Путешествие по Апеннинам - Чингиз Абдуллаев

— Черт! — вырвалось у него. — Надо же, и ещерассылает нам письма! Откуда он послал сообщение? — Оглянувшись посторонам, Дронго поставил чашку прямо на пол.

— Из Севильи, — ответил Даббс, — только что.Мы уже предупредили испанскую полицию.

— Откуда? — изумленно переспросил Дронго.

— Из Испании, — подтвердил Даббс. — Мы тожесначала не поверили. Но все точно. Именно из Севильи.

— Но это невозможно, — растерянно произнесДронго. — Как он мог попасть в Севилью? И почему именно Севилья?

— Не знаю. Но на этот раз он послал сообщение лично. Неиспользовал никакого курьера. Это видно по сообщению.

Даббс глянул на Луизу и отвел глаза. Дронго не понравилось,что американец не рассказывает, о чем говорится в сообщении.

— Где текст? — спросил он.

— У Террачини. Там и комиссар Брюлей.

Дронго бросился обратно в кабинет. Даббс поспешил следом.Когда они вбежали в кабинет, Дронго обратил внимание на тревожные лица обоихкомиссаров.

— Что? Что он написал?

— Сядь, — предложил Брюлей. — Сейчас мыпытаемся установить, как он попал за одну ночь в Севилью. На машине доехать немог. Остается только самолет. Утренние рейсы. Нужно сравнить данные по прокатуавтомобилей и список авиапассажиров на Севилью из Рима. На самый первый рейс.

— Есть еще рейс из Милана, — напомнилТеррачини, — но все равно не так много.

— Почему вы ничего не говорите про сообщение? —Дронго сел на стул. — Что он написал? Я же вижу по вашим лицам, там что-тонеприятное?

Брюлей и Террачини переглянулись.

— Да, — ответил наконец Брюлей, — там неочень приятный для тебя текст. Только пообещай, что ты не станешь дергаться. Мывсе равно не согласимся.

— На что вы не согласитесь? — спросил Дронго, ужедогадываясь, что он сейчас услышит.

— У тебя неплохие отношения с Луизой, — проговорилстоящий за его спиной Даббс.

Иногда людям кажется, что они существуют в пространстве,огороженном от любопытных взглядов посторонних. Но, очевидно, о его отношенияхс Луизой знали уже многие. Дронго нахмурился.

— Он назначил встречу в Венеции через два дня, —объяснил Брюлей. — И требует, чтобы с ним на связь вышла офицер полицииЛуиза Фелачи.

— Все-таки сработала наша «реклама», — добавилДаббс. — Он решил с нею встретиться.

— Нет! — вырвалось у Дронго. — Никогда.

Нужно было услышать такую новость, чтобы понять, как глубокоони завязли в своей собственной операции. Подставляя Луизу в Риме, рассчитывая,что преступник заинтересуется столь перспективным офицером полиции, они игралина своем поле. Но убийца оказался умнее, чем они предполагали. Он непрельстился столь очевидной «жертвой» и выбрал себе другие — и в Риме, и воФлоренции. А теперь вот почему-то решил согласиться с предложением Интерпола.Если он разгадал их игру, то Луизе не просто угрожает смертельная опасность —она фактически обречена.

Это понимали все участники операции, но все при этом знали идругое: свидание в Венеции — последний шанс задержать негодяя, не дать емувозможности удрать. Осознавая сложность стоящей перед ними задачи, все четверомужчин, находящихся в кабинете, не торопились высказать свое мнение. Террачини,потрясенный провалами в Риме и во Флоренции, не сомневался: если преступникуудастся уйти и в Венеции, то его карьера на этом закончится. А если, не дайбог, погибнет офицер Фелачи, то его не только отстранят от должности, но ивыгонят с работы. Брюлей молчал, прекрасно сознавая всю степеньответственности, которую должен взять на себя его итальянский коллега. Арисковать чужими карьерами и жизнями Дезире Брюлей не умел и не хотел.

Вирджил Даббс считал, что сначала должны высказыватьсяостальные. Американец был готов послать Луизу на встречу с маньяком,задействовав для этого все возможные технические средства защиты и наблюдения.Но он догадывался, какие личные отношения сложились между Дронго и синьоритойФелачи, и потому не хотел лишний раз волновать коллегу. Оставался Дронго. А длянего согласиться с предложением маньяка означало не только подвергнуть ЛуизуФелачи невероятному риску. Он закрыл глаза, вспоминая все, что уже было в егожизни. И Натали, заслонившую его в Венском аэропорту, и Марию, так нелепопокончившую с собой. Он всегда помнил этих двух женщин, которые были в егожизни и так быстро из нее ушли. Нет. На его век смертей более чем достаточно.Он не допустит встречу Луизы с этим хитроумным негодяем. Сердце может невыдержать такого кошмара.

Но с другой стороны… Открыв глаза, Дронго посмотрел насидевших рядом с ним мужчин. С другой стороны, существование этого маньякаозначает постоянную угрозу многим другим женщинам в этом мире, и более того —конкретно лично их женам, дочерям, подругам близких друзей. Существование этогонедочеловека означает, что по всей Европе, в любой ее точке, в любом городе илюбой деревне никто не сможет жить спокойно. Нет. Так тоже нельзя.

— Мы должны что-то решить, — тяжело проговорилнаконец Брюлей.

— Что вы предлагаете? — спросил Даббс.

— Обсудить предложение убийцы, — ответилБрюлей. — Но если вас интересует мое мнение, то скажу сразу — я против.Ему нельзя доверять. Он хочет устроить нам ловушку и снова показать, насколькоон сильнее нас всех.

— А я считаю, что нужно продумать систему защиты исогласиться на эту встречу, — осторожно заявил Даббс. — Можно стянутьтуда лучшие силы всей Италии, если понадобится вызвать профессионалов изИнтерпола, перекрыть все возможные пути отхода и попытаться взять его живым…

— Во Флоренции мы уже сделали такую попытку, —напомнил Брюлей. — И чем она закончилась?

Даббс хотел возразить, но не успел. В комнату, не спросивразрешения, буквально ворвалась Луиза. Она была не просто сердита, но и заметноволновалась.

— Синьор комиссар, — начала Луиза на итальянском,обращаясь к Террачини, — от наших сотрудников я узнала, что убийца прислалновое сообщение. Но мне как офицеру, занимающемуся этим делом уже несколькодней, никто не сказал об этом. Насколько мне известно, в новом сообщении онназначает свидание через два дня в Венеции и там фигурирует моя фамилия?

— Сядьте, — недовольно изрек Террачини. —Сядьте и успокойтесь. Мы еще пока ничего не решили.

— Но речь идет обо мне, — повысила она голос.

— Речь идет об убийце! — сорвался на крикТеррачини. — Речь о маньяке, которому нравятся женщины вашего типа. И я немогу посылать на встречу с ним молодую женщину…

— Я офицер полиции, — напомнила Луиза.

— …пусть даже офицера полиции, — закончил кричатьТеррачини. — И вообще выйдите отсюда!