Трагедия Белого Юга. 1920 год - Николай Карпов

Стычки продолжались весь день 18 декабря, а вечером старший от петлюровцев полковник Змеенко пошел на переговоры с генералом Бориусом. В ходе переговоров французы предъявили им ультиматум из трех пунктов: 1) Прекратить стрельбу. 2) Сложить оружие. 3) Покинуть город. На выполнение ультиматума петлюровцам дали всего несколько минут. Тем не менее, они согласились и власть в Одессе при поддержке французов полностью перешла к белым, но опять же не надолго. 13 марта 1919 г. отряд «зеленых» под командованием бывшего штабс-капитана, а в то время атамана, Григорьева, не признававшего ни белых, ни красных, ни союзников, напал на Одессу и захватил город. Части Юго-Западного района войск ВСЮР, включая и Одесскую бригаду полковника Тимановского, вынуждены были спасаться отступлением к румынской границе. Этому поражению белых в значительной степени способствовала эвакуация французских войск. Она произошла 20 марта 1919 г. В Одессе установилась власть «зеленых». С большим трудом и непрерывными боями бригада Тимановского пробилась в район Днепро-Бугского лимана в Бессарабию, занятую румынскими войсками. Выйдя к станции Бугаз, она после некоторого ожидания в апреле была переправлена морем в Крым.

Но самыми беспрецедентными действиями в борьбе за обладание Одессой, наверное, следует считать повторное взятие ее все тем же атаманом Григорьевым. Выбив 6 апреля из города белых, он буквально через несколько дней вдруг переметнулся на сторону большевиков и был назначен командиром дивизии Красной Армии. Силами этой дивизии он разбил собственный отряд, находящийся в городе, и занял его вновь. 28 апреля 1919 г. в Одессе была установлена советская власть. Григорьев не долго служил в Красной Армии. 7 мая 1919 г. он отказался передислоцировать свою 6-ю Украинскую стрелковую дивизию в Бессарабию для помощи начавшейся в Венгрии революции и перебежал к Махно. Впрочем, союз этих двух атаманов оказался не долгим. Махно увидел в Григорьеве сильного конкурента и организовал покушение на него. 27 мая 1919 г. Григорьев был убит. Красные продержались в Одессе до лета, 23 августа власть в городе снова перешла к белым.

И вот теперь в феврале 1919г. вокруг Одессы для белых снова сложилась крайне неприятная, по сути дела катастрофическая обстановка. Вообще то в Одессе к этому времени скопилось несколько тысяч военнослужащих, преимущественно офицеров из уже разгромленных красными частей, здесь были также и те, кто успел послужить и Скоропадскому, и Петлюре, и даже немцам. Но это была разношерстная, полуразложившаяся масса, многие были обременены семьями и не считали нужным даже зарегистрироваться в комендатуре. Поэтому, для прикрытия эвакуации войск и беженцев генерал Шиллинг мог рассчитывать только на гарнизон города, которым командовал полковник Стессель. Времени оставалось в обрез, а подготовительных работ было выполнено крайне мало. Нужно было перевезти в Крым, Новороссийск и за границу более 30 тысяч человек, а также огромные запасы материально-технических средств и военных грузов. Сразу стало ясно, что время упущено, красные были уже на подступах к городу. Начальник управления портом капитан 1 ранга Н.Н. Дмитриев, видно, сильно полагался на успокоительные приказы и заверения полковника Стесселя и особой инициативы в подготовительный период не проявил. Находящиеся в порту частновладельческие суда им мобилизованы не были, многие буксиры оказались без командиров, в то время как в городе находились свободные морские офицеры, в том числе и из только что эвакуированного Николаевского порта, и их можно было бы привлечь для этих целей.

В своих «Очерках русской смуты» генерал Деникин приводит и другие очень существенные причины, по которым была затруднена эвакуация Одессы. «Угольный кризис, — писал он, — не давал уверенности в возможности использовать всех средств Одесского порта. Небывалые морозы сковали льдом широкую полосу моря, еще больше затрудняя эвакуацию». Чуть дальше он продолжил: «Морское командование в Севастополе, которому было приказано послать в Одессу все свободные суда, под разными предлогами задерживали выход кораблей, как выяснилось позже — придерживали их для себя, на случай эвакуации Крыма».

Военных кораблей в порту, кроме маленького посыльного судна «Летчик», не было вообще. Зато иностранное присутствие было достаточно внушительным. У мола стояли английские крейсер «Серес» и два больших миноносца, а на внешнем рейде отдали якоря дредноут «Аякс» и крейсер «Кардиф». 4 февраля штаб Шиллинга объявил начало эвакуации и рано утром на следующий день весь порт пришел в движение. Стихийно, без всякого плана, стали грузиться пароходы. Брали то, что было сосредоточено у стоянок и что подвозили бегущие от красных части. Но людей в первый день подходило еще не много. Английский линейный корабль «Аякс» изредка открывал огонь из башенных орудий по местам предполагаемого скопления красных войск северо-восточнее города. Когда же наступила ночь, в городе вдруг началась стрельба. Это части гарнизона пытались пресечь попытки местных большевиков поднять восстание. На следующий день уже стала слышна орудийная канонада, доносившаяся с севера. Она становилась все сильнее — это бронепоезда отступали к вокзалу и вели огонь на ходу.

В городе возникло смятение, переходящее в панику. Люди бросились к молу, где их вскоре собралось несколько тысяч, и они начали штурмовать большие пароходы. На смену тем, кому удавалось проникнуть на суда, подходили все новые толпы людей, военных и гражданских, женщин и детей. Порядка никакого не было. Русские суда предназначались лишь для военнослужащих, и беженцы ринулись к англичанам. Но их транспорты брали, как правило, только тех, кто запасся специальным пропуском — членов семей военнослужащих и гражданских лиц, чье положение не позволяло им оставаться у красных. Один иностранный пассажирский пароход брал всех желающих, но за плату.

Нужно иметь в виду, что в те дни в Одессе стояли морозы до 10 градусов и море вблизи порта покрылось густой ледяной кашей, в которой пароходы застревали и не могли пришвартовываться к молу. Дальше, в глубине порта образовался ледяной припай, и некоторые команды, чтобы вывести суда в открытое море, стали ломами проделывать для них проходы. Ни одного ледокола на месте не оказалось. Были ледокольные буксиры «Смелый» и «Работник», а также большой английский буксир. Они до последних часов оказывали транспортам помощь в эвакуации. Но были и другие примеры, несколько буксиров за хорошую плату начали выводить на рейд частновладельческие суда. Некоторые такие пароходы никому не подчинились и покинули Одессу почти без пассажиров.

Многие пароходы были без угля, и их капитаны обратились к стоящему в порту английскому угольщику «Вотан» с просьбой дать топлива. Однако, когда англичане такое разрешение дали, капитаны затеяли спор, кто за кем должен получать уголь, а драгоценное время уходило. Лучше велась погрузка людей и имущества на те пароходы и транспорты, на которых имелись военные коменданты. Они брали на борт как можно больше пассажиров и только тогда отходили от мола, когда и трюмы и палубы были заполнены людьми. Получилось так, что основная часть одесской группировки оказалась отрезанной от города, поэтому основную массу пассажиров составляли члены различных управлений, штабов, тыловых и технических служб. Как уже говорилось, было немало и тех, кто отбился от своих частей или просто дезертировал.