И создал из ребра я новый мир - Эд Курц

Как звали ту бабенку, он не помнил. В памяти осталось только, что она звонила в управление шерифа и жаловалась, что ее старик на нее кричит, что у нее, похоже, ребро сломано и что, если они не пришлют кого-нибудь, чтобы забрать его в кратчайшие сроки, придется выносить его по частям. У меня тут тесак для рубки мяса, спокойно отчеканила она по телефону, и, если мне придется пустить его в ход, совесть меня уже не замучает. Джоджо рванул по адресу, к самому дьяволу на кулички по старой фермерской дороге, и, к своему ужасу, обнаружил диковатого вида женщину, держащую нож у горла испуганного мужичка у себя в спальне. Тот мужичок ей даже мужем не приходился — он был коммивояжером и торговал метлами. Муж этой женщины, как выяснилось, сбежал от нее полгода назад, куда — никто узнать не удосужился. Дама вела себя вроде нормально — вплоть до того денька, когда чуть не убила незнакомца. Джоджо слышал, что ее отправили в психушку в Сент-Луисе и нашпиговали таким количеством электрошока, что она где-то там, в застенках, и загнулась мирно через некоторое время; мозги у нее к тому часу были как у младенца, если не хуже.

Порой нервное напряжение срывает людям краники. Наверное, такое каждый день где-нибудь случается. Но не каждый день куклы вуду обрекают парня на ужасную судьбу в четырех милях отсюда в закрытом гостиничном номере, как предполагала Теодора. Это было безумие. Выслушав такое, и в Сент-Луисе руками разведут.

Полная чушь. Безумие.

Теодора сходит с ума, подумал он.

Но тут же встал вопрос о телефонном звонке. Кто-то позвонил ей, чтобы предупредить о странных людях во «Дворце», как она утверждала. Возможно, это было частью того же безрассудного заблуждения, заставившего ее верить, что она случайно расчленила мужчину с помощью волшебной куклы, но Джоджо все-таки признал, что в этих проклятых людишках из передвижного шоу было много такого, что заставляло его чувствовать себя более чем неуютно. Они с самого начала его насторожили, задолго до того, как одного из них что-то разорвало на куски. Вся эта чертовщина пахла керосином, и бедная жена владельца кинотеатра косвенно подтверждала его наихудшие опасения.

— Знаете, я был бы не прочь переговорить с вашим мужем, — сказал Джоджо наконец. Собственное дыхание, как от него не укрылось, воняло бормотухой.

— Он сейчас в кинотеатре, — сказала Теодора. — Почти всегда там сидит.

— Забавно. Ведь именно туда я направлялся, покуда вас не нашел.

Она выгнула бровь. Джоджо внимательно посмотрел ей в лицо. Нет, ни капельки она на Айрин Данн не похожа. Скорее на Энн Сотерн.

— Давайте вот как поступим, — сказала она, вставая со стула. — Я сейчас стакан воды выпью, и мы пойдем туда вместе.

Она прошла через кухню к раковине. Джоджо надумал было запротестовать, как вдруг что-то громко хрустнуло под ее ногой. Теодора испуганно отпрыгнула, и они оба во все глаза уставились на маленькую расщепленную косточку, лежащую на плитке.

Стул под Джоджо опрокинулся, когда он вскочил с него. Он бросился к лежащей на полу кости, осторожно поднял ее и целую минуту разглядывал, вынеся слегка нетвердым голосом вердикт:

— Это не куриная кость.

— Пойду возьму шляпу, — нервно произнесла Теодора.

Ни Марджи, ни Скутер не получили приглашения и не заметили, чтобы кто-то в их ряду им разжился. Всё, чем они располагали, — слухом о полуночном шоу, пущенным подружкой Марджи, и робкой верой в него. Не будь этой веры, они бы сочли, что рисковать и прокрадываться в кинотеатр без билета не стоит — фильм, который им показали, оказался чертовски скучным.

Скутер подождал, пока экран просветлеет достаточно, чтобы можно было проверить свои наручные часы. Оказалось, без четверти десять. Два часа до легендарного ночного шоу, которое длилось гораздо дольше, чем могло бы длиться «Преждевременное материнство». И где же им торчать все это время? Не по туалетам же ныкаться! Но ничего более толкового на ум не шло, а фильм тянулся и тянулся, одна до одури неинтересная минута за другой.

Марджи дала мыслям вольную, вспоминая другие, гораздо более толковые картины, виденные на этом экране. «Лорел и Харди», «Наша банда»[20] — всё, на чем она росла, — выгодно отличались от беспросветного уныния, представавшего ее глазам сейчас. Марджи пыталась воскресить какое-нибудь наиболее забавное приключение негодяев Хэла Роуча в памяти. Всяко лучше, чем не умеющие играть и сыплющие кривой моралью актеры-второсортники.

Скутер толкнул ее локтем в ребра, наклонился ближе и прошептал:

— Что будем делать, когда все закончится?

— Не знаю, — ответила она, тоже шепотом — слегка раздраженным оттого, что негу ее дум развеяли. — Спрячемся до поры?

— Больше часа придется прятаться!

— Ну, если тебе невтерпеж, можешь идти домой, Скутер Кэрью. А я хочу посмотреть, из-за чего сыр-бор.

Понятно, что, если он уйдет, Марджи сочтет его трусом. Придется остаться, другого пути нет. Может, если бы он взял с собой комикс, чтобы почитать в кабинке туалета, все сложилось бы не так уж плохо. На прикроватном столике у него остался выпуск «Америкэн комикс» с Капитаном Америкой на обложке, несущимся на крыле японского военного самолета, и теперь Скутеру хотелось стукнуть себя побольнее за то, что не догадался взять журнал с собой. Оставалось лишь надеяться, что их игра стоила свеч.

Он с трудом сглотнул и снова наклонился, чтобы сказать ей, что всё в порядке и он останется с ней, как вдруг на плечо ему легла рука.

— Пожалуйста, никаких разговоров во время представления.

— Простите, — пискнул он, глядя в призрачно-бледное лицо красавицы медсестры, то появлявшееся, то исчезающее в переменчивых отблесках большого экрана.

— Если у тебя есть что сказать, — поддела она его, — мы можем выйти в вестибюль и поговорить с глазу на глаз.

Скутер совсем скис, глядя на ее холодную улыбку.

— Это больше не повторится, мэм, — прошептал он. — Мне очень жаль.

Рука на его плече сжалась так сильно, что стало больно.

— Дай мне свою ладонь, — сказала медсестра. Он разинул рот, гадая, наблюдает ли Марджи, и если да — почему не реагирует. Он протянул руку ладонью вверх, и медсестра вложила в нее пару жестких картонных квадратиков.

— Еще раз услышу, как ты болтаешь, — заберу назад, — предупредила она.

С этими словами она снова исчезла в темноте зала.

Скутер подождал мгновение, пока экран прояснится, и в этот момент внимательно осмотрел странные подношения в своей руке.

Это были билеты на ночное шоу.

Они миновали банк в квартале от «Дворца». Часы, торчащие из кирпичной кладки, показывали половину одиннадцатого. Джоджо припарковался на улице и выбросил одну из сигарет Раса в окно. Теодора посмотрела на него с несчастным видом, более не скрывая тревоги. Он вышел из машины и захлопнул дверцу. Она последовала его примеру.