Захват Дании и Норвегии. Операция «Учение Везер». 1940-1941 - Вальтер Хубач

Через два дня после этого граф фон дер Шулленбург сделал запись обсужденного и охарактеризовал эту перемену следующим образом: «По моему мнению, для этого поворота имеется только одно объяснение: наша скандинавская акция должна принести огромное облегчение советскому правительству, так сказать, скатить камень с ее груди… Советское правительство всегда было исключительно хорошо информировано. Если англичане и французы намеревались занять Норвегию и Швецию, то можно с уверенностью предположить, что советское правительство знало об этих планах… Советскому правительству кажется, что англичане и французы уже появились на берегах Балтийского моря, и оно видит снова поставленным финский вопрос, как сообщил лорд Галифакс; и, наконец, как самый большой из всех ужасов: опасность втягиваться в войну с двумя великими державами. Этот страх, очевидно, мы заимствовали от них… Сегодняшняя длинная и обстоятельная статья в «Известиях» о нашей скандинавской акции… звучит как единственный крик облегчения». 13 апреля Молотов вызвал к себе германского посла и задал ему вопрос о том, что верно в слухах о предстоящей немецкой акции против Швеции. Он заявил, что «советское правительство сильно заинтересовано в поддержании шведского нейтралитета, его нарушение нежелательно для советского правительства, и оно надеется, что Швеция не будет втянута в нашу акцию, если этого можно как-нибудь избежать». Германский посол получил указание заявить, что «поддержание нейтралитета Швеции соответствует как германским, так и советским интересам… Нашим намерением не является распространение нашей военной акции на севере в шведскую область. Мы полны решимости непременно уважать нейтралитет Швеции до тех пор, пока Швеция также соблюдает со своей стороны строгий нейтралитет и не поддерживает западные державы». Это заявление полностью совпало с фактическими германскими намерениями. Дополнительно неоднократно высказанное предположение, что Германия оставила свои планы в отношении Швеции, учитывая мнение России, было необоснованным и ошибочным.

После согласия России с новой ситуацией, создавшейся в Северной Европе, Германия должна была теперь мало считаться с внешнеполитическими осложнениями по этому вопросу. Партнер по оси Италия оставалась безразличной к тому, что происходило на Балтийском и Северном морях. 18 марта Муссолини охотно дал свое согласие с операцией в Норвегии. Решение должно быть принято против Франции. «Между тем то, что происходит на периферии, не имеет значения».

Самая большая осторожность, в соответствии с опытом мировой войны, была проявлена по отношению к гражданам и собственности Соединенных Штатов Америки. В то время как было отдано распоряжение конфисковывать также и нейтральные корабли в скандинавских портах, торговым судам США было разрешено выходить в море. До дипломатических инцидентов во время захвата дело не дошло; только груз североамериканского парохода «Чарльз Р. Мак-Корник» (2000 автомобилей якобы для Финляндии) был конфискован после захвата немцами Бергена временным норвежским правительством, но в начале июня корабль был освобожден.

Неожиданное окончание войны с Финляндией сорвало военные планы союзников на 1940 год, целью которых было отрезать Германию на севере от руды, на юге – от нефти и значительно ослабить германский военный потенциал, ведя экономическую войну, или побудить Германию выйти из выжидательного положения и начать военные действия. 16 марта главнокомандующий французской армией генерал Гамелен рассмотрел сложившуюся ситуацию. Он пришел к выводу, что необходимо воспрепятствовать снабжению Германии шведской рудой, и предложил следующие мероприятия: «Проще всего было бы заявить о том, что поставки определенных важных изделий, таких, например, как железо, нейтральными странами, которые граничат с рейхом, означали бы содействие в любой форме и вели бы к репрессиям. Таким образом, Швеция могла бы поставлять руду в Германию только лишь под угрозой блокады; Норвегия также могла бы способствовать транзиту лишь с тем же самым риском. Если обе страны смирятся, то цель будет достигнута; в противном случае нужно блокировать их морскую торговлю. Ввиду такого положения Германия могла бы решиться по возможности отреагировать на это и вторгнуться в Швецию. Это должно было бы подготовить нас к обороне; с этой целью во Франции и Англии должен быть готов первый эшелон вооруженных сил, чтобы отправиться в Скандинавию, что явилось бы контрударом или предупредительной мерой».

