Три недели с принцессой - Ванесса Келли

– Я уверена, ты вскоре сама убедишься, что Уилл и Иви искренне хотят этого, – возразила Хлоя. – Но я понимаю твое беспокойство относительно бабушки.

– Может, расскажешь нам, чем бы ты хотела заняться? – попросил Доминик. – Полагаю, ты много думала об этом, пока болела.

– Вы совершенно правы, сэр. Я должна найти какую-нибудь работу, потому что мама ясно дала понять, что более не позволит мне выступать на сцене.

Марианна заявила ей это, когда приходила накануне навестить. Отсутствие поддержки со стороны матери ранило Лию сильнее, чем ей хотелось признать. Она почти поверила, что мать скорее предпочла бы видеть ее куртизанкой, чем успешной актрисой.

– Вероятно, она хочет более упорядоченной жизни для своей дочери, – ласково сказала Хлоя. – Жизни, более соответствующей ее натуре.

– Сомневаюсь, – ответила Лия, стараясь, чтобы в голосе ее не прозвучала горечь. – Во всяком случае, хоть я и не могу стать гувернанткой, у меня есть опыт ухода за детьми. Сэр Доминик, я только что предложила тете Хлое, чтобы она рассмотрела возможность нанять меня няней или воспитательницей к детям в ее благотворительном заведении.

– Я думаю, мы поступим гораздо лучше, – произнес Доминик, на удивление точно повторив слова своей жены, и Лия точно так же возмутилась, услышав их во второй раз.

– Да, я не хочу, чтобы Лия думала, будто ей необходимо идти в услужение, – пояснила Хлоя.

– Нет ничего плохого в том, чтобы служить в хорошем доме, – возразила Лия.

– Согласна, – сказала Хлоя. – И я глубоко уважаю тех, кто этим занимается. Но не того желали бы вам родственники. Позвольте добавить, что вас растили не для такой жизни, тяжелой для юной девушки.

– Я не боюсь трудной работы.

– Я в этом не сомневаюсь, но Уилл Эндикотт оторвет мне голову, – сказал Доминик, – если я позволю его сестре пойти в услужение. Даже к нам.

Лия недоуменно всплеснула руками.

– Тогда что, во имя всего святого, прикажете делать? Мне нужно заботиться о бабушке.

– Значит, вы рады будете услышать, что мы разработали план на этот случай. Вместе с герцогом и герцогиней Левертон мы собираемся ввести вас в высшее общество, – проговорила Хлоя таким тоном, словно преподносила Лии чудесный подарок. – Учитывая нашу исключительную ситуацию и истории наших жизней, мы все прекрасно представляем себе, с какими препятствиями вам придется столкнуться, и знаем, как их преодолеть.

Лии потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Хлоя и Доминик спокойно ждали, не делая попыток ее поторопить.

– С какой стати вы решили ввести меня в высшее общество? – сумела она наконец произнести.

– А почему бы нет? – улыбнулся с раздражающим спокойствием Доминик.

Лия могла бы привести сотни причин, но стук в парадную дверь прервал разговор.

– Ах, это, должно быть, Джек, – сказал Доминик. – Пришел как раз вовремя, к чаепитию.

Как по команде дверь отворилась, и лакей внес в комнату большой поднос. Несколькими секундами позже дворецкий проводил в гостиную Джека.

Доминик встал, а следом и Лия, изобразив на лице улыбку, несмотря на то что от волнения почувствовала легкое головокружение. Она не привыкла испытывать страх или замешательство в присутствии Джека и нашла это чувство раздражающим и вместе с тем тревожным.

– Не надо вставать, Лия.

Джек взял ее за руку и осторожно потянул к кушетке. Тепло его широкой ладони проникло сквозь тонкую ткань ее рукава, заставив девушку испытать неловкость, и она слегка пошатнулась.

– Я в полном порядке, правда, – сказала она, опускаясь на кушетку.

– Мне кажется, ты еще нетвердо держишься на ногах. – Джек сердито посмотрел на Доминика. – Следовало ли ей вообще вставать с постели? Доктор осматривал ее сегодня?

Лия закатила глаза.

– Боже милостивый, ты еще хуже бабушки!

Его взгляд вновь метнулся к ней.

– Кто-то же должен заботиться о тебе, раз ты, судя по всему, не способна делать это самостоятельно.

Лия сокрушенно вздохнула. Ну вот, снова он обозлен, как медведь с больной лапой.

– Если ты не перестанешь ворчать и браниться, можешь уйти прямо сейчас.

– Уверяю вас, Лия уже идет на поправку, – вступилась Хлоя. – Доктор осмотрел ее вчера и заверил нас, что с инфекцией покончено.

– Вот видишь? – сказала Лия. – Ну ладно, прекрати суетиться и присядь, пожалуйста.

Он вроде бы собирался возразить, но потом твердая линия его рта слегка изогнулась в грустной, полной раскаяния улыбке, заставившей сердце девушки забиться в бешеном темпе, почти причинявшем боль.

– Пожалуйста, извини меня, – сказал он, – но ты так тяжело болела, милая, а раньше ты ведь никогда не болела. Я очень беспокоился за тебя.

– Я знаю и очень сожалею, что так получилось, но теперь все в порядке. – Она похлопала по кушетке рядом с собой. – Почему бы тебе не посидеть со мной? Выпьем чашечку чаю и поговорим по душам.

– Теперь ты сюсюкаешь со мной, как будто я какой-то недоумок.

– А это действует?

– Скорее всего, – произнес он, садясь.

Смитуэлл и лакей расставили чайные принадлежности на низеньком столике перед ними. Когда они покинули комнату, Хлоя всем наполнила чашки.

– Когда я вошел в комнату, вы все выглядели очень серьезными, – сказал Джек с улыбкой. – О чем вы говорили?

– О чем мы говорили? – откликнулась Хлоя, округлив глаза, и бросила на мужа быстрый взгляд, который не смог обмануть Лию.

– Помнишь, моя дорогая, – ответил Доминик, – мы обсуждали, как лучше всего вывести Лию на брачную ярмарку.

Потрясенный, Джек мгновенно застыл. Затем на его лице появилось свирепое выражение. Лия не могла его винить, ведь идея ввести ее в высшее общество, чтобы подыскать мужа, была еще более безумной, чем бабушкина идея сделать из нее куртизанку.

– Прошу прощения? – произнес он ледяным тоном, обращаясь к Доминику.

Представитель магистрата дружелюбно ему улыбнулся.

– Я рад буду повторить это для вас, если в первый раз вы не расслышали.

Джек с глухим стуком поставил чашку на стол, так что янтарный напиток выплеснулся на блюдце.

– Я слышал, только не поверил своим ушам. – Прищурившись, он перевел взгляд на Лию. – Надеюсь, идея этой безумной затеи принадлежит не тебе, верно?

Его пренебрежительное отношение качнуло маятник ее переменчивых и без того уже взвинченных эмоций в противоположную сторону.

– Полагаю, ты даже вообразить не можешь, что какой-нибудь респектабельный мужчина захочет на мне жениться, – проговорила Лия язвительно. – Это, очевидно, полностью за пределами человеческих возможностей, учитывая мое сомнительное происхождение и позорный дебют на сцене.