Тест на ДНК. С чего все начиналось? О наследственности, изменчивости и эволюции - Грегор Мендель

В третьей степени я буду руководиться тем же принципом, сравнивая отца деда по отцу с отцом бабки по матери и т. д.

Все вышесказанное можно для наглядности представить в следующей краткой таблице:

Во второй степени:

7Р + 9Д + 14П + 11П = 41

6р + 6д + 2п + 5в = 19

В третьей степени:

10Р + 1БР + 5СД + 7СП + 2СВ = 16 родственников по мужской линии

0 0р + 0Бр + 1Сд + 0Сп + ОСв = 1 родственник по женской линии

Итого: 60 родственников по мужской линии и 20 по женской.

Числа этой таблицы так незначительны, что нельзя поручиться за совершенную точность выводов. Но они достаточны для доказательства того, что женское влияние слабее мужского при передаче способностей. Однако должно заметить, что разница в итогах во второй степени особенно заметна на племянниках, так как родство это чрезвычайно трудно проследить по женской линии, потому что биографы говорят более о нисходящих от братьев своих героев, чем от сестер. Что касается до третьей степени, то тут доискаться родства с женской стороны еще труднее, и я уверен, что пропустил многих из родственников по женской линии. Надо заметить, что при моих прежних попытках перевес на мужской стороне был еще гораздо значительнее и при каждой проверке моих данных я старался выразить как можно точнее это отношение. Таким образом, хотя сначала я считал мужское влияние значительно преобладающим, но затем пришел к убеждению, что такое заключение не имеет прочного основания и что влияние женщин, может быть, только незначительно слабее мужского. В то время как я пишу эту книгу, меня весьма огорчает мысль, что обстоятельства не позволяют мне определить влияние индивидуальных особенностей матери на ее ребенка, как в дурную, так и в хорошую сторону. По вышеизложенным причинам я считаю их на столько же важными, как и особенности отца, но принужден игнорировать их в большей части случаев за недостатком положительных сведений. При всем этом у меня в запасе есть довольно аргументов для доказательства наследственности таланта. Прежде чем идти далее, я должен просить читателя удержаться от замечания, которое легко может прийти ему на ум, но несостоятельность которого также легко может быть мною доказана. Люди, не вникавшие в смысл моих аргументов, постоянно говорили: «Ваши исследования не имеют цены, так как вы высчитываете только даровитых родственников, не принимая во внимание бездарных; выдающиеся люди могут иметь выдающихся родственников, но в то же самое время и много посредственных, даже тупых, эксцентричных и наконец совершенно безумных». Все это совершенно верно, но нисколько не уменьшает моих аргументов. Если человек разводит сильных породистых собак, но при этом смешивает породы, щенки их редко будут равны по достоинствам своим родителям. Производитель отбирает щенков наиболее подходящих по способностям и скрещивает их до тех пор, пока все изъяны не изгладятся. То же можно сказать о мужчинах и женщинах. Даровитость отца или матери, или даже обоих родителей, вовсе не гарантирует даровитость детей, но лишь несколько повышает на это шансы. Ему в наследство вместе с качествами его отца и матери достается смесь самых разнородных качеств, распределявшихся между его прадедами, прапрадедами и еще более отдаленными родственниками. Наиболее знаменитые и, так сказать, «породистые» семейства человеческой расы, по отношению к их уму и наклонностям, представляют собой самые крайние ублюдки.

Я хочу доказать следующее: если из двух детей один имеет высокоталантливого отца (какой может встретиться один из 4000 или даже из миллиона), а другой – нет, то первый имеет несравненно более шансов на даровитость. Таким образом, я утверждаю, что, как в животном, так и в растительном царствах, новая порода может быть доведена до такой высокой степени совершенства, что будет сохраняться сама собою, требуя только самых незначительных забот для устранения менее совершенных членов, и что соблюдение таких же условий по отношению к человеку привело бы к точно таким же результатам.

Я должен оговориться, что, упоминая здесь о том, что должно составить предмет будущей главы, я забежал несколько вперед и считаю нужным сделать это замечание, зная по опыту, с каким недоверием люди, совершенно незнакомые с законами наследственности, способны отнестись к моим выводам и как упорно держатся они за свои предубеждения.

