Антрополог на Марсе - Оливер Сакс

Но если предположить, что подобная трансформация состоялась, то чего следует ожидать при восстановлении зрительных функций глаза? Вероятно, того, что зрительные участки мозга активизируются. Однако тому нет ни одного документального подтверждения, и мы с Бобом, предполагая, что подобная трансформация, если только она реальна, не миновала и Верджила, выразили надежду, что нам удастся произвести визуализацию его мозга с помощью позитронной эмиссионной томографии. Вопрос заключался в том, какого рода активизацию мы увидим в случае верности допущения? Быть может, сходную с процессом, происходящим в коре головного мозга младенца, который только учится видеть? — такое предположение высказала Эми. Однако в отличие от коры головного мозга людей, которым вернули зрение после продолжительной слепоты, кора головного мозга младенца эквипотенциальна — равно готова воспринимать любые сигналы. Кора же головного мозга давно ослепших людей устойчиво адаптировалась к восприятию ощущений только во времени, «забыв» о пространстве.[127]

Ребенок развивает зрение с помощью опыта, и это развитие происходит естественно, идет своим чередом. В отличие от него, человек, которому вернули зрение после долговременной слепоты, сталкивается с немалыми трудностями, ибо ему нужно радикально «переключиться», освоить давно забытый способ восприятия мира, а такому «переключению» мешает опыт прожитых лет. Грегори в одной из своих работ подчеркивает, что при такого рода «переключении» конфликт между привычным восприятием мира и новым, внезапно появившимся восприятием является неизбежным. Такой конфликт, по его словам, вскормлен самой нервной системой, ибо человек, рано утративший зрение, прожил долгие годы, приспосабливая свой мозг к новым условиям жизни, а прозрев, начинает опять его перестраивать. Уместно заметить, что мозг взрослого человека не так пластичен, как мозг ребенка — вот почему обучение иностранному языку или любому новому ремеслу дается взрослому человеку гораздо труднее, чем ребенку. А в том случае, когда человек прозрел после длительной слепоты, освоение им зрительных ощущений можно приравнять, по словам Дидро, не к изучению иностранного языка, а к обучению говорить.

Человеку, прозревшему после длительной слепоты, необходимо радикально изменить свою психологию, свою собственную индивидуальность, а это непросто. Один из пациентов Вальво сказал: «Человеку, которому суждено ослепнуть, лучше умереть зрячим, а затем вновь родиться — слепым». Эту фразу можно переиначить: «Человеку, которому вернули зрение после продолжительной слепоты, лучше умереть слепым, а затем родиться заново — зрячим». Быть ни слепым, ни зрячим — мучительно.

И все же, хотя слепота поначалу воспринимается как подлинное несчастье, это горькое чувство со временем пропадает, ибо наступает адаптация человека к новым условиям жизни, к новому бытию со своим собственным восприятием внешнего мира и со своими связями с ним. Джон Халл назвал такое состояние «глубокой слепотой», посчитав, что она является «одной из форм человеческого существования».[128].

31 октября у Верджила удалили катаракту с левого глаза, однако, вопреки ожиданиям, сетчатка этого глаза оказалась поврежденной не меньше сетчатки правого. Надежда на резкое улучшение зрения, к сожалению, не сбылась. Зрение Верджила улучшилось незначительно (увеличилось поле зрения и стало легче фиксировать взгляд на определенном предмете).

Через несколько дней после проведения операции на левом глазу Верджил вернулся к оставленной на время работе, приступив к обслуживанию клиентов. Работа принесла ему непредвиденное расстройство. Долгие годы работая массажистом, Верджил не задумывался над тем, что кожа человеческих тел, которые он массирует, может иметь изъяны. Теперь все эти изъяны неожиданно обнаружились, и Верджил, как он признался, стал закрывать глаза во время работы.[129]

После операции на левом глазу Верджил почувствовал себя гораздо увереннее, постепенно привыкая к зрячему состоянию. Однако он все еще опасался ходить без трости, когда выходил на улицу в одиночестве. Одолевали его и другие страхи. Так, ему неожиданно пришло в голову, что Ассоциация молодых христиан США может отстранить его от привычной работы, предложив «работу зрячего человека». И все же его душевное состояние улучшалось, он стал все более и более полагаться на свои силы, на собственные возможности, и я смог с удовлетворением заключить, что Верджил добился определенных успехов на психологическом уровне.

Тому в немалой степени способствовала Эми. С ней он перестал вести жизнь затворника, бывал на людях, ходил в театры. Так, например, незадолго до Рождества она повела его на балет. В местном театре давали «Щелкунчика», и Верджил с удовольствием посмотрел постановку, хотя, насколько я понял, и не получил полного представления о спектакле. Эми при встрече передала мне его слова: «Я хорошо видел танцовщиков, а вот их костюмы не разглядел». И все же опыт посещения театров позволил ему твердо предположить, что весной, когда начнется летний спортивный сезон, он сможет посещать бейсбольные матчи и увидеть собственными глазами свою излюбленную игру.