличка с его именем. Лучше не искушать судьбу и пожалеть простых смертных. Из блондина Вадим превратился в брюнета. Темные линзы сделали его глаза карими. Шарики со сквозными дырочками расширили ему ноздри. Накладные зубы скрыли белозубую улыбку и отяжелили челюсть. К протезу наварили немного лишней пластмассы со стороны верхних боковых зубов, что позволило избавиться от самой назойливой особой приметы – ямочек на щеках. Теперь, улыбаясь, он больше походил на хомяка с толстыми щечками. В итоге от Вадима Журавлева ничего не осталось. Когда его собственное отражение попадало в зеркало, он вздрагивал. Настя посмеивалась над его новым образом и говорила: «В этом виде ты ничем не отличаешься от моих бывших клиентов. Теперь тебе самому придется искать такую дуру, которая согласится лечь с тобой в постель».

Поезд на Смоленск отходил в десять вечера. Они занесли свои вещи в купе и вышли на платформу покурить. Настя старалась не смотреть на Журавлева, потому что его вид вызывал у нее смех. Она никак не могла привыкнуть к его новому облику, к тому же он начал шепелявить со вставной челюстью, с которой не мог свыкнуться.

– До отхода осталось еще десять минут. Может, мне пойти журнальчиков купить на дорожку? – предложила Настя. – С кроссвордами.

Но Вадим ее не слушал. Он крепко сжал ей локоть и придвинул девушку к себе поближе.

– Стой смирно. Сейчас они пройдут мимо нас.

– Кто?

– Молчи и не вертись.

И эти самые «они» проследовали мимо. Впереди шла женщина лет сорока в оригинальной кокетливой шляпке.