Охота на маршала - Андрей Кокотюха

На оперативной связи в милиции, конкретно – у Дубовика, девушка легкого поведения состояла с тех времен, когда еще вертелась в уголовной среде. Позже, опять-таки в откровенной беседе, пояснила Косте: оборвала все, связывающее ее с уголовщиной, лишь только подписалась давать информацию милиции. Дубовик оценил ход: Люська Молдаванка обезопасила себя одновременно и от милиции, и от преступных связей. Ведь если нет этих связей, не о чем и докладывать милиции. Ну а коли нет нужды стучать, так и не засветится однажды перед не знающими жалости уголовниками.

Начав розыск, оперативники раскидали нужную информацию веером.

Что-то из награбленного непременно должно всплыть, причем – в ближайшее время. Версию выдвинул сам Гонта, как только все сошлись в едином мнении, чьих это рук дело. Представляя состав и понимая характер банды, Дмитрий предположил и остальные с ним согласились: в вагонах искали, помимо прочего, продукты. Не найдя их среди сгруженного в кузова трофейного барахла, бандиты непременно станут искать способ совершить натуральный обмен: к примеру, толкнуть какую-нибудь диадему за картошку, крупу, хлеб и сахар.

Общую оценку трофеев Гонта представлял себе весьма приблизительно, допуская – для бандитов ценность каждой вещи определяется количеством продуктов или денег, которые можно за нее получить. Поэтому прикинул: нужно по возможности контролировать в ближайшие дни не только городской базар, но и прочие места, где сосредоточены продуктовые склады. Рядом с продуктами или продуктовыми карточками всегда есть люди, к которым давно пора внимательно присмотреться. И Люська Молдаванка старалась общаться только с этим контингентом.

Она получила нужные инструкции от Дубовика. Услышав, что в обмен на любовь может получить в подарок вещь, взятую с серьезного убийства, девушка сама испугалась. И через два дня по условленному каналу связи вызвала Костю на свидание. Так он, а затем и Гонта узнали: на полу в квартире ответственного работника ОРСа Льва Хомича появился новенький ковер. То есть на вид не такой уж и новый, просто три дня назад, когда Люська встречалась с кавалером для любви в той же комнате, коврика с двумя львами на полу не было. Да к тому же хозяин предложил, со слов Молдаванки, обновить ковер, изобразив страсть прямо на нем. На полу, словно лев со львицей.

Остальное – дело техники. Толстый снабженец, как с налету выяснил Костя, выменял гобелен со львами на три буханки хлеба, мешок крупы и четыре банки американской тушенки. Дальше Дубовик сгреб Хомича в охапку, искалеченные руки хватку не ослабили. Наоборот, кажется, перепугали жулика еще сильнее, да еще в придачу к Костиному рыку:

– Когда?

– Вчера! – проблеял Хомич и тут же искренне, даже не пытаясь вызвать к себе жалость, просто констатируя факт, как бы предупреждая, признался тем же дрожащим голосом: – Товарищи, я обмочусь сейчас.

– На здоровье! – Дубовик вновь тряхнул его. – Можешь хоть обосраться! Штаны тебе поменять никто не даст! Так в камеру и пойдешь вонючий! У нас там уже сидит контингент, и тот народец не сильно любит, когда к ним кидают вонючку! Думаешь, тебя там помоют?

– Не надо! – снова заблеял снабженец, неуклюже маша вокруг себя полными, но какими-то ненастоящими, тряпичными руками. – Не надо! Я все скажу!

– Что ты скажешь? Что ты, морда твоя жирная, можешь мне тут сказать?

Гонта понял – пора вмешиваться. Шагнув вперед, коротко приказал:

– Пусти его, Костя. Правда обоссытся, еще замараешься. Хватает вонищи тут без его дерьма.

Дмитрий нарочно держался грубо. Немного переигрывал. Но это лишь помогало – колоть Хомича нужно было немедленно, не оставляя ему шанса оценить создавшееся положение трезво.

Так разведчики «потрошили» захваченных «языков».

Захватили снабженца быстро, без лишнего шума. Информацию от Люськи получили утром, но брать Хомича в жернова решили под вечер, дома. Благо, тот жил один, а вот внезапное исчезновение начальника вызвало бы подозрения на службе. Гонта допустил, что Льва Карповича могли пасти «клиенты». А топорно сработать, дать им сигнал тревоги майор не имел права.

Ослабив хватку, Дубовик резко оттолкнул снабженца. Тот, пытаясь устоять, засеменил ногами, упал задом на краешек дивана, не удержался и сполз на пол, прямо на разложенный вместо ковра гобелен со львами. В следующий миг Гонта повис над ним, отрывисто велел:

– Встать.

Не кричал, однако подобный тон подействовал на толстяка намного сильнее. Опираясь о край дивана, Хомич выпрямился, изо всех сил стараясь сохранить хотя бы в собственных глазах остатки достоинства. Вытер блестящий от пота лоб, уже не блеял – словно рапортовал:

– У меня язва, товарищ…

– Чего?

– Извиняюсь… Гражданин майор, язва у меня. И сердце. Нельзя мне в тюрьму.

– Ты думал, мы тебя дома оставим? Под домашним арестом? Ты вообще думал о чем-нибудь, сволочь? Людям жрать нечего, а ты тут со своей язвой…

– Излишки это!

– Ага, излишки? Откуда они у тебя взялись, расскажи мне? Еще лучше – напиши! Подробно, как у графа Льва Толстого в романах! И признание твое чтобы тянуло, крыса тыловая, на первый том «Войны и мира»! Ясно тебе?

– Ясно! Ясно, гражданин майор! Во всем признаюсь, про все напишу! Только не надо меня в общую камеру! Язва у меня, пузырь плохо держит, когда сердце колотится! Там же такой контингент… Сами же знаете…

– Я, Хомич, все знаю. Добре, что ты тоже имеешь понятие, что тебя ждет, морда. Поэтому предлагаю тебе такой вариант. Роман свой излагаешь прямо тут. Во всех подробностях. Вспоминаешь и старательно записываешь, что, когда, куда, кому, сколько. Глубину раскаяния своего отдельно пропишешь. С тобой останется наш сотрудник, не вздумай дурить.

Этот решение пришло только сейчас. Войти в дом незаметно удалось. Получится ли вывезти Хомича в управление, не привлекая внимание, – тот еще вопрос. Поэтому Гонта решил рискнуть. Пока с задержанным побудет кто-то из оперативников. Уже максимум через час он пришлет сюда пару милиционеров, пускай скрытно выводят «языка».

– Понял меня? – переспросил он грозно. – Бумага есть в хате?

– Найду, найду! Обязательно найду! – Снабженец так интенсивно закивал головой, что Дмитрий подумал – сейчас оторвется, покатится просто ему под ноги.

– Ладно. Пока быстро говори, откуда гобелен.

– Вы про коврик?

– Он дурку валяет, товарищ майор, – послышался из-за спины голос Дубовика, отчего голова Хомича стала втягиваться в плечи.

– Время тянешь, сволочь. Откуда гобелен?

– Не знаю…

– Что ты сказал сейчас?

Пора заканчивать спектакль – Гонта всерьез начал терять над собой контроль после этой фразы.

– Вы не поняли… не поняли, гражданин майор! Я не знаю, откуда он у него… Коврик… Гобелен… Не представляю, откуда он его выкопал…

– КТО?!