Лучший день в жизни - Даниэла Стил

Джейн в очередной раз требовалось проконтролировать ситуацию. После ссоры с матерью она звонила немного чаще, общаться сестрам почему-то стало легче. Лесли поднялся, поцеловал Коко и вышел. Ответа на свой вопрос о браке он так и не получил, но понимал, что Коко понадобится время, чтобы привыкнуть к особенностям его жизни. В последнее время она относилась к ним спокойнее, чем вначале, но полностью убедить ее Лесли так и не смог. Однако он не собирался сдаваться, просто хотел дать ей возможность поговорить без помех с сестрой, а в дальнейшем намеревался возобновить разговор. Коко благодарно восприняла его деликатность. Ее и без того тревожил приближающийся отъезд Лесли в Сан-Франциско.

Она расспросила Джейн о том, как протекает беременность, и узнала, что все идет гладко. Джейн и Лиз с нетерпением ждали родов, им до сих пор с трудом верилось, что уже через пять месяцев в доме появится малыш. Коко тоже было трудно в это поверить, сама мысль о ребенке у Джейн казалась странной. Старшую сестру Коко никогда не представляла и не могла представить в роли матери. Либо она слишком хорошо знала Джейн, либо вообще не знала ее.

– По крайней мере можешь быть уверена, что ваш дом прекрасно подходит для шестилетнего ребенка. Дочь Лесли пробыла здесь две недели, и ей понравилось. Мы отлично повеселились до упаду.

Последовала краткая пауза. Джейн выслушала сестру, но ответила не сразу.

– Кстати, как прошел визит? – наконец холодно осведомилась она.

– Прекрасно. Такой милой малышки ты в жизни не видывала. Надеюсь, если у тебя будет девочка, она окажется точно такой же.

– Похоже, гостья имела шумный успех, – настороженно произнесла Джейн. – Надеюсь, она ничего не разбила?

– Нет, конечно! Она вела себя безупречно. – Слушая сестру, Коко вдруг занервничала, не вовремя вспомнила о прерванном разговоре с Лесли и поняла, что в попытке скрыть волнение наговорила лишнего. – Мы везде успели побывать – и в зоопарке, и на канатной дороге, и в Чайна-тауне, и в Сосалито с музеем восковых фигур. Словом, время пролетело незаметно.

– «Мы»? Ты что-то от меня скрываешь, Коко? – Джейн до сих пор не разделяла подозрения Лиз, но услышанное насторожило ее. – Что происходит между тобой и Лесли? – задала она вопрос в упор. Пауза затянулась. Коко могла бы солгать сестре, как делала прежде, если бы не прерванный разговор с Лесли. Пора раскрывать секреты, и разумнее всего будет первым делом поставить в известность родных. В качестве пробного шара Коко решила во всем признаться Джейн.

Для этого ей хватило единственного «да». Что будет дальше, она не представляла. Может, Джейн удивится, а может, и обрадуется, ведь Лесли ее друг. По крайней мере на этот раз Джейн не станет твердить, что Лесли ей не пара и что они из разных миров, как было во времена Йена. Однако и на этот раз Коко ошиблась.

– Ты в своем уме? Ты хоть представляешь, кто он такой в реальном мире? Величайшая кинозвезда планеты! Журналисты съедят тебя живьем. Господи, ты ведь живешь в Болинасе, гуляешь с чужими собаками… думаешь, это тебе сойдет с рук?

– А еще я дочь Базза Баррингтона и Флоренс Флауэрс. И твоя сестра. Я выросла в вашем мире.

– А потом вылетела из школы права и стала хиппи. Лесли близко знаком с половиной самых известных и красивых женщин мира, у него в друзьях все ныне здравствующие кинозвезды! Да они попробуют тебя на зуб, пожуют и выплюнут! Лесли будет стесняться тебя. Как ты могла так влипнуть? Я попросила тебя пожить в моем доме, присмотреть за ним и за моим псом, а тебе вздумалось трахаться с моим гостем, и не с кем-нибудь, а с всемирно известной кинозвездой! О чем вы оба думали? – Джейн разозлилась не на шутку и не выбирала выражений, как бывало всегда, когда она набрасывалась на Коко с упреками. Коко слушала ее со слезами на глазах.

