Тиргартен - Георгий Зотов

– Да. Простите, у меня нет времени. Я с трудом вас отыскал. Ехать надо прямо сейчас.

Дочь и мать смотрят на меня восторженно (мама аж светится от счастья). Они не испытывают ни тени сомнения. Разумеется, покорно садятся в машину. Я оглядываюсь. Беженцы понуро бредут, вздрагивая от взрывов снарядов, полоумные, охрипшие солдаты СС раздают друг другу фаустпатроны, пытаясь организовать оборону квартала, суетятся, как муравьи. Я задерживаюсь на секунду, глядя в их лица. Наверное, они думают, что бессмертны.

…Я привожу фрау Гутенберг и её дочь к себе на квартиру. Любезно предлагаю снять обувь и верхнюю одежду. Кипячу кофе. Открываю (невиданная роскошь) сразу четыре банки свиной тушёнки (они съедают только одну – стесняются). Объясняю, что им нужно привести себя в порядок перед встречей с фюрером великогерманского рейха: гостьи, разумеется, соглашаются. Вода греется на дровах, особь идёт мыться. Я галантно предлагаю матери прогуляться со мной, оценить гравюры: ноль подозрений! О боже мой, вот какому идиоту сейчас интересно пялиться на гравюры? Провожаю в соседнюю комнату, оглушаю дуру рукояткой пистолета. Связываю, заталкиваю в рот кляп, тащу в гардероб. Задохнётся или нет – не моё дело, судьба фрау Гутенберг меня не волнует. Легко отпираю дверь ванной, и при тусклом свете свечей вижу особь – абсолютно голую, намыленную, с мокрыми волосами. Мгновение любуюсь ею – чудесный вариант молодого, сильного животного: небольшая грудь вздымается, спортивный плоский живот, на бёдрах – ни грамма жира. Блеск. А ведь совершенно спонтанный, внезапный выбор – и вдруг такое сокровище. Жаль, не встретились раньше, когда Тиргартен был ещё девственно пуст и свободен от поваленных деревьев. Пожалуй, состоялась бы великолепная охота.

Она смывает с лица мыльную пену, видит меня в проёме.

Вскрикивает. Роняет мыло. Поспешно и неловко закрывается руками.

– Что вам надо?!

Я спокойно наставляю ей в лицо пистолет. Зрачки особи расширяются от ужаса.

– Делай, как я скажу, и твоя мать останется жива. Не надейся, насиловать тебя не станут. Вот новая одежда. Облачись и выполняй все мои инструкции.

– Но, господин…

– Быстро. Иначе вы обе умрёте.

Я кладу на маленький столик платье, сшитое из золотистого китайского шёлка, парик с густыми светлыми (разумеется, настоящими) волосами, коробочку с косметикой. Смотрю на часы – сколько времени у меня ещё в запасе? О тех существах из леса беспокоиться не стоит – пусть это обошлось в совершенно кошмарные деньги, но человек, столь поспешно вызванный мной по телефону, знает свою работу: я неоднократно в этом убеждался.

Гарантирую, они уже мертвы.

БЕЗДНА № 6

МЯСНИК

(Штат Огайо, США, тюрьма Кайахога, 24 августа 1939 года)

«…Господь свидетель, я не виновен. Понятия не имею, что делать. У меня ведь и в помине нет богатых друзей с ушлыми адвокатами, способными доказать – я ни при чём. У шерифа О’Доннелла простое задание – заставить арестованного признаться в кровавом убийстве множества человек. А арестант – это и есть я. Полиция сбилась с ног, разыскивая серийного убийцу, но не может напасть на след, вот шериф и решил выслужиться. Он приходит с ухмыляющимися помощниками в камеру каждый вечер, на ходу засучивая рукава. Меня бьют, требуя подписать бумаги. Я сплёвываю кровь на каменный пол. Кажется, мне сломали пару рёбер, и это ещё весьма скромная мысль. Я слаб, в пятьдесят два года трудно изображать героя… Признайтесь, вы бы на моём месте продержались ещё меньше: шериф и полицейские умеют выбивать признания. Каюсь, я сдался. Кашляя и задыхаясь, подписал признание в преднамеренном убийстве Флоренс Полилло, чьё разрезанное на части тело было обнаружено 26 января 1936 года на Двадцатой Восточной улице в центре Кливленда, за торговым лотком. Опознали случайно: как у большинства жертв Мясника, у женщины отрезана голова – и эту самую голову полиция так и не нашла.

