Профессор Допотопнов. Необыкновенные приключения в недрах Земли - Эразм Маевский

костей и косточек, на кучи перьев и птичьих ножек, змеиных голов, скорлупы птичьих яиц, пустых рогатых и безрогих черепов. Под ногами его хрустели камешки, и он часто спотыкался о недоконченные каменные копья. Кое-где лежали и большие камни. Съестного он ничего не нашел. Вдруг взгляд его упал на какую-то большую массу, от которой исходил запах разлагающегося мяса. Он подошел ближе, желая узнать, что бы это могло быть, и тотчас стремглав бросился к выходу.

— Что ты там открыл? — спросил профессор, глядя на его растерянное, изумленное лицо.

— Что я видел! Что я видел!

— Говори толком, в чем дело!

— Голова носорога!

— Носорога! Здесь? — вскричал лорд.

— Уверяю вас! Огромный, косматый, точно медведь.

— Это невозможно! — сказал лорд и посмотрел на профессора.

Профессор, все время задумчиво молчавший, почувствовав на себе вопросительный взгляд лорда, покачал головой и тихо проговорил:

— Это возможно!

— Носорог в этом холодном климате… среди этих елей и можжевельников?

Волосатый носорог

— Да, — подтвердил профессор. — Но этого мало: здесь возможен не только носорог, но и его старый товарищ мамонт с огромными клыками, и не только мамонт, но даже пещерный лев, который собирает здесь подати с зубров и туров в виде теплой крови и мяса.

— Даже лев в таком холоде?

— Даже и он. Благоденствует по-прежнему и пещерный медведь, который объедается здесь костями лошадей, диких свиней, исполинских и других оленей.

— А далеко ли теперь до «наших» дней? — спросил Станислав.

— Теперь осталось уже немного: не более того, сколько отделяет нас от вчерашнего дня.

— Так что можно надеяться, что завтра мы будем читать газеты и есть ростбиф с гарниром? — сказал лорд.

— Сомнительно, так как мы с каждым днем все тише подвигаемся вперед. И я боюсь даже, как бы мы навеки не застряли здесь…

Исполинский олень

Пошел холодный, пронизывающий дождь. Путешественники молча сидели у разведенного костра. Мало-помалу они опять приободрились под влиянием живительного тепла, и у них завязался оживленный разговор. Но оставим их на время и посмотрим, что делается с настоящими хозяевами пещеры.

***

Несколько женщин, несколько детей и худой старик мирно спали в пещере крепким сном.

Борода старика и длинные седые волосы были пепельно-бронзового цвета от осевшей на них грязи и жира; густые взъерошенные брови, сходившиеся над переносицей, придавали лицу грозный, суровый вид. Только одна из женщин не спала и неустанно поддерживала горевший костер. Пещера была их давнишним жилищем. Все они родились в ней, и всю жизнь она служила им верным приютом. Здесь они отдыхали от летнего зноя, здесь они грелись зимою у костра, здесь они укрывались на ночь от хищных зверей, здесь протекали долгие часы тяжелого труда над охотничьим оружием и выделкой платья из звериных шкур, и часы томительного безделья.

Утомленные отдыхали здесь, раненые и больные приходили в себя или засыпали непробудным, вечным сном. Все кругом подвергалось переменам: бури вырывали деревья с корнями, земля покрывалась то снегом, то травой и цветами; одна лишь эта пещера всегда оставалась неизменной, тихой и безопасной. Ураганы, бушевавшие снаружи, не переступали за ее порог.

И вдруг женщина, сторожившая костер, услышала в подземелье какой-то глухой шум. Она вначале не поверила своим ушам, но когда проснулись, встревоженные шумом, еще две женщины, когда оказалось, что шум этот доносится сверху, оттуда, где во время страшнейших бурь царила невозмутимая тишина, — всех обуял неописуемый страх.

Скелет мамонта, найденного в Сибири

Начали припоминать вечерние рассказы стариков за костром о каких-то необыкновенных зверях, живущих в глубине воды, скал и под землею. Правда, никто не видел этих огромных и злых чудовищ, но все верили, что они должны быть. Ведь и на небе никто не видал зверей, а между тем, от их ударов дрожит вся пустыня, падают деревья и скалы, а рев их заглушает рычание львов и мамонтов. Удары таинственных зверей в стены пещеры разбудили и крепко спавшего старца. Он быстро вскочил на ноги, схватился за каменное оружие и начал прислушиваться к отдаленным ударам. Женщины, сбившись в кучку и не смея вздохнуть, глядели ему прямо в глаза. Вдруг бесстрашный дед, столько видевший на своем веку, так много знавший, бросился на землю, съежился, как маленькое дитя, и закрыл лицо руками. Он глухо застонал и задрожал, как в лихорадочном припадке. Тогда поднялся раздирающий душу вопль.

Женщины кричали, плакали и рвали на себе волосы, спутанными космами падавшими на плечи, дети ревели, а старик лишь глухо стонал, крепко сжимая руками свою седую голову.

Удары не прекращались. Старик вспомнил страшную минуту, когда однажды какие-то подземные чудовища хотели выйти на поверхность земли и громко, оглушительно рычали. Вся земля и скалы дрожали тогда. Но это длилось лишь одну минуту, и чудовищам не удалось выйти наружу. Старик был еще тогда ребенком, и с тех пор подземные великаны уже не повторяли своих безуспешных попыток. И вдруг они теперь осаждают их жилище. Зачем? Вероятно, затем, чтобы их съесть. Полунагой, худой, с морщинистым лицом и глубоко впавшими глазами, старик внезапно вскочил и властно крикнул. В пещере тотчас все смолкло. Старик обвел всех грозным, властным взглядом и хриплым голосом сделал надлежащие распоряжения.

— Стряслась беда! Убегайте как можно дальше и спрячьтесь на деревьях!

Это был первобытный говор, односложные слова, из которых каждое имело много значений и подкреплялось соответствующими телодвижениями. Но обитатели пещеры поняли старика, и в одно мгновение последняя опустела. Старик остался еще на минуту, с сожалением посмотрел во все стороны, добавил дров в костер и вышел из пещеры.

Несмотря на свои семьдесят лет и темную безлунную ночь, он быстро побежал