Убивать осознанно - Карстен Дюсс

– Звучит как цейтнот.

– Цейтнот? В задницу его. У нас все полетит к чертям собачьим, если Драган срочно не примет ключевых решений. И решения эти должны быть четкими.

– В четверг будет собрание, на нем Драган расскажет вам, что нужно сделать.

– Плевать на четверг. До четверга еще дожить надо. У нас нет столько времени! Мне нужно срочно поговорить с ним, слышишь? Срочно!

«Время относительно. То, как мы воспринимаем время, зависит от нашей субъективной оценки ситуации, в которой мы находимся. Следовательно, ощущение цейтнота есть не что иное, как выражение напряжения».

Или знак того, что кто-то второй раз провалился в попытке прикончить своего шефа и поэтому злился сам на себя. Я хорошо представлял его состояние. Хотя мне удалось завершить то, что он профукал, с первого подхода. Именно поэтому сейчас я сидел, не ощущая никакого цейтнота, на скамейке перед журчащим фонтаном и наблюдал за голубем, за небольшой шапкой пены и плавающим на поверхности картофелем фри.

– Скажи-ка, Тони, может быть, ты напряжен?

– Даже не сомневайся!

– Почему?

– Потому… потому что моего босса второй раз за четыре дня чуть не подорвали… Потому что мой самый близкий помощник был найден с простреленной головой в лесу… Потому что Борис собирается прикончить нашу фирму… Этого достаточно?

Я проследил взглядом, как маленькая шапка грязновато-белой пены у бортика фонтана гонит кусочек картошки.

– Устрой себе островок времени. Помогает.

– Ты издеваешься?

– Я хочу только помочь.

– Если хочешь мне помочь, старик, то отведи меня к Драгану. Срочно.

Я не намеревался поддаваться давлению поддавшегося давлению Тони. Пока голубь пытался достать разбухшую картошку из фонтана, я перешел к нападению:

– Может быть, ты объяснишь мне, как так получилось, что не прошло и часа после моего эсэмэс тебе, как квартира фрау Брегенц взлетела на воздух?

– Конечно могу. Это ясно любому дураку: нашу сраную переписку перехватили.

– Значит, это полиция бросила гранату в квартиру?

– Ну очевидно же, что у Бориса среди легавых есть свой человек. Он донес обо всем Борису, а люди Бориса бросили эту сраную гранату. Нужно срочно выступить против Бориса.

Вся эта нервозная срочность стала постепенно действовать мне на нервы.

– Это все же будет решать Драган. И не раньше четверга.

– Нет! До этого отведи меня к нему!

– Это уж точно не тебе решать.

– Господин адвокат, в выходные ты преспокойно отдыхал у озера со своим ребенком, ловил рыбку, купался и жарил сраные маршмеллоу. В то время как я тут по уши залез в дерьмо, чтобы спасти фирму. Скажу тебе одно: если ты срочно не свяжешь меня с Драганом, то на следующих выходных твоя дочурка будет лежать на дне озера. Надеюсь, мы поняли друг друга?

Пена у бортика фонтана в одно мгновение превратилась в ничто по сравнению с пеной у меня на губах.

Само собой, мы поняли друг друга. Угрозами моей дочери Тони нажил себе вечного врага. За последние четыре дня некоторые уже поплатились жизнью и за меньшее. К тому же Тони только что признался мне, что в полиции у него есть информатор, иначе откуда ему знать в таких подробностях, как я провел выходные. А если этот информатор имел доступ к данным на моем телефоне, то от него Тони также знал, что со мной хотел встретиться Мурат. А если этот информатор знал, что на соседнем участке был найден палец с кольцом Драгана, то рано или поздно Тони об этом тоже узнает. Тони не упомянул о пальце, это позволило мне сделать вывод, что он либо еще ничего не знал о нем, либо хотел припасти козырь на будущее.

Но прежде всего моя осознанность, ставшая уже привычной и доведенная до автоматизма, диктовала мне следующее:

1. Я обозначил цель того, что сейчас хочу сделать: пригрозить Тони.

2. Я сделал глубокий вдох и выдох.

3. Я спокойно и сосредоточенно начал вербально кастрировать Тони.

– Правильно ли мы поняли друг друга, господин бармен? Давай-ка я резюмирую: я должен передать от тебя Драгану, что тебе насрать на его четкие указания сидеть смирно и ждать его инструкций. Я должен передать Драгану, что ему следует как можно скорее связаться с тобой. А еще я должен передать чадолюбивому дяде Драгану, что ты хочешь убить дочку его любимого адвоката, если тот не исполнит твои прихоти. Если я все правильно понял, то прямо сейчас с правовой точки зрения могу дать тебе совет отрезать свой член и приготовить его по собственному вкусу, прежде чем ты съешь его. В противном случае Драган лично определит и время, и рецепт. Мы друг друга верно поняли?

Тони впервые видел меня таким. Но и дочери моей он еще ни разу не угрожал прежде.

После длительного молчания он наконец сказал:

– Я… дело в том, что… может, ты просто попросишь Драгана обратить внимание на то, что тут творится. Я просто хочу, чтобы…

– Не понял.

– Я просто хочу, чтобы…

– Выбирай выражения: ты не «хочешь», ты «хотел бы».

– Хорошо, значит, я хотел бы, просто чтобы Драган сказал мне, что делать.

– Отлично. Тогда сиди и жди указаний Драгана или следующую гранату можешь засунуть себе вместо свечки.

– Я… я…

– Еще что-то?

– Послушай, Бьорн, если Драган жив и ты с ним на связи, то я извиняюсь перед ним по всей форме.

Ага, сработало. Непривычные интонации от этого кретина. К сожалению, он не стал их придерживаться и вернулся к привычным интонациям.

– Но если Драгана уже нет в живых или ты не можешь связаться с ним, то ты труп. У тебя есть время до конца месяца свести меня с Драганом. Если этого не произойдет, то первое мая ты встретишь по частям.

Я отключился.

Итак, это был уже второй ультиматум. До тридцатого апреля я должен был уладить дело с местом в детском саду. Как-то мой новый осознанный образ жизни ставил меня в условия жесткого цейтнота.

Первый вариант решения проблемы, который приходил на ум, звучал так: Тони, несомненно, нужно убрать.

Но решение, несомненно, не стоит принимать прямо сейчас. В любом случае прежде, несомненно, следует увидеться с Борисом.