Современные старцы Горы Афон - Херувим Карамбелас

«Нет, чадо, ступай на Святую Гору в обитель св. Пантелеймона».

Побудив юношу отправиться, отшельник дал ему мудрые наставления из своего опыта и предсказал на прощание, что жизнь свою земную закончит он у подножия Горы Афон, что впоследствии и сбылось.

В течение долгого времени мать Деметриуса была безутешна.

«Он тайно покинул нас! — повторяла она снова и снова. — Он ушел, ничего мне не сказав! Я не могу простить ему этого. Почему он это сделал? Разве я не почитаю Бога? Почему он не просил моего благословения? О Богородица, всем сердцем молю Тебя, не позволь ему стать монахом, если не придет он попрощаться со мной и попросить моего благословения».

После Пароса Деметриус посетил Икарию, где видел множество добродетельных монахов и получил для себя много пользы душевной. Словно яркая звезда выделялся среди них иеромонах Исидор, ученик чудного аввы Аполлона, мощи которого благоухали после смерти.

В то время, когда его благочестивая мать молила Богородицу, корабль, на котором был ее сын, плыл от Икарии мимо Хиоса, направляясь на север. И вдруг ветер неожиданно подул в другую сторону, и корабль вынужден был сменить курс и вскоре бросить якорь в гавани Смирны. Таким образом, после девятимесячного отсутствия Деметриус очутился в своем родном городе. После сильной просьбы одного своего старого друга, встретившего его на верфи, он решился навестить свой дом. Мать восприняла это событие как чудо и горячо возблагодарила Богородицу за то, что Та услышала ее молитвы. И когда позднее сын целовал ей на прощание руку, она со слезами благословила его:

«Ну, сын мой, иди с миром, и милость Божия да охранит тебя на пути, выбранном тобой».

Следует сказать, что эта благочестивая женщина умерла в 1892 году в Верхнем квартале Смирны, удостоившись заранее знать день своей кончины. То была святая мать святого сына.

Иго послушания

После этого нежданного отклонения корабль продолжил свой путь и, пройдя мимо Лимноса, направился к Святой Горе. В священном величии пред глазами восторженных пассажиров предстала вершина Афона. Проплывали одно за другим очертания крупных монастырей, похожих на райские обители, возведенные любящими Бога бастионы подвигов в битве «к миродержителем тьмы века сего» (Еф.6:12). И Богородица, Правительница здешних мест, Руководительница всех подвизающихся в брани духовной, милостиво взирала на нового сына Своего.

Ему не было нужды думать, куда отправиться: отец Арсений указал уже место его — обитель святого Пантелеймона. Проплыв мимо многих монастырей, они, наконец, добрались, до этой величественной обители.

В сей крепости духовной предстояло ему стать воином духовным под покровительством великомученика и целителя Пантелеймона. В то время братия монастыря насчитывала двести пятьдесят отцов — греков и русских. Русских было меньше, но число их постоянно возрастало, а вместе с этим росли также и огромные здания монастырские.

Если войти в церковный двор, сразу почувствуешь себя маленьким среди величия как бы одного из дворцов Царской России. В этом монастыре главной силой постепенно стали русские. Они построили колоссальные здания с величественными лестницами, церкви, подобные церкви Св. Покрова и св. Александра Невского, богато украшенные золотом и серебром; огромную трапезную и величественную колокольню с громадным колоколом, весом в 12 тысяч ока (1 ока — это немногим более килограмма), один из крупнейших в мире. Когда он звонит, земля содрогается, а сам звон слышно и в Карее. Было время, когда количество монахов достигало там трех тысяч человек, но сейчас, при нынешнем режиме в России, остается всего несколько отцов.

С 1832 года игуменом монастыря был архимандрит Герасим из Драмы. Деметриус, представ пред ним, пал ниц и стал просить, чтобы его приняли в число братии.

Игумен советовался в этом с другими отцами.

Когда они узнали, что молодой человек приехал из Смирны, некоторые стали возражать.

«Мы не желаем жить совместно с человеком из Смирны,» — говорили Игумену.

«Отчего нет?» — «Знаем мы уже этих, родом из Смирны…»

«Но я прошу Вас, примите меня! Если не подойду, тогда изгоните,» — настойчиво просил монахов Деметриус

Видя такое рвение, отцы решили-таки принять его. Позже они шутя говорили ему: «Ты оправдал жителей Смирны!»

Итак, Деметриус был принят и зачтен в послушники. Первым послушанием его было келейничать у старого монаха Саввы, которому минуло уже восемьдесят пять лет.

Старец Савва приехал из Кесарии. В молодости он сыграл важную роль в становлении монастыря, но теперь был уже на покое, доживая тихо последние годы в кафисме. Навещавшие его, изумлялись его прекрасной памятью. Среди прочего он мог рассказать нечто старинное из истории монастыря, словно это случилось только вчера. И, вероятно, из-за возраста, был несколько чудаковат, так что требовалось много терпения, чтобы прислуживать ему. Терпение требовалось также и при испытаниях, намеренно жестких разговорах, которыми испытывали обыкновенно душу и тело новичка. У старых отцов Святой Горы было в обыкновении немилосердно гонять молодых послушников, но делали они это из любви к ним. Надо было изжить мирские пристрастия, сокрушить эгоизм, выкорчевать самоволие, сгладить острые углы характера. Душа должна была на послушаниях стать простой, чистой, победоносной, как у мучеников, проливших свою кровь. Путь послушания есть путь самоотречения и несения креста, по которому необходимо идти, чтобы достичь истинной свободы и славы о Христе.

Послушник поэтому, по благословению монастырскому, взял на себя попечение о всех нуждах старца Саввы: прибирал его кафисму, готовил еду, стирал одежду. Но при этом он должен был терпеливо переносить упреки, справедливые и несправедливые. И в столь трудных обстоятельствах поведение его было безупречным. Когда отец Савва без всякой причины ругал его на своем восточном диалекте, смешивая греческие и турецкие слова, он смиренно склонял голову и произносил тихо: «Благословен будь, Старче».

Однажды в субботу Деметриус почистил часовенку кафисмы. Она была освящена в честь святого Трифона; очень красива, покрыта мраморными плитами. После того, как он тщательно вычистил мрамор, вычистил до сияния, появился старец Савва. Достав из кармана белый носовой платок, вытер им пол, как бы собрав с него пыль, и нашел таким образом причину поворчать на своего послушника.

«Что это за работа? Ты это называешь чистым? Ты что, не видишь, как почернел платок? Разве так говорится в Библии: «Господи, возлюбих благолепие дому Твоего» (Пс.25:8)?

Так обыкновенно испытывали всех, стремящихся к монашеской жизни, и он просто светился смирением, мягкостью и любовью. За эти добродетели отец Савва высоко его ценил и, когда позднее Деметриусу назначили другое послушание, при расставании просил у него прощения.

Второе монастырское послушание было в другой кафисме, где