Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830-1918) - Юрий Победоносцев

Однако в сложившейся ситуации Петербург не желал усиления строптивого болгарского князя, поэтому в ответ на прокламацию о воссоединении северной и южной Болгарии царь велел министру иностранных дел Н. К. Гирсу выразить протест против нарушения Болгарией Берлинского договора. Одновременно Александр III отозвал из болгарской армии русских офицеров. Все это произошло как раз в тот момент, когда не без подстрекательства Вены у Болгарии нарастал военный конфликт с Сербией.

По-видимому, царь рассчитывал, что, отозвав своих офицеров, обречет болгар на поражение, но сильно просчитался. Болгарская армия наголову разбила сербов, и только вмешательство Австро-Венгрии спасло князя Милана. После одержанной болгарами победы российская политика на Балканах зашла в тупик. Петербург растерял всех своих недавних союзников в войне с Турцией, а его сильнейшая конфронтация с Австрией сохранилась.

Этим обстоятельством не преминул воспользоваться английский премьер Солсбери, который, поняв, что вследствие ухудшения русско-болгарских отношений Болгария из русского плацдарма перед Константинополем превратилась в барьер на пути России к турецкой столице, решил подыграть Софии, лишив Петербург формальных оснований для протеста против объединения двух болгарских территорий.

Лондон пообещал туркам оградить их от войны с Грецией, в обмен на это взяв обязательство с султана заключить весьма оригинальное дипломатическое соглашение с болгарским князем. С одной стороны, им подтверждалось, что Восточная Румелия остается турецкой провинцией, управляемой губернатором, назначенным султаном. А с другой стороны, губернатором Восточной Румелии, по турецко-болгарскому соглашению, должен был быть не кто иной, как князь болгарский. Таким образом, фактически в северной и южной Болгарии устанавливалось одно правительство.

Так Петербург потерпел еще одно поражение на дипломатическом поприще, и, раздосадованный неудачей, Александр III решил избавиться от Баттенберга. В августе 1886 г. в результате дворцового переворота болгарский князь был низложен, и к власти в Софии пришло правительство сторонников России во главе с митрополитом Климентом и вождем русской партии Д. Цанковым.

Но не успела еще русская дипломатия отпраздновать эту победу, как правительство митрополита Климента в свою очередь было свергнуто с помощью Австрии и у власти оказалось клика во главе со С. Стамбуловым — крупным промышленником и лидером консервативной партии, тесно связанной с австрийскими железнодорожными дельцами. А 25 июня 1887 г. с помощью австрийских интриг князем Болгарии был провозглашен немецкий принц Фердинанд I Кобургский. Фердинанд и Стамбулов стали проводить враждебную России политику, все более подчиняя Болгарию австро-германскому влиянию.

Однако политика, проводившаяся Веной в отношении Болгарии и Сербии, вскоре ясно показала, что Австрия является злейшим врагом славянской национальной независимости. Так что конце концов даже посаженный на трон усилиями Берлина и Вены князь Фердинанд под напором народного возмущения был вынужден отправить правительство Стамбулова в отставку и искать примирения с Россией. В результате этого в 1896 г. со стороны России последовало признание Фердинанда болгарским князем.

Еще резче была вынуждена развернуться в сторону России Сербия: слишком уж очевидным было, что только там могли найти поддержку национальные чаяния сербского народа. В 1903 г. в Белграде произошел государственный переворот, и династия Обреновичей уступила место Карагеоргиевичам. За этим событием последовало чрезвычайное усиление национальной пропаганды, направленной не только против Турции, но и против Австро-Венгрии.

В начале 1906 г. между Австро-Венгрией и Сербией началась таможенная война, и в Австрии усилилось влияние кругов, которые стремились, пользуясь ослаблением России, добиться радикального решения южнославянского вопроса — захватить сербские области Балкан и включить их в состав монархии Габсбургов, перестроив ее на началах триализма.

Аннексия Боснии и Герцеговины

В связи с резким ослаблением России, вызванным ее поражением в русско-японской войне, в Австрии резко усилилось влияние кругов, считавших, что настало время для аннексии Сербии и включении ее в состав монархии Габсбургов, перестроив Австро-Венгрию в Австро-Венгро-Славянскую империю. Во главе этого течения стали наследник престола эрцгерцог Франц-Фердинанд, начальник генерального штаба фельдмаршал К. фон Гетцендорф и министр иностранных дел граф А. Эренталь. Их планы поддерживали и влиятельные группы венской финансовой олигархии, заинтересованные в экономической эксплуатации Балкан.

В качестве первого этапа поглощения Сербии в Вене было решено провести аннексию Боснии и Герцеговины, оккупированных Австрией еще в 1878 г. на основе ст. 25 Берлинского трактата, однако по-прежнему номинально считавшихся частью Османской империи. Тем самым австрийцы желали завладеть районами, населенными преимущественно сербами, явно тяготевшими к воссоединению в единое сербское государство.

Этот провокационный шаг Вены должен был вызвать протесты Белграда, в качестве ответной меры на которые намечалась якобы превентивная война против Сербии. При этом министр иностранных дел Эренталь считал, что определенную часть Сербии целесообразно было отдать болгарам, что превратило бы Болгарию в верного союзника Австрии. После этого, говорил Эренталь, «в момент благоприятной обстановки в Европе, мы наложим руку на еще сохранившуюся часть Сербии. Тогда у нас будут надежные границы». Так родился коварный план разжигания сербо-болгарских противоречий, сыгравший большую роль в разжигании Первой мировой войны.

В рамках своей антисербской политики Эренталь задумал хитроумный ход. Он решил провести аннексию Боснии и Герцеговины с одобрения России. Если бы ему удалось воплотить этот план в жизнь в полном объеме, то это не только облегчило бы проведение самой операции аннексии, но и скомпрометировало бы Россию в глазах всего южного славянства, подорвав ее влияние на Балканах. Ради этого можно было обещать России согласие Австрии на изменение режима проливов: ведь сделай Россия серьезную попытку добиться свободного прохода через Босфор и Дарданеллы для своих военных кораблей, и конфликт с Англией и Турцией был бы налицо, что неминуемо должно было привести к развалу Антанты.

Однако русские дипломаты не были столь наивными, поэтому свое согласие на аннексию Австрией Боснии и Герцеговины, помимо австрийского согласия на изменение статуса проливов, А. П. Извольский обусловил еще и необходимостью территориальных компенсаций для Сербии и Черногории, которые, по замыслам Петербурга, должны были быть приняты на международной конференции.

Такой поворот дела не устраивал Франца-Иосифа, решившего проигнорировать эту инициативу русских и поставить весь мир перед свершившимся фактом, официально заявив, что отказывается передать вопрос об аннексии на международное обсуждение. 6 октября 1908 г. был обнародован императорский рескрипт о присоединении Боснии и Герцеговины к Австро-Венгерской империи.

Германия безоговорочно поддерживала Австрию, и 8 декабря Бюлов объявил об этом публично, известив австро-венгерское правительство, что в случае осложнений оно может твердо рассчитывать на помощь Германии. Вскоре после получения заверений о поддержке со стороны Берлина Австро-Венгрия начала приготовления к войне с Сербией. Вот как это описывает в своих мемуарах генерал Ф. Конрад фон Гетцендорф: