Леденцовые трости для Карамельки - Полина Владимировна Корн

— Прошу… — умоляюще шепчет она, глядя своими ореховыми глазами столь просительно, что я отпускаю пресловутый контроль, позволяя себе надавить на нее, легко входя внутрь.

Ее трясет. С ресниц падают слезы.

— Алина?.. — кажется, я зря расслабился, сделал ей больно… Идиот.

Глава 15. Все встает на свои места

Алина

— Тише, дорогая, прости… — он навис надо мной, изо всех сил стараясь не шевелиться. По моим щекам самопроизвольно стекают слезы.

— Мне совсем не больно, — я смотрю в яркие небесные глаза напротив, потом осторожно перевожу взгляд влево, где Анаил внимательно следит за нами. Его член по-прежнему у меня в руке. Толстый, бугристый, с неожиданно нежной бархатистой кожей, я слегка сжимаю его, двигаясь как показал синх: методично сверху вниз, обхватывая его габариты.

— Тогда почему плачешь? — Розаил не спешит продолжать. Наклоняется и ловит мои губы, тем самым не позволяя ответить. Касается медленно, едва-едва, словно боится причинить даже малейший дискомфорт, но мне хочется большего. Я сама чуть подаюсь ему навстречу, ловя горячие твердые губы, заставляю забыть про контроль, расслабиться. В итоге, какие еще нужны слова, главное мне не больно, мне хорошо. Очень.

Розаил рычит мне в рот, и это неимоверно сексуально. Я могла бы ожидать такой реакции от Анаила, но сейчас все иначе. Это как подарок на Новый год, внезапная приятность, которой совсем и не надеешься дождаться.

Тесно сжимаю его внизу, стараясь прочувствовать какой он большой, но в ответ приходит лишь ощущение приятной плотной наполненности. Хочется продолжать двигаться, инстинктивно поднимаю бедра, толкаю его. Где-то на периферии сознания мелькает острая резкая боль. Она быстро исчезает, когда Розаил, наконец, внял моим бессловесным мольбам и с силой вошел, выбив из меня стон, тут же пойманный его губами.

— И как тебе? — шепот на ухо. — Быть с двумя мужчинами в одной постели?

А потом легкий смех, и сильная ладонь ложится поверх моей, снова задавая свой темп движения по вздыбленному стволу, и будто напоминая о своем присутствии. Одновременно с ним, Розаил двигается, освобождает мои губы, но берет в плен шею, покрывая ее новой порцией жарких влажных поцелуев.

— Да! Так! — начинаю откровенно командовать, направляя мужчину внутри меня, закусываю губы, посматривая на Анаила.

— У нашей скромницы вдруг голос прорезался, — смеется брюнет, пожирая меня сапфировыми глазами. Они почти черные, из-за расширившегося зрачка, по рукам мужчины ползет черный туман. Загадочная Мгла… — Кажется, пора немного поиграть с твоим ротиком. Что думаешь? Хочешь его попробовать?

И его решительная ладонь проводит по члену сильнее, ведя за собой мои пальцы. Я с удивлением вижу, что на головке выделилась прозрачная капелька, выдавая крайнюю степень возбуждения. Ловлю себя на жутких порочных мыслях о том, какова она на вкус. Каким будет лицо Анаила, если я возьму головку в рот… Больше не взлезет, он слишком крупный. Судорожно киваю, и быстро получаю награду в виде зависшего напротив глаз вздыбленного члена. Розаил тоже замедляется, давая мне возможность привыкнуть к столь тесному взаимодействию. Тянусь самим кончиком языка, мягко касаясь вершины рядом с каплей. Та дрожит, а потом неспеша стекает вниз по стволу, добавляя праздничного блеска на и без того совершенный член. Интересно, у Розаила такой же? Я его ни разу не видела.

— Стой! — опять командую. Аккуратно вылезаю из-под мужчины. Он садится, озадаченный, вспотевший. — Хочу вас рассмотреть! — выдаю нагло и своевольно. — Вы меня уже видели везде, — заканчиваю будто оправдываясь.

Розаил спокойно улыбнулся, садясь. Анаил сцепил челюсти, но молчит. Не знаю, что мной движет. Любопытство? Или желание проверить, насколько они правда готовы на все, лишь бы мне было хорошо? Эгоизм? Неважно…

Они сидят напротив меня на согнутых коленях, и оба члена между ног абсолютно прекрасны. И, кажется, даже одинаковы. Подползла ближе, тронула пальчиком каждый из них. На коже Розаила размазались капли крови.

— Малышка любит озорничать, — констатировал факт Анаил, улыбаясь одними глазами. Из него уже выплескивался черный туман, показывая, что я играю с огнем. Розаил тоже был на грани. Белое облако опутало сильные руки и плечи, он глубоко дышал, не отрывая от меня глаз.

— Но и мы можем поиграть, — вдруг сказал Всесильный, разом показывая, что в своей игре я зашла слишком далеко. Потянул меня за руку, приглашая присесть. Прямо туда. — Давай, Утёнок, рыжая нашла избранница. Ты остановилась на самом интересном. Боишься?

Мудрые глаза видели меня на сквозь.

Я подползла к нему ближе, и честно смотря в лицо Всесильного призналась:

— Боюсь, что все окажется неправдой. Тем более… а вдруг… беременность? В вашем мире есть презервативы?

Анаил тоже задвигался, оказался сзади, тихо сказал на ушко:

— Поздновато ты спохватилась, Алина. Но, чтоб не портить тебе впечатление от секса, скажу: даже один ребенок за всю жизнь — большое счастье и удача для богов. А близнецы рождаются еще реже. Говорят, если у пары родилась двойня, то любовь их неимоверно сильна. Некоторые семьи долго не могут забеременеть, столетиями. Так что, если это случится, мы будем рады. А ты?..

— Я… — задумалась.

— Этого не будет, — обжигающие пальцы Розаила легли на талию. — Пока ты не станешь полностью готова. Понимаешь? К сожалению, это правда, мы, боги, долго живем, поэтому и размножение происходит гораздо сложнее. У нас есть несколько сотен лет, чтобы просто наслаждаться друг другом, милая… Кстати, ты тоже будешь долго жить. Смотри…

Провел по помолвочной печати под грудью, заставив меня опустить голову. Узор изменился. Из черного став золотым.

— Теперь ты официально моя жена, а вот Анаилу… придется еще немного постараться, — хохотнул Всесильный, настойчиво прижимая к себе.

— Как раз этим я и планирую заняться, братец, — прошептал почему-то мне на ухо брюнет, а потом… началось настоящее безумие.

Розил снова вошел, но в этой позе ощущался глубже, и даже немного болезненно.

— Расслабься, все будет хорошо, поверь, — и стал целовать так, как никогда прежде не делал. Голодно, совсем на него не похоже. Словно его внутренний зверь сорвался с цепи, и я не могла ему не ответить, невольно тоже зажигаясь заново, ощущая как малейшая боль уходит, как самой хочется начать двигаться, что я и делаю, попутно ловя горячие и жадные поцелуи на губах. Глубже, еще глубже.

Я практически полностью растворилась в мерных движениях Розаила, его диких жадных поцелуях, и совсем забыла о существовании второго коварного брата. Анаил все это время находился сзади, даря чувство тепла, даже не так, жара. Он просто выжигал холодное чувство одиночества, сопровождающее меня прежде на земле. Поглаживал спину, целовал позвоночник, а потом