Доминион. На краю Вселенной - Игорь Марченко

«Ну, это мы еще посмотрим, кто из нас убийца, а кто жертва!» — возразил я сам себе, осторожно сдвигая в боевое положение язычок предохранителя автомата.

Красный индикатор стал зеленым. Оружие было готово к бою. Как же меня достала эта солдатня. Словами не передать. Если война для них забава, что ж, они получат ее сполна. Если ты хочешь выиграть войну, значит, сам должен стать войной.

— Закиньте трупы в машину, — распорядился вновь появившийся офицер. — Машину отгоните подальше от поста и сожгите вместе с телами. Через пару кварталов вниз по проспекту будет подходящих размеров воронка от двухтонной бомбы «Толбой». Это не наша территория…

Шлемы «миротворцев» были оснащены ментальными экранами, предохранявшими от псионического оружия. Одна беда — отсутствие кондиционирования. В них было чертовски жарко и душно. Головы потели, и шлемы просто снимали, зажимая под мышкой. Когда один из солдат привычно снял шлем, я мгновенным импульсом захватил контроль над его разумом. Пока на него никто не обращал внимания, я стал управлять им, словно марионеткой. Подвел к стене, за которой притаился. Заставил украдкой бросить в проем окна ранец со снаряжением и вернул к товарищам. После этого стал незаметно подводить к тяжелому пулемету, пока там никого не было. Все были слишком поглощены обыском трупов.

— Эй, глядите! — выкрикнул один из солдат. — Такого вы еще не видели…

Теряя остатки сил, я остановил свою бешено сопротивлявшуюся куклу.

Один из солдат восторженно демонстрировал остальным драгоценные браслеты, инкрустированные камнями Сенсинора.

— Я нашел! Значит, мое! Руки прочь!

— Отдыхай, пехота, раскидаем на всех.

— Тогда моя доля должна быть больше, чем у остальных!

— Размечтался! Разделим поровну, и баста.

Обливаясь потом, я заставил подневольного взяться за ручки роторного пулемета и снять его с предохранителя. Целиться я не мог, поэтому, приблизительно направив ствол в нужную сторону, понадеялся, что с большей частью участников шоу будет покончено одной хорошей очередью. Завыли раскрутившиеся стволы пулемета, резко оборвав людской смех. Грохот выстрела заглушил вопли боли, предсмертные хрипы и ругань. Очередь, словно швейная машинка, прострочила ближайших солдат и, не останавливаясь, понеслась дальше, обрезая бритвенным залпом кому руки, а кому ноги. Отпустив разум марионетки, я дотянулся до трофейного ранца у своих ног. Вскрыв ткань одним движением ножа, высыпал на пол его содержимое, лихорадочно отыскивая гранаты.

— Подождите! Это не я! Клянусь богом и всеми его апостолами, я все объясню! — в ужасе лепетал шокированный солдат, отпрыгнув от пулемета, словно тот был чумным. — Меня заставили… меня вынудили! Простите…

Оставшиеся в живых вскинули оружие и дружно продырявили его из всех своих стволов. Они стреляли по нему до тех пор, пока в магазинах не закончились заряды.

— Грязный подонок! Паскуда! По своим стрелять?! — во всю глотку орали уцелевшие.

Истерзанное пулями тело, в последний раз дернувшись, упало на окровавленную землю. Изуродованный труп выглядел так отталкивающе, что многие, не выдержав, отвернулись, с трудом удерживая рвоту.

— За что? — испуганно спросил солдат, которому пулеметная очередь всего лишь изорвала в клочья ранец.

— Да крыша у него поехала! Рехнулся, короче, хренов ублюдок! Слышал, что такое иногда случается среди молодых. Психологи называют это нервным срывом… Помоги раненым, салага…

Выстрелы и крики привлекли внимание танкистов. Оставив танк, они подбежали и начали помогать шокированным солдатам оттаскивать трупы.

— Вызывайте «таблетку»… у этого сильное кровотечение…

— Брось его… Разве не видно, что у него кишки выпали?

Пока кутерьма не утихла, я взял несколько гранат, сорвал с них красные пломбы и выкинул наружу. Схватил автомат и плашмя упал на бетонный пол, закрыв голову руками. Секунды ожидания затягивались, превращаясь в пытку.

— А, падла! Граната!

Взрывы сотрясли здание, в котором я притаился, разметали людские тела, осыпав осколками бронемашины и танк. Вскочив на ноги, я просунул в щель ствол автомата и стал короткими очередями расстреливать уцелевших. Из соседних домов стреляли по мне в ответ, но я, прилипнув к прицелу, безжалостно добивал участников расстрела. Лишь когда осколки исцарапали мне щеку в кровь, а в сухой треск автоматов и пулеметов вплелись гулкие удары пушек БМП, я припустил в глубь развалин.

И вновь начался кошмар погони. Преследователи подставляли себя под удар. Кроме меня, в развалинах скрывалось множество обездоленных аргониан, вооруженных кто лучевым пистолетом, а кто кухонным виброножом. Принимая одетого в лохмотья беглеца за своего, они не пытались меня остановить, но усложняли жизнь моим преследователям, с воплями кидаясь им под ноги и кромсая ножами. Перед тем как свернуть за угол коридора, я достал из трофейного ранца реагирующую на живые организмы мину и бросил за спину. Так я повторял несколько раз. Редко когда они не срабатывали, и это тормозило преследователей.

По площади осторожно продвигалась тройная цепь солдат при поддержке бронетехники. Башни машин поворачивались из стороны в сторону, а солдаты высматривали движение в руинах. Передовая машина, наткнувшись на заботливо припрятанный фугас, в фонтане огня взлетела на воздух. Вырванный с корнем карданный вал отскочил от земли и смел трех солдат. Все взоры обратились туда, и это позволило мне вырваться из сжимающегося кольца окружения.

К сожалению, уличные бои — это не мое. Мне привычнее действовать в зарослях, на природе. В любой момент стена, мимо которой пробегаешь, могла рухнуть и похоронить тебя под собой. Я не был застрахован и от меткой пули снайпера. Мусор скрывал дыры, образовавшиеся в результате точечных бомбардировок, и туда можно было провалиться и сломать себе шею. Но выбирать не приходилось.

Наткнувшись на полуразрушенный гипермаркет, я осторожно прошел по битому стеклу и по искореженному эскалатору поднялся на второй этаж. И нашел среди груд мусора и обломков две шутихи из тонкого пластика и бумаги и коробок спичек. Еще я отыскал несколько уцелевших в огне жестянок с тушеными овощами, а также бутылку бренди. Последняя находка особенно порадовала и взбодрила, но самого главного я пока не обнаружил. А нужна мне была пищевая фольга.

Продолжив поиски, я наткнулся на контейнер с какими-то коробками. Открыл одну и увидел растаявшие шоколадные конфеты, завернутые в фольгу. Это было то, что нужно.

Едва я покинул гипермаркет, как началась канонада. Пушки и ракетные установки, не скупясь, обрабатывали все вокруг. Я бросился прочь.

Обрушившийся на город ливень смыл вездесущий запах гари. Заскочив в какой-то гараж, я ножом осторожно вскрыл шутихи. Внутри, в специальных углублениях, находились хрупкие емкости с разноцветными порошками, распылявшиеся при взрыве в воздухе. Высыпав эти порошки на пол, я под завязку набил емкости изорванной на мелкие кусочки фольгой и снова закупорил ракеты. Хорошо, что сухое топливо не промокло, иначе пришлось бы ждать, пока оно высохнет.