Профессор Допотопнов. Необыкновенные приключения в недрах Земли - Эразм Маевский

людей, очевидно, охотившихся за табуном лошадей. Если бы не чужие лица, которых они уже успели заметить, они подошли бы с шумом и победными криками. Но смельчаки, отважившиеся встретиться им на пути, возбудили их любопытство и недоверие.

Это была дикая, страшная толпа. Каждый из полунагих охотников был вооружен одной-двумя дубинками. За поясами у них торчали деревянные кирки с прикрепленными к ним посредством кишок животных каменными остриями, и искусно обтесанные каменные мечи, заостренные с обоих концов. Ни одна ветка не хрустнула под ногами рассыпавшейся полукругом кучки людей. Лишь лохматые головы, покрытые волчьими и леопардовыми черепными крышками, дико сверкающие глаза и оскаленные зубы порой мелькали из-за листьев и ветвей. Они переговаривались меж собою едва заметными движениями дубинок. Табун лошадей, очевидно, попался в ловушку. Дикари загнали его на вершину, с которой была одна лишь дорога вниз, в пропасть.

Животные межледниковой эпохи

Лорд Пуцкинс с чисто охотничьим интересом следил за охотниками, пока не потерял их из виду. Он напряженно смотрел на пустой берег ручья, надеясь опять увидеть диких, если только они решатся подойти к ним. Лорду и в голову не приходило, что в это самое время из-за скалы выглянули две волчьи головы и что две пары человеческих глаз следят с вершины за безоружными путешественниками. Три охотника, одетые в волчьи шкуры, скрываясь за чащей, тихонько подкрались к ним сбоку и приготовились нанести удар. Лорд Пуцкинс бессознательно, под действием их глаз, повернул голову в их сторону и тотчас понял весь ужас положения. Дикие, очевидно, приняли их за представителей незнакомого племени, пришедших из далеких стран осесть или охотиться на их земле. Лорд знал, что и в XIX веке случайно забредшие в дебри Азии путешественники платят своей жизнью за подобную неосторожность.

— Мы открыты, профессор! — воскликнул он. — Бесполезно дольше прятаться.

В эту минуту один из переодетых волками людей встал, за ним другой и третий, и все с поднятыми кверху копьями ждали сигнала предводителя.

Лорд Пуцкинс выпрямился во весь рост, заложил по-наполеоновски руки за спину и, высоко подняв голову, твердыми шагами подошел к первому охотнику. Шагах в трех от него он остановился, торжественно вынул спичечницу, зажег сразу несколько спичек и, не спуская глаз с дикаря, поднес их к самому его носу. Действие получилось изумительное. Дикарь хрипло застонал, далеко отбросил копье и упал лицом на землю. Лорд, не меняя своего внушительного, важного вида, с горящими спичками в руках пошел дальше, но, о диво! он никого больше не замечал: дикари словно сгинули. Можно было бы подумать, что они были призраками, если бы не первый дикарь, лежавший на земле и дрожавший как осиновый лист. Лорд наклонился над ним, провел рукой по его голове, затем отвернулся и отошел.

Лохматый сын пустыни боязливо взглянул на него исподлобья и, не замечая в нем никаких злостных намерений, стал быстро пятиться назад и вскоре исчез за деревьями.

— Ну, слава Богу! Отделались наконец от непрошеных гостей, — облегченно вздохнув, сказал лорд.

— Я удивляюсь вам, — с восторгом прошептал профессор.

— Что за важность! Это старая штука! Я много раз таким образом спасал себе жизнь. Во всяком случае, мозолить глаза им не следует. Уйдем отсюда, пока они не пришли опять за трупами лошадей.

XXIV

ВТОРАЯ ЛЕДНИКОВАЯ ЭПОХА. ВЕК СЕВЕРНОГО ОЛЕНЯ

КОРОЛЬ ЧЕТВЕРОНОГИХ СВЕРГНУТ С ТРОНА

Наступило холодное, морозное утро. Голые ветки, поросшие мхом камни, пожелтевшая трава покрылись первым ранним снегом. Серовато-белый лес, казалось, спал или умер. Торжественная тишина усугублялась величественной картиной восхода солнца. Лишь липы и буки едва слышно шелестели оставшимися кое-где листьями, которые слетали с деревьев при малейшем движении воздуха. Две совы тихим писком просились в гнездо, занятое веселой сойкой. Денные птицы стали просыпаться и с шумом вылетали из своих гнезд. Среди долины, окруженной поросшими лесом холмиками, под дуплистой вековой липой пылал костер, поддерживаемый ветками можжевельника и тиса. И вдруг лес оживился. Сонная осина зашумела своими оголенными ветвями, о чем-то заговорила береза. По инею замелькали золотые искорки. Откуда-то отозвалась кукушка. Из-за чащи деревьев выглянул лось; он поднял голову, глубоко втянул ноздрями воздух, почесал себя по спине рогами и медленными шагами вернулся в лес. Из глубины леса донесся рев зубра. Профессор Допотопнов открыл сомкнутые на миг глаза и покрасневшие от бессонья веки, подбавил ветвей в костер и протянул к огню свои окостеневшие руки. Лорд Пуцкинс, при виде восходящего солнца, оживился на минуту. Станислав опять начал сетовать на свою судьбу и на ненасытный костер, для которого нельзя вдоволь напастись ветвей.

— Нечего сказать, хороших мы дождались времен, — сказал он, обращаясь к лорду.

— Теперь зима, вероятно, или мы попали куда-нибудь на север, — сказал тот и бессознательно протянул руку к часам, покоившимся в его жилетном кармане. — Четверть шестого.

— Нет, теперь, должно быть, гораздо позже, — заметил профессор.

— Мои часы безошибочны.

Геолог посмотрел на свои.

— Да, это удивительно! Я с трудом верю своим глазам. Надо было бы думать, что теперь октябрь, а между тем, как видите, теперь лишь конец августа.

— Из чего же это можно видеть?

— В октябре солнце восходит между шестью и семью, сегодня же оно показалось за несколько минут до пяти.

— Ваше наблюдение подтверждает мою догадку, — сказал лорд. — Мы, вероятно, где-нибудь на далеком севере.

— Это невозможно, — возразил профессор, указывая на стоявшую вблизи липу. — Это дерево и буки, хотя и низкорослые, доказывают, что мы в средней Европе.

Ледниковый ландшафт