Выйти замуж за немецкого рыцаря - Марина Белова

– Иаира! – подсказала мне Алина, ехидно улыбаясь.

– Точно? Имя странное. Библейское?

– Библейское, – кивнула подруга. – А запомнила я его так: Иа – Ира. Ирой зовут жену Густава. И эта ослица думает, что всех умнее.

– Иаир – мужское имя.

– Да какая разница!

– Как же ты ее не любишь.

– А за что мне ее любить? И ты меня не убедишь в ее порядочности! Ей Густав нужен только из-за денег! Разве может заинтересовать молодую красивую женщину толстый рыжий бюргер, который только и делает, что пьет пиво и ест жирные колбаски?!

– Алина, а разве в свое время этот толстый рыжий бюргер не был пределом твоих мечтаний? – напомнила я Алине о давней истории, когда подруга в отместку своему мужу собиралась выскочить за первого попавшегося мужика. Первым на ее пути повстречался Густав. Правда, тогда она и не догадывалась, что он настолько богат, и потому разводиться с мужем передумала.

– Кто? Густав – предел моих мечтаний? Не смеши мои тапочки. Мне только и надо было, что досадить Вадиму! Показать этому изменнику, что такими женами, как я, не разбрасываются – мигом подхватят и к алтарю понесут. Я ему доказала – и осталась преданной женой, – Алина горделиво вздернула нос.

Пришлось мне кое-что ей напомнить.

– И все это время, пока ты доказывала, Густав жил в твоей квартире на правах будущего мужа.

– Ну и что? В конце концов, Вадим мне поверил.

– Вадим… – протянула я. – Этот святой мужчина из тех, кто наивно полагает, что если жена встала с левой ноги, то в этом виноват он сам.

– Ой, так уж и святой? И вообще, кто старое помянет, тому глаз вон, – закрыла тему Алина, оставив меня при мнении, что вся ее враждебность по отношению к Ирине зиждется исключительно на ревности. – В интернет-кафе мы идем?

Я без слов бросила свой чемодан рядом со шкафом и вышла из каюты.

«Интернет-кафе» – слишком громко было сказано для самой обычной комнаты, правда, большой. Я ожидала куда большего, хотя бы наличия бара, в котором можно заказать кофе.

Здесь же вдоль одной стены были составлены столы, на которых стояли компьютеры. Две трети компьютеров были заняты подростками, играющими в игры-стрелялки.

«Все как у нас, – отметила я. – Основной контингент интернет-клубов и кафе – дети и молодежь до двадцати лет. Люди постарше – например, Борис и Антон, – уже предпочитают казино».

Мы заплатили за час и сели за крайний компьютер, чтобы нам никто не мешал. Начать решили с истории о нибелунгах. Здесь мы ничего нового не узнали. Мы уже слышали от Густава о том, как три бога забрали все золото у гнома Андвари, а также отняли его кольцо, которое имело свойство умножать богатства. Как и во всех сказках, сокровища, добытые нечестным путем, принесли его обладателям одни лишь несчастья. На протяжении всего сказания одна смерть следовала за другой. У саги не было счастливого конца.

– Ну, хватит, давай перейдем к картинам, – потребовала Алина. – Вся эта легенда о нибелунгах – не более чем сказка для малышей.

– Как хочешь, – согласилась я с ней. – Давай поищем, что пишут о Поленове.

Через несколько минут мы знали не только этапы жизненного пути Поленова – для меня было неожиданностью узнать, что Василий Дмитриевич не только учился в художественной академии, но и изучал юриспруденцию, – а также весь перечень написанных им картин. Что интересно, ко многим картинам Поленов писал эскизы, да не какие-нибудь схематические рисунки, выполненные в карандаше, а полновесные картины в масле. Так, у картины «Христос и грешница» был двойник – «Блудная жена». В то же время сама картина имела еще одно название – «Кто из вас без греха?». «Заросший пруд» имел брата-близнеца, который назывался «Старый пруд». Подозреваю, что и у картины «Воскресение дочери Иаира» был двойник или эскиз, возможно, даже не один.

– Интересно, – пробормотала Алина, переваривая информацию, – он что, по нескольку раз дублировал картины? Хотел продать в разные места?

– Скорее хотел набить руку, чтобы создать настоящий шедевр.

– По-моему, сами эскизы уже шедевры.

– А давай узнаем, где хранятся эти картины. Что-то мне подсказывает, что они имеют музейную прописку.

Я оказалась права. И «Христос и грешница», и «Воскрешение дочери Иаира» числились в экспозиции питерского Русского музея.

– Вот так новость! Что это значит? – спросила Алина. – Густав морочил всем голову? Картины не подлинные?

– Возможно, что и подлинные, если принять к сведению, что Василий Дмитриевич любил одну и ту же картину рисовать по нескольку раз. Во всяком случае, я не помню, чтобы Русский музей был обворован. Эрмитаж грабили, а Русский – нет, не помню.

– Грабили-то по-тихому, из запасников. Кто мешал ворам подменить подлинники копиями? Надо бы спросить у Густава, как он приобрел эти картины. И откуда у него вообще такая любовь к русской живописи? Ну и собирал бы картины немецких художников. Альбрехта Дюрера, например.

– Дедушка у него воевал в России, – вспомнила я.

– Ах, вот оно как. Значит, картины привез дед? Занятно, – двусмысленно усмехнулась Алина. – Но ленинградцы выстояли блокаду и не пустили немцев в свой родной город. Откуда тогда картины появились в Германии?

– Смотри, очень много картин хранится в Музее-усадьбе «Поленово». Возможно, там находились копии картин.

– Где это Поленово? – спросила Алина и опустила курсор вниз, чтобы найти адрес музея. – Ага, это Тульская область, Заокский район. Понятно, – вздохнула она. – Ладно, теперь посмотрим, что у нас на сайте интернет-аукциона? А ничего! – разочарованно констатировала она.

– Это российский сайт. Давай поищем на других сайтах. Последнее время в Лондоне очень полюбили русскую живопись.

Мы проверили еще несколько сайтов. Увы, в открытую никто не покупал и не продавал интересующие картины. О сокровищах нибелунгов мы вообще не нашли ни слова. В принципе мы и не рассчитывали на подобную наглость со стороны преступников. Редко кто крадет и сразу несет продавать. Разве что у этого человека не все в порядке с головой.

– А что, если мы сами дадим объявление? – вслух подумала я. – А что! Текст будет приблизительно такого содержания: «Хочу продать антиквариат, а также подлинник такой-то картины». Слово «подлинник» выделим.

– Думаешь, клюнет заказчик ограбления? – догадалась Алина, к чему я клоню.

– Если такой имеется, почему ему не клюнуть?

– Если такой имеется, то ларчик рано или поздно откроется. А если нет – кто-то стянул картины просто потому, что они ему понравились, – мы будем долго плутать в трех соснах.

– В трех соснах? – Я не сразу сообразила, о чем она.

– Прости, в четырех. Ирина, Лиза и Кирилл, Борис и Антон, ну и Тамара Леонидовна – все под подозрением. Сейчас я склоняюсь к тому, что картины у Тамары Леонидовны. И передала ей их Ирина. Я, конечно же, покопалась в ее вещах, но кто ей мешал спрятать рулончик с картинами где-нибудь на борту теплохода?