Влюблен и очень опасен - Джиллиан Стоун

Фергюсон не сводил глаз с написанного Рейфом.

– Расшифровываете то, что содержится в этих закодированных телеграммах? А шифр у вас где?

Рейф постучал себя карандашом по лбу.

– Все тут, у меня в голове. – Написав два коротких предложения, он взялся за следующую телеграмму. – Я пишу ответ.

– Вы используете военный код?

– На самом деле шифру этому уже лет двести, если не больше, – ответил Рейф, продолжая писать. – Я думаю, что для всех будет лучше, если мы с Фанни как можно быстрее уедем из Батгейта.

Констебль взглянул на часы.

– Поезд в Глазго отправляется через час. Ровно столько времени вам нужно, чтобы добраться до вокзала.

– Констебль Фергюсон, – громко заявила Фанни, – я желаю вернуться в Эдинбург незамедлительно. С инспектором Льюисом или без него – не важно. – Она скосила на него взгляд, и Рейф попытался придать своему лицу обиженное выражение, однако Фанни видела его насквозь. – Рейф, я не хочу, чтобы из-за меня подвергались опасности другие люди. – Фанни смотрела на констебля с мольбой в глазах.

Рейф не дал ей высказаться.

– Боюсь, что у тебя нет выбора, Фанни. Как подданная Великобритании, ты обязана выполнять приказы его величества. – С этими словами Рейф передал Фергюсону телеграмму.

Фергюсон нацепил на нос очки и прочел директиву. С сочувствием посмотрев на Фанни, он покачал головой.

– Вам придется ехать в Лондон вместе с детективом Льюисом, мисс.

– Иди ко мне, сынок, – позвал мистер Татл, и мальчик сполз с коленей Фанни и подошел к отцу.

Фанни обреченно понурилась. Послышался вздох, потом всхлип.

– Это необходимо для твоей безопасности, Фанни.

– Разве, Рейф? С каких это пор Лондон стал безопаснее Эдинбурга? Зачем меня туда посылают?

– Я не знаю, – развел руками Рейф и, втянув воздух сквозь стиснутые зубы, совсем другим голосом сказал: – Фанни, пойми, куда бы ты ни направилась, ты будешь подвергать кого-то опасности. – Откровенно говоря, Рейф подозревал, что за ее требованием отпустить ее в Эдинбург стояло не одно лишь милосердие к ближним. Весьма вероятно, что она стремилась сбежать от него. Ночные услады испугали ее. При этой мысли уголки его губ невольно поползли вверх.

– Фанни, я хочу попросить тебя об услуге. Пока я буду расшифровывать это сообщение, а мне для этого необходимо сосредоточиться, ты не могла бы дать констеблю Фергюсону описание франтов-злодеев?

Фергюсон откинулся на спинку стула.

– И что вы можете рассказать о них?

Фанни закатила глаза. При этом она слегка порозовела от смущения.

– Мое описание может показаться довольно глупым. Все те, кто за мной охотится, одеты довольно элегантно.

– Вы заметили, что на них всех черные жилеты? – с самодовольной ухмылкой спросил Фергюсон. – Одеты с иголочки, надо сказать.

Лара Татл решила вставить словечко:

– И строго, словно священники.

Рейф оторвал взгляд от шифровки.

– Возможно, это своего рода униформа.

– На днях они выкинули номер в «Хромой лошади». В этом пабе всегда полно народу по вечерам. – Фергюсон понизил голос. – Объявили себя членами какого-то «Утопического общества». – Констебль издал смешок. – Чушь несли несусветную. Будто бы машины нас уничтожат. Я запер самого говорливого в кутузку на ночь, пока не протрезвеет, так он и меня пытался уму-разуму учить. Мол, Британия больше не великая держава. Мол, все резервы потрачены впустую на систему угнетения и эксплуатации.

Рейф и Фанни переглянулись. Рейф торопливо закончил шифровку и сунул свое тайное послание в карман пиджака.

– Нам пора отправляться в дорогу, констебль, – сказал Рейф и, уложив на железный совок все телеграммы из Скотленд-Ярда, сунул их в печку.

– Вам лучше выйти через заднюю дверь, – предупредил Фергюсон, – я вас провожу. Отвезите домочадцев к родственникам, мистер Татл, и возвращайтесь в участок, – распорядился Фергюсон. – Надо нам съездить к вам на ферму, посмотреть, что да как. – Фермер кивнул. Пес выскользнул за дверь первым, следом – все семейство. Вскоре вся семья фермера скрылась за поворотом. Фергюсон обратился к Рейфу и Фанни: – Идите по этой улице прямо до самого вокзала.

Кивнув на прощание констеблю, Рейф взял Фанни за руку. Они шли по теневой стороне улицы, стараясь держаться ближе к домам. Фанни выглянула за угол.

– Вот и вокзал, – сообщила она.

Рейф передал ей мешочек с мелочью.

– Купи билеты нам обоим и садись в поезд, как только он прибудет. Желательно в купе.

– А где будешь ты?

– Я должен отправить телеграмму. Для отправки закодированного сообщения потребуется больше времени, чем для обычной депеши. Я должен буду ее просмотреть и уничтожить оригинал. – Он махнул ей рукой. – Иди, Фанни. Не переживай, я тебя найду.

Фанни мечтала провалиться сквозь землю. Забившись в угол у окна, она сидела, не смея поднять глаза на прочих пассажиров, среди которых был престарелый викарий и две леди средних лет. Без шляпы, перчаток и даже без жакета она, естественно, привлекала к себе внимание. Судорожно сжимая билеты в одной руке, другой она непрерывно поправляла волосы, как будто это могло что-то изменить.

Поскольку встречаться глазами с остальными пассажирами ей не хотелось, Фанни устремила взгляд в окно. Ну почему все это должно было случиться именно с ней? Неужели ей никогда больше не знать покоя? Неужели до конца жизни ей будут повсюду мерещиться злодеи в темных костюмах? Поскорее бы очутиться дома. Как бы ей хотелось обратить время вспять, вернуться к той жизни, которая была у нее до того, как начался этот кошмар. До того, как умер ее отец.

Фанни так и не смогла смириться с тем, что папы больше нет. Ужас, словно саван, окутал ее сознание и задавил способность испытывать иные чувства. Даже на скорбь она не была способна. Всего лишь несколько дней назад она оказалась перед лицом ужасной правды об убийстве ее отца, и тогда же она поклялась, что призовет убийц к ответу. Так что же с ней произошло? Ответ был очевиден: виной всему ночь близости, что она провела с Рейфом. Фанни не ожидала, что это так на нее подействует. До сих пор при воспоминании об его ласках Фанни бросало в дрожь.

И еще мысль о семействе Татл не давала ей покоя. Какой опасности из-за нее подвергались эти чудные малыши и их родители! И все потому, что кто-то объявил крестовый поход против дочери Эмброуза Грейвил-Ньюджента.

Невероятно. Невозможно. Просто кошмар какой-то.

Фанни сделала глубокий вдох и медленный выдох. Покусывая нижнюю губу, она принялась обдумывать перспективы своего дальнейшего сотрудничества со Скотленд-Ярдом. Бросалось в глаза то, что местные отделения полиции испытывали острую нехватку кадров, которую не мог компенсировать даже самый рьяный энтузиазм сотрудников. Раздался зловещий свист пара, и платформа вокзала стала медленно откатываться назад. На нервной почве в пустом животе заурчало. Где же Рейф?