Уже здесь изложен образ действий, который в первые дни апреля должен был служить на самом деле инструкцией. Английский премьер-министр Чемберлен в своей речи в палате общин, произнесенной 19 марта, подвел баланс финской войны: «Что является результатом для Скандинавии? Безопасность Финляндии, но защищены ли Норвегия и Швеция? Наоборот, опасность для обеих этих стран придвинулась ближе, чем прежде». Но Чемберлен не смог найти обоснования для британского вмешательства в Скандинавии: «Я заверяю, что в течение длительного периода нам не удавалось установить какое-либо нарушение норвежских нейтральных вод германскими военными кораблями, которое дало бы нам право отправиться в эти воды и нарушить этот нейтралитет…» Чемберлен долго противился давать свое согласие на минирование норвежского побережья, так что Черчиллю пришла странная идея использовать торговые суда с тараном на носу корабля, которые должны были бы наезжать на немецкие пароходы с рудой, чтобы воспрепятствовать перевозкам сырья.

Шестое заседание Высшего военного совета союзников, состоявшееся 28 марта 1940 года, привело в соответствие британские и французские намерения. На нем было определено 1 апреля передать норвежскому и шведскому правительствам ноту с указанием того, что союзники «оставляют за собой право предпринимать мероприятия, которые они считают полезными, чтобы воспрепятствовать Германии получать в Швеции и Норвегии вспомогательные ресурсы и боевые средства, из которых было бы можно извлечь преимущества для нанесения вреда союзникам в ходе продолжения войны».

Пункт № 1 решения Высшего совета содержал уже в дословном тексте ноту к Норвегии и Швеции, которая тем не менее была передана только 5 апреля. По первоначальному плану постановка мин в норвежских водах должна была начаться уже 5 апреля, но затем была отложена на 8 апреля. В пункте № 4 общее решение союзников предусматривало: «Французский и британский генеральные штабы сразу должны разработать планы, чтобы закрыть немецкое судоходство, начиная из Лулео, как только Ботнический залив будет открыт для судоходства». Не иначе как война должна быть перенесена через шведскую территорию в Балтийское море.

К планам приступили безотлагательно, и британское правительство чувствовало себя уже настолько у цели своих военных желаний, что Чемберлен заявил 4 апреля перед консервативными руководителями партии, что Гитлер опоздал на поезд. Днем раньше британский кабинет принял решение Высшего совета. Минирование норвежских вод в трех местах было предусмотрено на 8 апреля под условным наименованием «Уилфред». К операции восьми британских эсминцев, которые прикрывали тяжелые вооруженные силы, должны были присоединиться от французских боевых подразделений один крейсер, шесть эсминцев, три торпедных катера и многочисленные подводные лодки, которые с 10 апреля действовали вместе с «местным флотом». Так как главнокомандующий французским ВМФ адмирал Дарлан уже 30 марта обратил внимание на возможность немецких контрмер, подготовкой британско-французского экспедиционного корпуса занимались ускоренно. Зарезервированные на случай вмешательства союзников в войну в Финляндии две английские дивизии были переброшены в конце марта во Францию; вскоре их должны были дополнить новыми британскими формированиями – в целом одиннадцатью батальонами. Из них одна британская бригада (силой в полк) и одна французская бригада горных стрелков предусматривались для захвата Нарвика, чтобы в случае необходимости действовать в шведском рудном бассейне. Другие британские и французские части должны были занять и защищать Ставангер, Берген и Тронхейм. В целом необходимые силы составляли от шести до семи дивизий (из них три французские), которые, за исключением горнострелковой дивизии, должны были комплектоваться из новых формирований. Было предусмотрено транспортировать первую волну десантных войск на военных кораблях – до сих пор это был необычный случай в английской военной истории. На сопротивление в Норвегии не рассчитывали, так что по причинам экономии места в трюмах при себе имели не много специальных транспортных средств, а пехота взяла с собой только по 50 патронов на винтовку и 750 патронов на пулемет. Тем не менее этот смелый проект ввиду очень скупо рассчитанных сил и возможного немецкого противодействия противоречил всяким военным правилам.