– Вообще-то мы полюбили… – нерешительно произнесла Коко, ненавидя сестру за жестокие слова, но больше всего боясь, что Джейн окажется права.

– Неужели у тебя совсем нет мозгов? Надо же было ляпнуть такую чушь! Да он забудет тебя через пять минут после того, как снова возьмется за работу. Будет спать со своей партнершей по фильму, мелькать во всех бульварных газетах, а тебя вспоминать как смешной эпизод, новый крестик в списке своих побед! Поверь, уж я-то знаю Лесли.

Как раз в эту минуту Лесли случайно забрел на кухню и, взглянув на Коко, сразу все понял. Ее сестра вновь взялась за старое. Она била в цель без промаха. Дружить с Джейн – одно дело, но Лесли знал, какой беспощадной стервой она способна быть, особенно со своей младшей сестренкой. Он обнял Коко за плечи, но она отвернулась, чем еще больше встревожила его. Прежде с ней такого не случалось.

– Посмотрим, какой встряской станет для него возвращение, – загадочно произнесла Коко вслед уходящему Лесли. Он не желал мешать чужому разговору, умение быть вежливым и внимательным никогда не изменяло ему.

– Никакой встряски не будет, – жестко оборвала Джейн, – поверь, все кончится в тот же день, когда он уедет. Все уже кончено, просто ты пока этого не поняла. У вас нет будущего. Да, в постели он великолепен, но больше ни на что не рассчитывай. В свой мир он тебя не приведет – не захочет позориться. – Коко хотела объявить сестре, что они только что обсуждали брак, но не посмела. Она слушала Джейн и чувствовала, как к горлу подступает тошнота. Джейн права. Напрасно она обманывала, себя, надеялась стать своей в мире Лесли. – Надеюсь, ты все-таки возьмешь себя в руки, Коко, проснешься и с наслаждением вдохнешь аромат кофе. Не унижайся, не цепляйся за Лесли. Когда он будет уходить, отпусти его с достоинством. Не надо было тебе связываться с ним, хоть вы и очутились в одном доме. Я-то думала, у тебя побольше ума или хотя бы уважения к себе и ты не станешь подстилкой для прожженного ловеласа и знаменитого красавчика вроде Лесли!

Ее слова звучали жестоко, но Джейн никогда не упускала случая дать ближнему чувствительный щелчок по носу. Особенно если речь шла о Коко. Так было всегда. Беременность ничего не изменила.

– Спасибо тебе, – произнесла Коко, проглотив горечь и обиду. Ей хотелось лишь одного – поскорее закончить разговор. – Ну, созвонимся, – добавила она, нажала красную кнопку на мобильнике и машинально вытерла катящиеся по щекам горячие слезы. Нельзя допускать, чтобы Джейн злорадствовала, услышав, что она плачет. Вернувшийся Лесли не сводил с нее глаз.

– Что стряслось, черт возьми? Что она опять тебе наговорила? Раньше она мне нравилась, но, клянусь, я возненавидел ее с тех пор, как встретил тебя и увидел, как она с тобой обращается. Мне она всегда была другом, а тебя ни в грош не ставит – видеть этого не могу! – возмущенно воскликнул Лесли.

– Между сестрами и не такое бывает, – попыталась встать на защиту обидчицы Коко. Джейн, по-видимому, знала, как за считаные минуты доказать Коко, что она жалкое ничтожество. У Лесли возникло острое желание отплатить Джейн той же монетой, чтобы ей хоть раз пришлось сразиться с соперником своей весовой категории. Коко давилась рыданиями, Лесли подошел и обнял ее, утешая.

– Она права, – выговорила Коко, уткнувшись мокрым лицом в грудь Лесли. – Она говорит, что я потаскушка и сумасшедшая, что я позор для тебя, всего лишь еще один крестик в длинном списке, что ты знаком с первыми красавицами и знаменитостями мира, что журналисты пожуют меня и выплюнут, что между нами все кончится в тот же день, как ты уедешь… – В этой бесконечной фразе выплеснулся список обид на сестру, которая не пожалела оскорблений ни для Коко, ни для Лесли. Коко была безутешна и убита горем, в глазах Лесли вспыхнула ярость.