Военные трофеи - Алан Дин Фостер

– Мы успели получить свою долю страданий в плену на мирах, даже не известных вашим предкам, задолго до того, как первые люди появились на Коссууте, Хусилате – и вообще в Узоре. Мы принимаем возможность пленения, как и все, кто активно вовлечен в поединок за обладание спорным миром.

– Очень достойно с вашей стороны. Только давайте заглянем в прошлое.

Три турлога присутствуют на Хусилате, когда Криголит наносит удар. Три турлога попадают в плен, но все выживают и оказываются репатриированы, в то время как тысячи людей и массудов там зверски истреблены. Два турлога захвачены на Кобане – и со временем возвращены; то же самое – позже на Эйрросаде.

– Вы повторяетесь. Заканчивайте и убирайтесь. Я лишаюсь времени на размышление.

– А поразмыслите-ка вот над чем: похоже, что с тех самых пор, как начался процесс восстановления людей, которых Амплитур модифицировал в некое подобие ашреганов, некоторые турлоги были весьма и весьма заинтересованы, чтобы такие возрожденные были реинтегрированы в нормальное человеческое общество.

– Такие наблюдения относительны на фоне общей картины войны.

Страат-иен медленно покачал головой. Причина этого была совершенно не ясна.

– Все это прошло бы совершенно незамеченным, если бы я не был ознакомлен с исследованиями Лалелеланг. Без помощи ее программ корреляция между деятельностью коссуутов и турлогов осталась бы не обнаруженной. Я бы даже не знал, какого рода вопросы задавать. Но самое забавное, что работали мы совершенно над другим. И то, что я натолкнулся на эти безотносительные совпадения, чистая случайность. У нас это называется методом тика.

– Вы что-то не договариваете, – простонал транслятор.

– Единственное, чего я так и не понимаю, – сказал Страат-иен, – это чет надеялись получить турлоги, оркеструя стратегию Узора – и одновременно помогая Амплитуру в опытах над пленными людьми. Сдается мне, что кое-кто из ваших работал сразу на две цели.

Лалелеланг в шоке посмотрела на него. Непосредственной реакции со стороны турлога не последовало.

– Очень своеобразное наблюдение, – сказал, наконец, тот. – Но в одном отношении вы правы. Что мы могли получить от такого противоречия? Зачем кому-то поддерживать обе конфликтующие стороны?

– Так вот, я вынужден признать, что других таких видов я не знаю. Я подозреваю, что тут имеет место что-то связанное с тем фактом, что турлоги – единственные известные разумные существа, которые способны думать одновременно над двумя совершенно различными предметами. На такое даже амплитуры не способны.

– Ни один турлог на стороне Амплитура не сражается. Вы знаете, как нам омерзительно их великое Назначение – в той же степени, как и остальным членам Узора. Ваше крайне примитивное исследование должно было вам недвусмысленно это показать. – В словах турлога не слышалось злости или огорчения. С самого начала разговора тон его ни малейшим образом не изменился.

– А мои исследования показали мне, – продолжал Неван, – что из всех рас Узора наиболее вероятно, именно Турлог имеет свою собственную программу действий. И я надеялся, что в свете обнаруженного мной вы могли бы мне ее разъяснить. Чего на самом деле добиваются турлоги в результате Великой Войны? Ну же! Докажите мне абсурдность моих предположений! Покажите мне, где не верна моя статистика. Убедите меня, что мое заявление несостоятельно.

– Очень много вопросов. – Неясный силуэт турлога пошевелился. – Вам никогда не удалось бы ни в чем убедить высшее командование Узора.

– Вероятно, нет. Но, я думаю, что высшее командование Человечества более восприимчиво. Не забывайте: мы грубы и нецивилизованны. Гораздо более подозрительны и недоверчивы, чем были бы на нашем месте с’ваны или гивистамы.

Турлог устроился на чем-то, похожем на большую деревянную колоду, прикрепленную к полу, – но на самом деле это была гораздо более сложная конструкция.

– Вы совершенно правы, когда говорите, что никто не воспримет такие нападки всерьез, кроме вашего параноидального вида. Да и в роду человеческом немного бы нашлось таких, кто заподозрил бы такие жалкие взаимосвязи или хотя бы имел на это причины, кроме вас, непредсказуемых отпрысков возрожденных коссуутов. – Существо издало непереводимый звук – глубинное, всхлипывающее бульканье. – У вас всегда был потенциал мутить воду.

– О чем он говорит? – Лалелеланг резко обернулась к спутнику. – Что здесь происходит, полковник Неван?

– Да так, нашла коса на камень. Не беспокойтесь.

– Я удовлетворю ваше проклятое человеческое любопытство, – сказал Турлог, – после чего необходимо будет, как вы, я уверен, сами прекрасно сознаете, убить вас.

Лалелеланг была настолько поражена, что даже не задрожала.

– Вы не сможете этого сделать. Турлоги – цивилизованные существа.

Среди Узора только люди и массуды способны убивать.

– Вы и понятия не имеете, на что эти «крабы» способны, – Страат-иен весь замер. – Хорошо известно, что наши друзья-турлоги – не самые дружелюбные существа, типа с’ванов или о’о’йанов. Или я не прав? – Он уставился на большой, плоский силуэт.

– Вы прекрасно знаете, что мы не любим даже общества друг друга. Если бы не нужда время от времени обмениваться информацией, мы все с удовольствием бы существовали в состоянии полного отшельничества. – Стебли глаз склонились в сторону Лалелеланг. – Вы совершенно правы в вашем предположении, что я не способен убивать на манер таких маньяков, как люди. Я не могу заставить себя воспользоваться ружьем, или заостренной палкой, или тупым тяжелым предметом.

Лалелеланг ответила на высокочастотном, но вполне разборчивом турлогском.

– Я по-прежнему не понимаю, что здесь происходит. Если вы уверены, что никто не поверит тезису моего друга, то почему тогда эти разговоры об убийстве?

– Мера предосторожности. Мы народ предусмотрительный, хотя проявляется это не настолько, как нам хотелось бы полагать. – Один глаз он перевел на Невана. – Очень трудно скрывать все. Каждый факт, каждый статистический элемент. Историческое совпадение сложно скрыть. Я сожалею, что ваши выводы исчезнут вместе с вами.

Лалелеланг медленно перемещалась, пока тяжелая, мускулистая фигура ее спутника-человека не оказалась между ней и турлогом.

– Вы сказали, что удовлетворите любопытство моего спутника. Я по-прежнему не вижу никаких признаков этого.

Она еще тянет время, подумал Неван. Как пикантно.

– Сказать, как говорит человек, что мы недружелюбны, – значит самым печальным образом недооценить нашу психологию. – Турлог пристально посмотрел на Страат-иена. – Ваше откровение было случайным.

– Многие великие открытия делаются случайно, – ответил Неван.

– А еще большее их число никогда не делается. И лучше бы вам было в этот раз проглядеть. Неужели вы на самом деле думаете, что можно спуститься сюда, напасть на меня с этим, а потом спокойно уйти и рассказать другим?