Кровь деспота - Стефан Брег

— Ты сможешь найти ее? — спросил Тилло, и мой приятель уверенно закивал.

Он отправился вместе с остальными на поиски этой удивительной муравьиной травы. Кроме меня и Алабели, на кухне мельтешила еще пара служанок. Они грели воду, то и дело спрашивая у чародейки, чем могут помочь. В момент, когда я и Алабель остались одни, мне захотелось узнать ее мотивы.

— Зачем ты согласилась помочь этим людям? Я не верю в твои добрые намерения.

— Напрасно. Я не избегаю даже бескорыстной помощи. А это дело еще и пользу нам принесет.

Я старался говорить как можно тише:

— Как же ты собираешься исцелить хозяина? Магией? Будешь читать заклинания перед его лицом?

— Можно и так. Только тебе придется подальше отойти.

Алабель неисправима. Я покинул жаркую кухню и вышел на улицу. Воздух был свеж и приятен.

Команда Тилло вместе с Энрико прибыла довольно быстро. Невероятно, но он смог добыть в ближайшей роще прославленный древним ученым корень. Это подарило мне надежду, что никакая магия, кроме природной, в сложившейся ситуации не пригодится.

Алабель повертела перед собой непримечательный корень, хмыкнула и принялась растирать его для приготовления отвара. Спустя пару часов все было готово. Тилло понес кувшин с зельем наверх, в покои хозяина поместья. Если чудо-корень поможет, я больше никогда не обвиню Энрико в праздности, в бессмысленности его увлечений. Главное, чтобы не стало хуже.

— Как ты смог так быстро его найти? — спросил я у парня, когда мы все трое вышли на открытую террасу, пока для нас благодарные слуги готовили еду.

— Эту траву трудно спутать с другой. У нее листья похожи на конские копытца. По-моему, где-то ее называют именно так.

— Копытник? — насторожилась Алабель, и глаза ее забегали.

— Вроде да, — улыбаясь, ответил Энрико. — А что-то не так?

— Не так?! Думаешь, «не так» — это подходящая фраза? Да ты… Копытник опасен. Ослабленное болезнью тело может не выдержать его силы. Если хозяин умрет, мы отправимся в могилу вместе с ним, никчемная твоя голова!

Должно быть, это невероятно увлекательно, когда твоей смерти желает все королевство. Когда куда бы ты ни явился, везде находишь врагов и приключения, порождаемые попыткой спасти свою шкуру. Все это я говорю потому, что, если сегодня умрет господин Георгий Красный, мне и моим спутникам придется ох как несладко. Кто бы мог подумать: Энрико ошибся в выборе лекарства. Может, не так понял труды древнего врачевателя Данаила. Может, все дело в том, что у каждой травы есть десятки разных названий, и нельзя понять сразу, какая именно может помочь. Я, в свою очередь, должен был предвидеть, что может произойти именно то, что произошло.

Энрико сразу же предложил по-быстрому сматываться отсюда, но Алабель осекла его.

— На что нам рассчитывать? Если корень был ядовит, нам конец.

— Яд яду рознь, — пояснила Алабель. — Я попытаюсь уменьшить его воздействие.

— Магией?

— Да что вы заладили с этой магией! За хозяином надо приглядывать. До конца ночи его будет мучать не только головная боль.

После этих слов Алабель понеслась к слугам, чтобы те проводили ее в покои Георгия. Нам оставалось лишь ждать. В гостевой комнате я «подбодрил» Энрико:

— О тебе, друг, можно песни слагать.

— Ты о чем?

— Твои приключения в Гелетии. В одного лорда стрелял, пытаясь убить, а другого отравил.

— Но я не понимаю. Я точно помню, что упоминалась именно эта трава. Говорилось даже, что она злых духов отгоняет.

— Теперь важно, чтобы она дух Георгия от тела не отогнала. И чтобы Алабель в колдовстве не уличили. Как видишь, шансов на плохой исход больше.

— Но ты отчего-то сохраняешь спокойствие?

— О нет, друг. Спокойствие лишь видимое. Внутри меня бушует пламя, но за то время, что я с тобой путешествую, я научился стойко переносить рвущееся наружу бешенство.

— Есть план на случай плохого исхода?

Я махнул рукой. Какой тут может быть план? Можно украсть скакуна и нестись в сторону далеких гор, так как в окрестностях спрятаться не получится. Можно оправдываться и валить вину друг на друга, но мы в любом случае повязаны все трое. И всех троих ждет расплата. Утро не за горами. Утро все расставит по своим местам.

Я даже успел немного вздремнуть. Энрико это не удалось. Его поведут на эшафот невыспавшимся.

Когда с первыми лучами солнца, пытающегося пробиться сквозь ставни, дверь в нашу комнату открылась, я тут же разлепил веки. Сна как не бывало. У двери стояла Алабель. Вид у нее был очень уставший.

— Как все прошло? — робко спросил Энрико, поднимаясь с лавки.

— Слышали бы вы все те звуки, что издавал в своей опочивальне лорд Георгий, — сказала чародейка и, увидев на комоде полупустую бутыль вина, принялась жадно его пить. Утолив жажду, она пояснила: — Целое ведро рвоты, жар, куча тряпок с колодезной водой. Ночь была удивительной. Когда хозяин потерял сознание, я думала, что все кончено. Слава всем высшим силам, что рядом не было Альберта. Он бы, наверное, решил, что я колдовским обрядом погубила его отца.

— Так что с ним, что с хозяином?

— Очнулся. Жив. Никакой мигрени. Пока. Корень помог, но его концентрация в отваре была слишком велика. Я намекнула Альберту — дескать, такое количество отвара можно давать лишь в первый раз. Теперь здесь сами смогут приготовить необходимое лекарство. И давать его больному понемногу.

Лицо Энрико просияло. Теперь он мог с облегчением вздохнуть и даже почивать на лаврах, как знаток древних книг и великий целитель. Я был более сдержан, хоть в душе и радовался, что еще одна волнительная ночь позади. О какой-либо награде за труды моих спутников я даже не думал. Хорошо помнил, как нас «наградил» за свое спасение Райнер Хамвольд. Лишь бы благородные господа уехать дали спокойно.

— Когда выезжаем? — спросил я у Алабели.

— После завтрака. Жрать я хочу сильно, а от сухофруктов и твердого как камень мяса меня уже тошнит.

Такой ответ меня устраивал. Я вышел из гостевой комнаты и пошел умываться, чтобы привести себя в надлежащую форму. Сделать это я собирался во дворе. Стоило снять рубаху, набрать воды и окатить себя ею, как навстречу мне из дома вышел сын хозяина Альберт.

— Я хотел бы пожать вам руку за помощь, оказанную моей семье, — подойдя ближе, произнес он.

Я вытер ладонь рубахой и протянул ее для рукопожатия.

— Меня не за что благодарить. Я в травах плохо разбираюсь.

— Но вы могли бы отказаться. Съезжать с дороги неизвестно куда и к кому — это заслуживает похвалы.

— Я не очень-то боязливый, — улыбнулся я и сразу же вспомнил ведьмовской костер, на котором меня собирались сжечь. Напряг на мгновение скулы.