Тёмные звери - Оксана Алексеева

* * *

— Тебе надо напиться! Ты в норме, но до сих пор зажатая. Напейся так, чтобы обо всем забыть, — советовал Артём. — Хочешь, я вам с Сеней из своих тайных запасов две бутылки текилы презентую?

Настя вздохнула:

— Сеня в область уехал. Через три дня вернется только, — несмотря на то, что теперь им расширение вроде как и не требовалось — они это и не обсуждали — Сеня оставался на полученной должности, а та предполагала такие редкие командировки. — Твоя текила до тех пор не прокиснет?

— Она-то нет, но за тебя я не уверен, — сомневался Артём.

— Не-не! С тобой вдвоем я напиваться не буду! — рассмеялась Настя.

— Я и не собирался предлагать. Сам этого боюсь.

Настя в очередной раз неловко поежилась — эта тема теперь затрагивалась крайне редко, но забыть о ней совсем они оба были не в состоянии. Артём просто всегда говорил то, что думает. Не думая о том, как это прозвучит. В конце концов, это правда — они научились держаться вместе, но так чтобы и не вместе. После двух бутылок текилы даже Настя бы не спрогнозировала результат. Так что слово «страх» все-таки подходило.

Но мыслишка-то уже закралась, поэтому они мгновенно нашли выход, устраивающий всех: если к ним прибавить текилу, а потом к ним с текилой прибавить двух сестер, то слово «страх» уже лишнее. Настя, в этот период особенно чувствительная, на ходу придумала и новую идею — если бы Артём сошелся с красавицей Катюшей, а под текилу все возможно, то это бы стало таким облегчением! Даже их дружба, будь они родней, не выглядела бы уже странно. И в глазах посторонних, и в их собственных. Катюша замуж еще долго не собирается, о чем Настя знала, но если на кон поставить Артёма, а не обычного паренька, то даже Катюша пересмотрит ставки. Ему Настя эту глупую теорию рассказывать не стала — он же обхохочется до смерти. И начнет сопротивляться. Лучше уж отдать обоих на волю течения.

Гениальный план нарушила Викуля, приведя в однокомнатную квартиру Насти еще и своего парня. Но это ничего, разве она не имела права? Подвыпившая Катюша, правда, заявила тому, что если он еще раз вспомнит о машине, она ему череп пробьет скалкой. Но почти сразу за это извинилась, поэтому он снова заговорил о машине. Катюша, которая всегда называла Артёма красавчиком, с тем никак не флиртовала. Поэтому распитие проходило в теплой, дружественной, но неромантичной атмосфере. Тоже неплохо. Они и посмеялись, и поплакали, и песни попели. Настя, несмотря на первоначальную установку Артёма, на алкоголь не налегала — ей это было и не нужно. Достаточно было оказаться в этом обществе, где собрались почти все близкие. Вот только парня этого раздражающего бы убрать… На что Катюша ему и намекнула. Он, наверное, немного обиделся, а Викуля обиделась сильно. Поэтому они засобирались посидеть в другом месте. Ну а Артёму, Насте и уже шумной Катюше и втроем было неплохо. Даже за добавкой бегали. Потом Настя кое-как уложила разбушевавшуюся сестру с собой, а Артёму постелила на полу.

Настя никак не могла уснуть, поэтому когда Артём встал и вышел на балкон, то не думая, прихватила пуховик и отправилась следом. Ну что они натворят, если в нескольких метрах спит Катюша? Хотя спит та так крепко, что не проснется, даже если рядом с ней ядерные боеголовки взрывать. А поговорить им не возбранялось… Даже если совсем немножко наедине.

Он даже не обернулся:

— Я не знаю, Насть… Я вот всё думаю, думаю, но не знаю…

Несмотря на то, что он ничего конкретного не сказал, она сразу поняла. Потому что она тоже не знала… Она смотрела на него весь вечер и мечтала, чтобы он обратил внимание на Катюшу — ведь та не хуже Эльзы, если приглядеться! И при этом не представляла, что станет делать после.

— Кажется, в нашей стратегии был прокол, — сказала она. — Потому что мы все равно остались вдвоем.

— Только ты почти не пила, — он усмехнулся, а потом повернулся к ней. Застегнул молнию на куртке. — Тебе холодно?

— Нет.

— Если бы ты пила больше, то обязательно бы ответила, что тебе холодно.

Если честно, то так ей и хотелось ответить.

— Возможно. Артём, давай не будем усложнять? Мы ведь уже это проходили — потом снова начнём избегать друг друга. А потом искать причины, чтобы встретиться.

— Точно. Так и будет.

— Я тогда пойду спать, — Настя сказала это, но даже не пошевелилась.

— Если хочешь.

— Не хочу.

Он покачал головой и будто от боли поморщился. Потом снова посмотрел прямо.

— Настя, а если я тебя один раз поцелую? Только один раз. Сделаем утром вид, что обо всем забыли. Сделаем вид, что мы оба много выпили. И больше это не повторим. Никогда в жизни.

Это так долго висело в воздухе, что кто-то из них должен был решиться. Разве их неловкие касания не должны были привести к мысли, что им обоим до дрожи хочется — хотя бы один раз — попробовать эту близость на вкус? Только один раз попробовать.

Она шагнула к нему сама, отчего Артём резко выдохнул. Его пальцы, когда он коснулся ее щеки, дрожали.

— Подожди, — он сам остановил. — Подожди.

И рассмеялся нервно. Настя, одумавшись, отшатнулась, но Артём перехватил ее. Она толкнула его в грудь, но он обхватил ее лицо обеими руками и не обратил внимания на сопротивление. Наверное, он собирался коснуться ее губ нежно. Наверное, когда он уже давным-давно подходил к этой мысли, не хотел, чтобы это произошло так — импульсивно, на эмоциях, слишком. Но она сама резким движением от него будто спровоцировала этот срыв. И Настя тут же сорвалась за ним. Она хваталась пальцами за куртку, шею, волосы, чтобы стать еще ближе. И стонала, когда касалась своим языком его. Наверное, даже если бы Катюша появилась рядом, они бы не смогли остановиться — это копилось слишком долго, чтобы теперь просто так утихнуть.

А Насте хотелось рыдать от отчаянья, что она не может пробраться руками через слои одежды. Чтобы коснуться кожи — и сойти с ума. Звякнуло стекло балконной двери, это Настя ее задела спиной, но даже руки сдержать не могла. Расстегнула куртку и вцепилась в ткань рубашки. Он перехватил ее пальцы, сдавил, а потом сам прижал ладонь к своей груди.

— Настя, Насть… — он попытался что-то сказать, но потом снова вернулся к ее губам.

Дверь подалась назад, но Артём успел восстановить равновесие, не позволив им обоим упасть. Эта небольшая заминка отрезвила, но не до такой степени, чтобы они могли отстраниться. Настя прижалась лбом к его подбородку и зажмурилась. Зажмурилась еще сильнее, пока веки не заболели. И все равно проще никак не становилось.

— Это не совсем то, что я планировал, — Артём сосредоточился первым.

— А что ты планировал? — Насте хотелось расплакаться — она едва сдерживалась.

— Первый и последний. А это был… не последний.

— Я не стану изменять мужу, Артём. И не разведусь. Я его люблю.