Мясник убивает уже несколько лет.

Газеты соревнуются в смаковании страшных подробностей. Цели серийного убийцы неизвестны, равно как и причины, заставившие его проделывать со своими жертвами столь чудовищные вещи. Помню, как впервые развернул за утренним кофе «Кливленд Геральд» и прочёл статью о Леди Озера – зверски убитой женщине, чей труп выбросило на песок Эвклид-Бич из тёмных вод Лэйк-Эри. Покойница пробыла на глубине четыре дня, её тело хирургически разрезали пополам, лицо у бедняжки отсутствовало. Мясник забирает головы – поэтому жертвы, за редким исключением, не опознать. Зачем они этому больному человеку? Он их что, коллекционирует? Точное количество погибших неизвестно. Миссис Догвуд, дородная вдова соседа-молочника, клянётся всеми своими дочерьми: ещё в двадцатых годах местные лесники натыкались на болотах на обезглавленные трупы… Причём не только у нас, но и в других штатах – например, в Пенсильвании. Хорошо сохранившиеся в трясине тела напоминали эти… ну, которые в Египте-то, по уши в бинтах… а, мумии! И судя по цепочкам следов, на жертв охотились, словно на диких животных. Официально считается, Мясник убил тринадцать человек (семерых мужчин и шесть женщин – большинство белые, лишь одна чёрная), однако, учитывая общее количество похожих смертей в нашем и соседних штатах, их может быть и сорок, и пятьдесят. Расследованием руководит знаменитый лидер группы «Неприкасаемые» Элиот Несс[55], прославленный арестом гангстера Аль Капоне: но, похоже, и он бессилен. Мясник неуловим. Если верить газетчикам, убийца отрезает головы у пленников, пока те ещё живы, потрошит, будто свиней. Зачастую разрубает труп пополам, отпиливает руки и ноги, а мужчин (язык не поворачивается говорить об этом) кастрирует: видимо, собирая свои отвратительные «сувениры». Мертвецов находят не сразу – Мясник убивает бедных людей, опустившихся алкоголиков, безработных из трущобного района Кингсбёри-Ран. Многих хватились через два-три месяца, а то и через полгода после жестокой расправы. Конечно, плоть была в таком состоянии, что родственники не опознают. Да и со свежими жертвами не всё просто. Например, разрубленный на части татуированный джентльмен (полиция наткнулась на покойника 5 июня 1936 года) пролежал всего-то два дня, и на его коже наличествовало шесть необычных рисунков, выколотых синей тушью: имена «Хелен и Пол», буквы (возможно, инициалы) W.C.G. Более того, Мясник внезапно изменил своим адским принципам, оставив на месте преступления голову жертвы: возможно, она не подошла для «коллекции». Посмертную маску мертвеца показывали тысячам жителей Кливленда во время «выставки Великих озёр» – тщетно, труп так и не был опознан. Преступник изящно насмехается над легавыми, заранее просчитывает каждый их шаг. Ежедневно журналистами и следствием выдвигаются десятки предположений – кем именно может быть зловещий Мясник? Называют обезумевшего хирурга (уж больно профессионально разделаны тела), владельца мясной лавки, умеющего рубить кости одним ударом, ветерана Великой войны[56], который свихнулся, надышавшись ядовитым газом во Франции, а также дьяволопоклонника, приносящего кровавые жертвы престолу проклятого Сатаны.