Расшифрованный Сервантес. Необыкновенная жизнь автора «Дон Кихота» - Тимур Федорович Дмитричев

с официальным королевским цензором Грасианом Дантиско, который был очень начитанным человеком и по своему должностному положению был прекрасно осведомлен о литературных делах в Испании.

Одним из тех, чье мнение для него было тоже очень значимо в силу его высокого положения на королевской службе и высокой образованности, был Антонио де Эрасо – тот член Совета по делам Индий в Лиссабоне, к которому автор обращался с письмом о содействии в получении должности в одной из американских колоний. В конце этого обращения, отправленного в феврале 1582 г, он писал среди прочего и следующее: «В настоящее время я занимаюсь написанием «Галатеи» – той самой книги, о работе над которой я Вам говорил. Поскольку она сейчас несколько продвинулась, буду целовать Вам руки при получении тех Ваших исправлений и поправок, которые я бы не смог сделать сам».

Эти шаги по подготовке книги в свет в эпоху Сервантеса были лишь скромным началом целого очень непростого процесса прохождения серии официальных решений на ее довольно сложном пути к появлению в книжных магазинах. Прежде всего уже написанное произведение должно было получить милостивое благословение самого короля. Вслед за этим следовало обращаться за оформлением государственного документа, который предоставлял автору привилегию, или льготу, на публикацию его труда, как правило, сохранявшую силу на протяжении десяти лет. Следующим шагом являлось получение одобрения на утверждение книги к печати со стороны ученого специалиста, назначавшегося Королевским советом, для установления ее приемлемости с точки зрения общественной гражданской морали. Другими словами, книга должна была пройти государственную цензуру, после одобрения которой она подлежала получению разрешения со стороны религиозных властей. Его выдавал викарий, то есть высшее духовное лицо того города, где книгу собирались печатать. После преодоления данного препятствия ей предстояло получить одобрение со стороны того же самого викария или назначенного им духовного лица, что, по существу, означало прохождение религиозной цензуры. Только после успешного прохождения этих бюрократических барьеров счастливый автор мог начинать подыскивать себе издателя.

В качестве издателя своего первого большого литературного детища Сервантес выбрал книготорговца Бласа де Роблеса, тоже происходившего из Алкала-де-Энарес. 14 июня 1584 г. Сервантес заключает с ним договор о продаже ему своих авторских прав за сто двадцать дукатов на «книгу в прозе и стихах, в которой содержатся Шесть книг Галатеи, которые он сочинил на нашем кастильском языке». Предложенная издателем сумма за книгу начинающего автора была вполне достойной.

Заключив договор об издании «Галатеи», Мигель приступил к другому важному этапу в обеспечении ее успеха и престижа, как это было тогда принято: нахождению влиятельного и высокопоставленного патрона, под покровительством которого это произведение должно было выйти в свет. Свидетельство такого патронажа должно было открывать выходившую книгу, а в обмен на это осчастливленный подобным образом автор должен был поместить в самом начале произведения на главном месте собственное хвалебное и, как правило, откровенно льстивое посвящение своему меценату с цветистым описанием всех его заслуг, достижений и достоинств, а также с изобильным выражением в его адрес чрезвычайной благодарности за оказанную высокую любезность. Почти неизменно такое пышное благодарственное излияние чувств в адрес благодетеля автор заканчивал невероятно сильными словами собственного самоунижения перед лицом почти обожествляемой фигуры мецената. Так, например, в конце своего посвящения графу де Лемос за его патронаж второго тома «Дон Кихота» Сервантес называет себя «слугой» его превосходительства, «целующего Ваши руки и ноги». В случае друга Мигеля Хуана Руфо, который получил в качестве патрона своей книги «Аустриада» самого Филиппа II, король ответил на полное красивых слов и лести сделанное ему посвящение наградой в пятьсот золотых эскудо, то есть суммой равной той, за которую был выкуплен из плена сам Сервантес.

В качестве своего мецената для «Галатеи» автор выбрал молодого и еще не обладавшего высоким положением или влиянием Асканио Колонна. С этим человеком, который был сыном генерала Антонио Колонна, под знаменами которого Сервантес воевал против турок и к которому испытывал большое уважение, граничившее с пиететом, он познакомился в Риме, когда служил постельничим у кардинала Аквавита и часто встречался с этим его другом. Ко времени подготовки «Галатеи» к печати Асканио Колонна находился в родном городе ее автора в качестве епископа собора Святой Софии. Однако уже несколько лет спустя он станет вице-королем Арагона, а затем получит пурпурную мантию кардинала. Возможно, выбирая патронаж этого епископа, молодой автор в определенной мере рисковал несколько легким весом влияния своего мецената, но в этом он мог руководствоваться или своим чутьем, или данью огромного уважения к его отцу. Однако в любом случае он не ошибся.

После получения в феврале 1584 г. одобрения на выход «Галатеи» в свет со стороны цензора Дантиско и затем королевской привилегии за подписью Эрасо летом того же года она была передана в типографию родного города автора Алкала, а осенью Сервантес написал для нее посвящение по согласованию со своим меценатом. В марте 1585 г. «Галатея» – первое крупное произведение Сервантеса к его непередаваемой радости легло на книжную полку магазина Бласа де Роблеса в городе, где родился ее автор. Она вышла под названием «Первая часть Галатеи, разделенной на шесть книг». При оформлении в этой связи соответствующего документа Сервантес свидетельствовал, что он «эту книгу раньше не публиковал, но и больше не хотел хранить ее у себя». Теперь Мигель де Сервантес как состоявшийся автор вышел на литературную арену и на встречу со своими читателями.

15. Первые театральные опыты Сервантеса

Несмотря на большие надежды, которые Сервантес возлагал на «Галатею» с точки зрения обретения славы и приличного дохода, его этот самый первый и довольно трудоемкий роман не принес ему ни того, ни другого. Конечно же, ее автор не мог не испытывать в этой связи глубокого разочарования результатами своего продолжительного труда перед лицом тех иллюзий, которые, как всякий начинающий автор, он строил себе, работая над своим первым крупным серьезным произведением. Пережив эти огорчения, Мигель должен был снова вернуться к прозе дня и снова искать пути финансового поддержания семьи, которая продолжала жить в нужде. Его родители практически не имели собственного дохода, старшая сестра с дочерью благодаря портняжному делу и поддержке богатых мужчин жила довольно прилично. Младшая Магдалена переживала проблемы с поклонниками и даже была вынуждена сдавать в ломбард некоторые из своих вещей. Брат Родриго продолжал солдатскую службу и после участия в успешной кампании за возвращение в лоно объединенного королевства Азорских островов получил звание прапорщика, но, находясь вне столицы, с семьей в Мадриде теперь почти не общался.

Победа на Азорах в 1583 г. была торжественно отмечена праздничными шествиями,