Мой неверный однолюб - Владимир Колычев

– Я могу вам чем-то помочь? – слегка ошарашенная, спросила она.

– Мне – нет, а Аркаше – да, – нахмурился парень. – Он в больнице.

– Что с ним?

– Все плохо. – Парень стал еще мрачнее. – Попросил, чтобы я тебя привез. Поедем?

– Ну хорошо.

Аркаша был ее другом и даже более чем, и она имела полное право ради него прогулять первое в году занятие.

– Егор, – представился парень. – Аркаша вам, наверное, про меня рассказывал.

– Нет, не рассказывал.

– Странно. Мы с ним уже год как нога в ногу.

Егор подвел ее к машине, в которой Катя узнала Аркашин «Опель». Это ее успокоило. Если Аркаша доверил Егору свою машину, значит, они действительно вместе работают. Или даже дружат.

Егор с места рванул в карьер, у Кати аж дух захватило, как лихо он набирал скорость. И все мысли об Аркаше вдруг вылетели из головы. Но Егор сам напомнил о нем.

– Аркаша так быстро не ездит, да?

– Ну, если только иногда…

– Перед тобой покрасоваться?

– Что с ним?

– Стреляли в него.

– Кто, бандиты?

– Так в том-то и дело. Проблемы у него, он своей «крыше» задолжал. Разговор был, слово за слово, Бояра выстрелил… Аркаша у меня сейчас на даче.

– Ты же сказал, что в больнице! – нахмурилась Катя.

– Не хочет он в больницу. Там же менты, спрашивать начнут, а он боится Бояру сдать. Не по понятиям это.

– Какие понятия? Аркаша – бизнесмен!

– Так у нас весь бизнес живет по понятиям… К тому же Бояра ему все простил.

– Ну пусть скажет, что не Бояра в него стрелял.

– А кто?

– Ну, не знаю…

– И он не знает. Если ему наркоз дадут, он может проговориться.

– Чепуха какая-то!

– А я ему что говорю! Ты бы поговорила с ним, может, он тебя послушает. Сразу же в больницу и отвезем, там недалеко… Может, на операцию попросишься, за руку его там подержишь. Ну, чтобы он там лишнего не наболтал.

– Я попробую его уговорить, – кивнула она.

Садовое товарищество «Монтажник» находилось всего в десяти километрах от Кольцевой. Машина шла быстро, и очень скоро Катя подходила к небольшому кирпичному дому на высоком фундаменте.

Она хотела подняться на крыльцо, но Егор показал на другую дверь.

– Аркаша в подвале. Там у меня все оборудовано.

Он открыл дверь, через которую можно было попасть в цокольный этаж. Кате это очень не понравилось. Повеяло вдруг воспоминаниями с привкусом ржавчины. У Сорокиных дача была покрупней, и в подвал спуститься можно было прямо из дома. Подвал с кроватью, на которой Катя лежала распятая и униженная. Такая же кровать могла быть и здесь.

Егор открыл дверь и легонько взял Катю за руку, направляя к проходу. Из подвала пахнуло затхлостью и сыростью. Не мог Аркаша находиться здесь, тем более с пулей в животе. Что-то здесь не так.

– Аркаша! – крикнула она в темноту.

– Да входи ты! – Егор с силой втолкнул ее в подвал.

И, закрывая за собой дверь, зашел следом.

– Зачем? – в панике спросила она.

– Ничего личного, чисто беспредел, – ухмыляясь, сказал он.

И, схватив Катю за руку, открыл следующую дверь.

– Помогите! – закричала она.

– Будешь кричать, трахну как последнюю суку! – гаркнул он.

Катя замолчала. Алик ее не тронул, может, и этот пощадит.

– А потом на круг! Вертолетом!

Он завел ее в помещение с маленьким окошком под самым потолком. Кровати здесь не было, но в углу, прямо на полу, сидел какой-то мужчина.

– Аркаша? – спросила Катя.

Но в ответ она услышала только звон железа. Как будто цепь чугунную по полу потянули.

Как оказалось, это на самом деле была цепь. Егор заставил Катю сесть на матрас, который был постелен прямо на пол.

– Будешь вести себя тихо, никто тебя не тронет. Аркаша выкупит – и гуд-бай.

– Я ничего не понимаю!

– А тебе и не надо, – засмеялся Егор.

Он взял ее за ногу, и на лодыжке тут же защелкнулся браслет наручников, который, как оказалось, был прикреплен к железной цепи.

– Но это же противозаконно! – сказала она, едва сдерживая слезы.

В ответ Егор грубо засмеялся. И вышел из помещения, плотно закрыв за собой дверь.

– У них один закон, кто сильней, тот и прав, – уныло сказал мужчина, который, так же как и она, был прикован к цепи.

– У бандитов?

Катя ощупала стальной браслет на лодыжке. Крепкий, не снять. Но давит не сильно, вены не пережимает.

– У них, у самых.

Глаза понемногу привыкали к темноте. Катя еще не могла разглядеть своего товарища по несчастью, но уже понимала, что он не похож на Аркашу. Пышные волосы, округлое лицо, сам крупный, с лишним весом. В голосе звучала злая, но не истеричная ирония.

Его глаза наверняка привыкли к темноте, он хорошо видел Катю, а она в широкой плиссированной юбке, а ведь хотела джинсы надеть. И сидела она в неуклюжей позе. Катя хватилась, перестала щупать кандалы, села, подобрав под себя ноги.

– Кто такой Аркаша? – спросил мужчина.

– Мой парень. Почему он должен меня выкупить?

– Чем он занимается?

– Бизнес у него.

– Понятно… Может, «крыше» задолжал?

– Да, Егор говорил про «крышу».

– У меня что-то в этом роде. Привезут долг, отпустят.

– Кто привезет?

– Привезут… И за тебя долг отдадут. Тогда все нормально будет.

– А если нет?

– Не думай о плохом, думай о хорошем, так тебе будет легче.

– Я постараюсь.

– И в бутылку не лезь. Бояра – мужик с понятиями, но если начнешь бузить, они тебя опустят.

– Бояра?

Катя кивнула. Да, Егор говорил про Бояру. Значит, Аркаша действительно задолжал бандитам. Но почему она должна за него отдуваться? Это же нечестно!

Дикие глаза, свирепый оскал, жесткая борода. Однажды Паша уже видел это лицо. В том злосчастном бою за Грозный, из которого он чудом вышел живым. Того боевика он пырнул ножом в бок, но, может, не убил, а всего лишь ранил. Может, сейчас этот сын гор и смотрел на него, пытаясь насквозь прожечь своим взглядом. И это не просто боевик, а главарь банды по имени Вагит. Что, если он узнал Пашу? Может, потому и точит на него нож. Точит в прямом смысле слова. Нож у него большой, увесистый, клинок стальной, тяжелый. От скрежета, с каким он скользил по точильному камню, под кожей пузырились мурашки.