Королева льда - Айрис Джоансен

– Конечно, все в порядке, – ответила она, уверенно улыбаясь. – Через три дня, когда буду бороться за «золото», все станет еще лучше. – Она обняла Бо и Марту. – Я только дам интервью, а потом пойдем праздновать.

– Как ты спала этой ночью? – спросил Бо, поставив стул спинкой к скамейке, на которой сидела Дани, и усевшись на него верхом. Он вытянул руки перед собой. – Нервничала?

Дани отрицательно покачала головой.

– Совсем немного. Ничего страшного. – Она положила коньки в сумку и застегнула «молнию». – Я легла часов в десять и замечательно выспалась.

– И утренняя тренировка прошла гладко. – Бо нахмурился. – Даже слишком гладко. Ты же знаешь примету: неудачная репетиция – гарантия великолепного выступления. Я не хочу, чтобы ты ошиблась сегодня на соревнованиях. – Затем лицо его прояснилось, и он удивленно покачал головой. – Ты только представь себе: я – и нервничаю! Такое трудно вообразить.

– Если тебе от этого станет легче, я вернусь на лед и попытаюсь упасть пару раз, – рассмеялась в ответ Дани.

– Не вздумай! Еще сломаешь себе что-нибудь, и меня обвинят, что я разрушил твою блестящую карьеру.

– Я не допущу этого, – мягко сказала Дани, немного подавшись вперед и положив ему руку на плечо. – Ты трудился как черт, чтобы я смогла заработать такие оценки. Во многом мой шанс получить «золото» объясняется твоей поддержкой все эти годы. Марта права: у нас действительно великая команда. Сегодня я поняла, что мы должны сосредоточиться на преодолении новых рубежей.

Бо накрыл ладонью ее руку.

– Мы создали действительно отличную команду. – Он остановился, и казалось, что он не решается продолжать. – Я не хотел говорить тебе до окончания соревнований, но думаю, ты должна знать, что через неделю меня уже здесь не будет.

Дани изумленно вскрикнула, и Бо быстро продолжил:

– Я тебе больше не понадоблюсь. Неважно, займешь ли ты сегодня первое или второе место – тебя заметили и будут заключать с тобой контракты. Ты – уже звезда.

– Ты всегда будешь нужен мне! – сквозь слезы воскликнула Дани. «Сперва Энтони, теперь Бо», – подумала она. Она потеряла их обоих. – Мы – команда!

Бо с сомнением пожал плечами.

– Дело в том, что я всегда был одиночкой. И всегда плохо чувствовал себя в одной упряжке с кем-то. – Он улыбнулся. – Я считал, что только нечто удивительное может надолго задержать меня в подчиненном состоянии без бунта с моей стороны. Я уже однажды говорил тебе, что не являюсь таким безукоризненным бриллиантом, каким ты меня считаешь.

– Но ты такой и есть, – возразила Дани. – Ты всегда был…

– И иногда это почти доводило меня до сумасшествия, – перебил Бо. На мгновение Дани показалось, что она уже видела однажды этот неистовый золотой свет в его глазах. – Я не такой ответственный человек, как Энтони. И не хочу им быть. Мне чертовски нравится буянить, да и вообще поступать по-своему.

– Но ты был исключительно ответственным последние шесть лет, – заметила Дани.

– Я отрабатывал долг. Самым большим желанием Энтони всегда было, чтобы ты выиграла золотую медаль. Я знал, что не могу отплатить ему как-то иначе. Ты должна получить «золото», малышка!

– Значит, ты отдал ему шесть лет своей жизни, делая то, что тебе совсем не нравилось? – Дани удивленно смотрела на него. – Это невероятно, Бо. Напоминает истории из Ветхого завета.

– Это не было для меня неприятно, – сказал Бо. – Я понял, что играть роль старшего брата четырнадцатилетней девушки не так уж и сложно, как я думал. – Он шутливо коснулся пальцем кончика ее носа. Жест, так хорошо ей знакомый! – Потому что я любовался и восхищался этой девушкой. Прежде чем я взялся за эту работу, моими родственниками были только адвокаты и судебные исполнители. А ты, Марта и Энтони стали в некотором роде моей семьей.

– Но эти узы оказались недостаточно прочными, чтобы удержать тебя, – печально заметила Дани.

– Что ж, в семье не без урода, – ответил Бо, усмехаясь. – Но не волнуйся так – ты видишь меня не в последний раз. Как любой блудный сын, я иногда буду заскакивать к вам на обед, чтобы отведать упитанного тельца, приготовленного в мою честь.

– И ты его получишь. В любое время, Бо. – Дани смущенно кашлянула. – Чем ты теперь собираешься заняться? Вернешься в «Шоу на льду»?

Бо отрицательно покачал головой.

– Я уже был готов оставить лед семь лет назад, когда вышел из клиники. Никогда ничего не воспринимал слишком серьезно, чтобы держаться за что-либо всю жизнь. Какое-то время это было удовольствием – все великолепие шоу-бизнеса, и я был достаточно молод, чтобы наслаждаться шикарными девочками из шоу и пачками класть их к себе в постель. – Его глаза сверкнули озорным блеском. – Я получал исключительное удовольствие от этих «дополнительных льгот» моей работы.

– Как я слышала, ты не лишился их, даже когда оставил «Шоу», – сухо заметила Дани.

Бо цинично ухмыльнулся.

– Для большинства женщин деньги блестят так же сильно, как огни юпитеров. – Бо насмешливо наклонил голову. – И не имеют значения мое обаяние, моя душа, мое тело.

– Тем не менее твои замечательные качества заслужили общественное признание, – смеясь, заметила Дани. – И все-таки: что же дальше, Бо?

– Да хотел немного попутешествовать по свету. Я уже присмотрел шхуну в Майами. Могу нанять судовую команду и поплавать под парусами вдоль побережья Южной Америки.

– Под парусами? – изумленно переспросила Дани. – Да-а… Вот уж действительно перемена образа жизни… Здорово придумал! Но почему Южная Америка?

– Я устал от постоянного вида льда, – ответил Бо с гримасой отвращения. – Хочу, чтобы тропическое солнце согрело мои старые косточки…

– А множество тропических сеньорит согрело бы твою постель, – смеясь, продолжила Дани.

– Ты не поверишь мне, но эта мысль не приходила мне в голову. – Он ухмыльнулся, и морщинки вокруг глаз стали заметнее. – В конце концов, если я оставлю фигурное катание, мне же нужна будет какая-то замена, чтобы поддерживать себя в спортивной форме.

Дани хихикнула.

– Ты совершенно невозможный человек, Бо.

– Это как раз то, в чем я пытаюсь убедить тебя. – Он вдруг стал необычайно серьезен. – Я не могу принадлежать кому-либо и чему-либо. Я непостоянен в отличие от вас с Энтони.

Улыбка на лице Дани медленно угасла.

– Да, не стану с тобой спорить относительно Энтони. Нет никого более неизменного, чем он.

Бо долго изучал ее напряженное лицо, прежде чем медленно покачал головой и произнес:

– Нет, я не допущу, чтобы так все и осталось. Мне совершенно наплевать на многих людей в этом мире, но я не могу спокойно отправиться в плавание, зная, что вы с Энтони причиняете друг другу страдания, а я ничего не сделал, чтобы помочь вам.