Враг, который не забудет - Валентина Елисеева

– Не повод. Тем более что ничего не было.

– Прям таки совсем-совсем ничего? – делано изумился Хальер, а глаза его недобро засветились магическими огоньками.

– Ничего важного, – пояснила пунцовая Алеся.

Вот теперь мужчина разозлился по-настоящему. Воздух в маленькой комнате загустел, так что трудно стало дышать, глаза Хальера вспыхнули ярко-синим неоновым цветом, и он двинулся к ней с явным намерением доказать, что эпитет «неважный» был в корне неверен для оценки их первой ночи.

Алесю спасло пищание амулета связи. Хальер замер, выдохнул, воздух в комнате потерял вязкость, синие глаза мага погасли. Он рявкнул: «Слушаю!», – и ушел в кухню, заглушив магией свои дальнейшие слова. Алеся бросилась одеваться, впопыхах натягивая одежду и застегиваясь на все пуговицы. Не слишком приятно третий день подряд ходить в одной и той же рубашке, в которой еще и спать довелось, но это мелочи, когда будущее покрыто мраком неизвестности и безнадёжности.

Она застилала постель, когда вернулся Хальер и щелчком пальцев отправил посуду в мойку, где та послушно сполоснулась водой и вернулась на полку.

«Откуда в нем столько магии, что он бездумно тратит ее на всё подряд?» – задалась Алеся вопросом, который не давал покоя всем подпольщикам Кресси, наводя их на черные предположения об убийствах. Но этот вопрос тоже был слишком личным, чтобы озвучивать его.

Однако ее пристальный взгляд заметили, и Хальер хмыкнул, как-то горько и устало спросив:

– Неужели ты веришь тому, что пишут в газетёнке Дираса? Поэтому шарахаешься от меня, как от зачумленного, если только не притворяешься как на балу? Считаешь, что я высасываю из девушек жизнь ради пополнения магического резерва? Мне казалось, что эта гипотеза подпольщиков для тебя лишь повод позубоскалить надо мной в своих насмешливых статейках.

– Мои насмешливые статейки написаны не ради зубоскальства, – немного обиделась Алеся. – Смех – лучшее лекарство против страха: тот, над кем смеешься, уже не так пугает. Так что народу полезно посмеяться над великим и ужасным главой тайной канцелярии.

– Хм-ммм... я не против того, что полезно для народа. – Хальер придвинулся и пытливо заглянул Алесе в лицо: – Так ты веришь, что маньяк-убийца – это я?

«Для него так важно, во что я верю? Почему? Но это точно важно – такой напряженный взгляд, лицо словно целиком омертвело. Что ж, иногда нужно поговорить с дьяволом по душам».

– Нет, я не считаю, что девушек убиваете вы, – уверено ответила Алеся.

Синий взгляд смягчился, Хальер отмер, провел рукой по небритому подбородку, на котором за эти дни успела выступить заметная щетина.

– Почему не считаешь? – спросил он.

Алеся изумленно моргнула. В который раз возникло желание топнуть ногой и спросить: «Что происходит, черт подери?!» Выглядит так, словно ему крайне важно ее отношение к нему. С чего бы? Она нахмурилась, прошла на кухоньку и уселась за стол – по русской привычке ей было комфортнее обсуждать серьезные вопросы сидя за кухонным столом. Хальер расположился напротив, продолжая вопросительно взирать на нее. Алеся глубоко вдохнула и начала излагать:

– Во-первых, вы курируете поимку иномирных магов и тесно связаны с Греблином, так что вам куда проще заполнять резерв иномирной магией, нежели тратить время на охоту за девушками. Во-вторых, жертвы всегда обнаруживаются вблизи ваших владений или там, где вы бывали недавно, что тоже странно: учитывая, с какой скоростью вы способны перемещаться по воздуху, вы могли бы незаметно для всех сгонять ночью хоть на другой конец империи. В-третьих, вы возглавляете сыскную службу, за десяток лет могли казнить уже толпу «маньяков», скидывая на каких-нибудь мерзавцев еще и убийство девушек до кучи и не объединяя все подобные смерти в одно дело, но упорно продолжаете вести расследование, зная, что народ всё сильнее подозревает вас. В-четвертых, вы сами выдвинули перед ищейками версию, что убийца – менталист или маг-универсал высокого уровня, хоть вы единственный маг в стране, кто подходит под эти приметы, и прекрасно знаете об этом. В-пятых, никто из ваших ищеек не сомневается в том, что убийца все-таки не вы, а среди них мне не встретилось легковерных идиотов. В-шестых, рассказ Ника о смерти трактирщицы-свидетельницы настолько сильно фонит подставой, что исчезают последние сомнения в этом.

– Интересно. Ты пришла к месту портала, не зарегистрировавшись в поисковой системе магического университета, поэтому мне не удалось выяснить, кто ты и чем занималась в своем мире. Раньше мне казалось, что ты связана с писательством, а теперь я склоняюсь к мысли, что ты работала в вашем сыске, как у вас говорят – в полиции. Это так?

– Нет. Я действительно связана с писательством: строчила фельетоны в интернет-журнал и переводила книги, чаще всего – детективы. Вы наводили справки о моем мире? То-то поняли вчера, что значит «ударило током»! Хотели лучше узнать своего врага?

 – Я давно не считаю тебя врагом.

– Тогда зачем?

– Получше узнать полезно не только врага, – с подозрительной многозначительностью отозвался Хальер, насмешливо блестя очами.

Алеся не повелась на откровенную провокацию, ей надоело выслушивать предложения углубить их знакомство, чтобы иметь право спрашивать о личном. Ее сейчас больше интересовало другое.

– О судьбе своих товарищей я спросить могу, это не слишком личный вопрос? – язвительно поинтересовалась она.

– О товарищах можешь, – согласился Хальер. – Мне доложили, что со всеми подпольщиками Кресси все в порядке, не записывай на мой счет их зверское убийство.

– Они живы? – встрепенулась Алеся, не уловившая лжи в словах собеседника.

– И здоровы. Что неудивительно, поскольку изначально планировали убить не их.

– Меня?

– Ни в коем случае. Тебя планировалось доставить в укромное место, где никто не помешал бы допрашивать, где ты спрятала украденные формулы. Учитывая наличие в твоей хорошенькой головке крепких ментальных блоков, допрос вели бы по методу Темных Веков, ломая клещами твои хрупкие пальчики. И ломали бы их твои верные друзья-приятели.

Уронив табуретку, Алеся вскочила с места и гневно взмахнула руками:

– Если вы думаете, что я поверю в эти домыслы..!

Ее голосок зазвенел и оборвался. Магический вихрь поднял табуретку и усадил девушку обратно, спеленав и удерживая на месте, невзирая на яростные брыкания.

– Давай вернемся к спокойному диалогу, – предложил Хальер, – какой мне смысл тебя обманывать? И кто вообще способен обмануть сильного менталиста с его сверхчуткой безотказной интуицией? Алеся, я знаю, что женщины гораздо эмоциональнее мужчин, но ты же умненькая девочка, давай рассуждать здраво, отринув чувства. Что ты помнишь про вчерашнее нападение?

Слова мужчины побились сквозь возмущение и охладили пыл Алеси. Действительно, вчера на дороге происходило что-то странное и эта внезапная слабость Хальера – он ведь в самом деле был в ее руках последний день, она могла сделать с ним, что угодно. С чего он так рисковал?