Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Северная Америка. Южная Америка - Галина Ершова

Одежда охотников на карибу стала символом «индейской» одежды в современной культуре. Шилась эта одежда из шкур животных. Именно американские аборигены создали моду на знаменитую замшу – выделанную вручную оленью кожу. Одежду из замши носили летом. Зимой предпочитали меховую, с капюшоном. Рубаха с длинными рукавами была главным предметом и мужского, и женского одеяния. Только женская рубаха была длинной – как платье, а мужская – до колен. Рубаха украшалась орнаментом из цветных кусочков меха, иглами дикобраза. Создаваемый рисунок нес информацию о происхождении человека – его племенной и родовой принадлежности, половозрастном и социальном статусе. Это универсальное значение орнаментов на одежде подобно татуировкам на теле австралийских, африканских и тюремно-лагерных аборигенов, вышивкам на рубахах славян или типу клетки на кильтах-юбках шотландцев. В качестве обуви шились знаменитые мокасины. Иногда носили кожаные штаны. Еще одним знаковым украшением индейцев этой группы считается головной убор из перьев. Простые охотники использовали одно-два орлиных или ястребиных пера. Вожди и старейшины по праздникам надевали пышные перьевые уборы.

Бересту использовали не только для покрытия типи – из этого материала изготовлялись даже быстроходные легкие челноки, которые на речных перекатах можно было без проблем переносить по суше.

Социальная организация охотников на карибу представляла собой нечто вроде родовой общины, где основным признаком внутреннего деления была принадлежность человека к той или иной родовой группе. Именно эта принадлежность определяла формирование семейных пар. Резкого социального расслоения внутри подобных образований быть не могло – скорее всего существовал некий формальный вождь, старейшины, безусловно шаманы. Остальные охотники обладали равными правами. Все обычные общественные дела обсуждались на собраниях, и их можно было пересчитать по пальцам: сезонная организация охоты, обмен товарами, заключение браков, проведение обрядов и праздников.

Как и в случае эскимосов, мы не можем с какой-либо определенностью говорить о времени появления или расцвете культуры охотников на карибу. Племенное существование не оставляет ярких разнообразных памятников и носит ровный «экстенсивный» характер на протяжении столетий и тысячелетий – сколько позволяют природно-экологические условия.

Другой тип существования индейцев Северной Америки сложился у племен собирателей и охотников Калифорнии. Благоприятные климатические условия позволили местному населению не усердствовать в усложнении способов добывания пищи. А претендентов на этот калифорнийский рай было немало, что привело к смешиванию племен разной языковой принадлежности. В результате здесь сформировались настоящие эксперты по дарам природы. Разнообразные плоды, корни, семена, желуди – все использовалось в качестве пищи. При этом технические методы обработки продуктов были доведены до совершенства, что позволяло даже желуди превращать в настоящий деликатес. Мелкие зверушки становились источником белковой пищи. На них охотились с помощью ловушек, лука и стрел.

Об одежде калифорнийцы особенно не беспокоились. Дети и старики обходились вовсе без нее, а остальные могли ограничиваться набедренными повязками. Жилища тоже не требовали особых инженерных навыков: это были полуземлянки или конические и полусферические, крытые корой сооружения.

Социальная организация также не выходила за рамки родо-племенной схемы. Хотя счет родства велся уже по мужской линии, родовая община организовывалась по архаическому принципу объединения родственников по женской линии – именно внутри таких групп регулировался и жизненно важный порядок пользования территорией.

Еще один специфический тип хозяйствования создали охотничьи племена степных областей – прерий. Прерии занимают значительные пространства северной части материка. На юге континента, например в Аргентине, их называют пампой. Климатические условия прерий не выглядели особенно привлекательными для древних американцев. Следуя за стадами животных, прежде всего бизонов, сюда отовсюду сбредались кочевые разноязычные племена. Это были знаменитые по вестернам кроу, дакоты, черноногие, чейены, кайова, сиу и команчи. Пешая охота на бизонов требовала больших усилий, на которые охотники были способны, пожалуй, только летом. Зимой приходилось перебираться в предгорные районы. На собирательство в прерии рассчитывать всерьез не приходилось.

Орудиями охоты и войны продолжали оставаться все те же проверенные копья, дротики и лук со стрелами. Эффективно действовали и традиционные силки и ловушки[3].

Илл. 40. Захватывающая дух сцена охоты на бизонов. До появления европейцев и их лошадей индейцам Великих прерий приходилось заниматься тем же, но пешим образом

Подобный образ жизни приводил к изменениям в самой внутриплеменной структуре. Мужская власть и увеличение собственности кардинально меняли характер социальных отношений. При этом складывалось своеобразное двоевластие: гражданскую власть представлял «мирный» вождь, назначаемый по наследственно-родовому принципу. Военачальником становился выдающийся воин, которому доверялось ведать делами войны и предводительствовать в походах. Любопытно, как родовые структуры превращались при переходе к оседлой жизни в социальные. Так, например, военные функции иногда выполняли не все, а отдельные роды. У омаха только род Оленя руководил военными делами, а участвовали в войнах все общинники. У оседжей в летнем кольцевом лагере все роды по правой стороне были военными родами, но первые два от входа выполняли функцию полицейских или солдат. У полуоседлых племен верховий Миссури существовали возрастные мужские общества как единицы военной системы.

Илл. 41. Второй вождь степного племени манданов по имени Max-То-Тох-Пах (Четыре Медведя). Рисунок с натуры сделан художником Джорджем Кэтлином в 1832 г.