Теперь я приступаю к рассмотрению выводов, какие можно сделать, разбирая родство судей. Прежде всего появляется вопрос: более способные судьи имеют ли, в то же время, и большее число выдающихся родственников? К решению этого вопроса можно прийти двояким путем: во-первых можно сравнивать родство Верховных судей с родством низших судей, или родство канцлеров с родством судей вообще; во-вторых – рассмотреть, выше ли средней способности других судей стоят способности лиц, помещенных в 3-й графе 1-й таблицы. В ней очень немного Лордов Канцлеров: в мое исследование вошло их только 30, и 24 из этого числа имеют выдающихся родственников, тогда как из остальных 286 – 256 судей имеют таких родственников только 24 из 90. Таким образом, 80 из 100 канцлеров имеют выдающихся родственников, а из 100 остальных судей их имеют только 36. Разница была бы еще значительнее, если бы я сравнил канцлеров и Верховных судей, или же одних канцлеров с низшими судьями. Другой путь для доказательства моих положений не менее удовлетворителен. Нет сомнения, что лица, имена которых помещены в 3 графе, отличались исключительными способностями. Если мне представят возражение, что Лорды Канцлеры имеют гораздо большие возможности выдвинуть своих родственников сравнительно с остальными судьями, то с моей стороны лучшим возражением будет снова то замечание, что известность есть уже доказательство способностей, а затем мне останется только представить краткий список наиболее замечательных родственников Лордов Канцлеров, который, как я надеюсь, будет служить достаточно убедительным аргументом.

1. Граф Батерст (Bathurst) и сын его дочери, знаменитый судья, сэр Ф. Бёллер. 2. Граф Кэмден и его отец, Верховный судья Пратт. 3. Граф Кларендон и замечательное семейство Гайд, в котором были английскими судьями двое дядей и один двоюродный брат; кроме того, один член из этой же семьи был Валлийским судьей и затем было еще несколько замечательных личностей. 4. Граф Koyпep, брат которого был судьей, а внук (great nephew) поэт. 5. Граф Эльдон и брат его лорд Стоуэлль. 6. Лорд Эрскин, его выдающийся брат, лорд, – адвокат Шотландии и его сын судья. 7. Граф Ноттингем и весьма замечательное семейство Финч. 8, 9, 10. Граф Гардвик, его скоропостижно умерший сын, оба Лорды Канцлеры и дед этого сына (great uncle) лорд Сомерс, также Лорд Канцлер. 11. Лорд Герберт, его сын судья и его двоюродные братья лорд Герберт Чербершский и Джордж, поэт и теолог. 12. Лорд Кинг и его дядя философ, Джон Локк (John Locke). 13. Лорд Джефрейс (Geffreys), оставивший по себе такую дурную память, но человек весьма способный, имел двоюродного брата, во всем с ним схожего, сэра Тревора, который был Master of the Rolls. 14. Лорд Гильфорд, принадлежавший к семейству, члены которого таким блестящим образом заявили свои дарования как на судейском, так и на государственном поприще, что им следовало бы посвятить отдельный том. Из этого семейства вышло 30 замечательных людей, состоявших в самом близком родстве между собой, и между ними встречаются такие имена, как: Монтегю, Сидней, Герберт, Дудлей и другие. 15. Лорд Труро (Truro) имел двух даровитых братьев, один из них был Верховным судьей на мысе Доброй Надежды; племянник его, недавно сделанный лордом Пензанс (Penzance), занимает в настоящее время место судьи в Англии. Кроме того, упомяну о лорде Литлтоне, лорде хранителе печати при Карле I, хотя многие из членов его замечательного семейства не войдут в мое исследование. Отец его, верховный судья в Северном Валлисе, женился на дочери сэра Уольтера, Верховного судьи в Южном Валлисе, брат которой был Английским судьей. От этого брака родились лорд хранитель печати Литлтон и сэр Тимоти, судья. Сын дочери лорда Литлтона, вышедшей замуж за своего двоюродного брата, был сэр Т. Литлтон, спикер Палаты Общин.