Герой ее романа - Инга Берристер

На глаза девушки навернулись слезы. Она понимала, что это слезы любви, а не слезы печали. Приподнявшись на локте, но не вставая с постели, она заметила записку лежавшую на соседней подушке. Взяла ее дрожащими руками, развернула, и тотчас сердце ее затрепетало от радости.

«Я люблю тебя!» — было написано в ней знакомым размашистым почерком. Я люблю тебя…

Дженнифер закрыла глаза. Мэттью любит ее и не верит, он сам сказал ей об этом, в то, что ее отец добровольно ушел из жизни. Выскользнув из постели, она прошлепала босыми ногами к окну спальни. Уже начинало светать. Автомобиля Мэттью под окном не оказалось. Она не имела ни малейшего представления о том, куда он уехал, однако какое-то шестое чувство подсказывало ей, что тот скоро вернется.

Я люблю тебя, написал Мэттью в записке. Уж если слова эти выведены его рукой, значит, так оно и есть. К чему сомнения! Все ее тело болело, причем ощущение это было и знакомо, и незнакомо ей. На ее коже все еще оставался его запах, неповторимый, ни на какой другой не похожий. Закрыв глаза, Дженнифер вообразила, что ее любимый все еще с ней, нежно и трепетно ласкает ее. Затем она поймала себя на мысли, что совершенно не представляет, что ждет их впереди.

Мэттью мог бы, как он заявил во время их жаркого спора в доме Майкла, жить везде, где только захочет. Роль, которую он теперь играет в программах ООН, больше не требует то него непосредственного участия в добровольческих акциях в далеких африканских странах. А работа обязывает Дженнифер жить именно здесь, в Честер-Хиллз. Да, но ведь совет отказался дать добро начинаниям, о которых она так мечтала. Так что теперь она и сама не уверена, стоит ли ей оставаться в родном городе.

Благотворительную деятельность, начало которой положил ее отец, в дальнейшем можно осуществлять и без ее непосредственного участия. Дженнифер Уинслоу вряд ли тем самым бросит тень на его светлое имя. Все, в этом городе у нее ни перед кем нет никаких обязательств. Ничто ее здесь не удерживает. Она может уехать отсюда куда глаза глядят, устроиться там, где ей приглянется. Они могут уехать вместе с Мэттью — туда, куда пожелает перебраться он. Если, конечно, пожелает.

Я люблю тебя, написал он. Нет, ему, конечно, хотелось сказать: я хочу тебя… ты мне нужна… желаю всегда быть вместе с тобой… моей женой… матерью моих детей.

Дети. Дженнифер осторожно прикоснулась к животу. Наверняка эта неистовая вспышка страсти не прошла бесследно и в ней затеплилась искра новой жизни, жизни их будущего ребенка. Отец обрадовался бы, узнав, что дочь в скором времени подарит ему внука и внучку.

Отец. Дженнифер зажмурилась, затем снова открыла глаза. Прав ли Мэттью? Или он просто пытался успокоить ее?

Она направилась в ванную комнату и торопливо приняла душ. Ей кое-что предстоит сделать, кое-куда съездить.

— Мистеру Кингсли удалось приободрить Майкла, так что теперь он не будет в такой степени зависеть от тебя, — с непререкаемым видом произнесла Хейзел, обращаясь к Мэттью.

Разговор происходил на кухне в доме Майкла. Врач-кардиолог только что ушел. До этого он внимательно осмотрел старика и объявил, что тот находится в превосходной для его возраста физической форме и может рассчитывать еще как минимум на десяток лет жизни.

— Просто ему одиноко. Оттого и чувствует себя уязвимым, — сказал Мэттью, адресуясь к Хейзел.

— Но это еще не значит, что ты должен позволить ему впасть в полную от тебя зависимость. В конце концов, ты ведь тоже имеешь право на личную жизнь, — добавила она с кокетливой улыбкой, а затем продолжила: — Кстати, что касается твоей личной жизни, мне хотелось бы знать, найдется ли в ней место для ужина в моем обществе.

— Понимаешь, Хейзел, боюсь, что у меня…

Нет абсолютно никакого желания. Единственная женщина, к которой сейчас он стремится, — это Дженнифер.

Когда однажды она заявила ему, что между ними все кончено, лишь уязвленная мужская гордость не позволила Мэттью попытаться отговорить ее от поспешно принятого решения. Если бы он только знал, что заставило ее тогда произнести эти роковые слова!

Она же, со своей стороны, приложила все мыслимые усилия для того, чтобы истинной причины он так и не узнал.

Уехать от Майкла ему удалось позднее, чем он рассчитывал. Старику хотелось поболтать с ним, обсудить мнение специалиста, у Мэттью же не хватило мужества прервать рассуждения бывшего наставника, признаться, что его ждут не менее важные дела.

— Куда ты собрался на ночь глядя? — запротестовал Майкл, когда Мэттью все-таки сказал, что спешит.

Он позвонил ей от Майкла. Но трубку Дженнифер не сняла, и Мэттью сделал вывод, что его любимая, должно быть, еще спит. Однако, подъехав к ее дому, он увидел, что машины нет на месте. И почувствовал укол раздражения.

Конечно, он не сказал ей, что вечером обязательно вернется, но можно было и догадаться. О чем догадаться? Разве она обязана сидеть как привязанная на одном месте и ждать его?

Можно, конечно, дождаться ее возвращения, сидя в машине. Однако, немного поразмыслив, Мэттью понял, куда Дженнифер укатила. Это была чисто интуитивная догадка, не подкрепленная никакой логикой. Но он не стал медлить ни минуты, завел двигатель и поехал в город.

На городской площади на скамейках маялись от безделья около десятка подростков. Не зная, чем себя занять, они жевали резинку и о чем-то лениво переговаривались. Все-таки Дженнифер права! Сначала ее доклад ошарашил Мэттью, и вот еще один повод для него усомниться в собственной правоте.

Впереди замаячила искомая цель — вернее, ее шпиль.

Когда Дженнифер впервые привезла его сюда, в Честер-Хиллз, она показала ему этот редкой красоты церковный придел. Здесь когда-то венчались ее родители, здесь и она сама надеялась в один прекрасный день сочетаться браком. Не одно поколение семьи Уинслоу нашло вечное успокоение на здешнем церковном кладбище, здесь же был похоронен и ее отец.

Подъехав к церковному приделу, Мэттью обнаружил припаркованный неподалеку автомобиль Дженнифер. Что ж, верно, иногда стоит прислушаться к внутреннему голосу.

Кладбище было пустынно и производило мрачноватое впечатление, но в то же время от него исходило ощущение умиротворенности и покоя. Ей раньше никогда не доводилось бывать здесь в столь позднее время. Она приходила сюда часто, но всегда днем, особенно в первые дни после смерти отца. Сейчас горечь утраты немного притупилась. Дженнифер потрогала надгробие, провела кончиками пальцев по высеченным на камне буквам.

Неужели я все-таки ошиблась. Ответь мне! Это был несчастный случай? Мне больно думать, что ты сознательно оставил меня, мысленно взывала она к праху отца. Неужели твоя гордость, неужели уважение окружающих были для тебя важнее моей любви? Как я ненавижу Джо Де Луку! Но порой мне кажется, что вместе с ним я ненавижу тебя! Вот Мэттью говорит, что никогда, ни при каких обстоятельствах не наложил бы на себя руки. Вы вечно критиковали друг друга, но это потому, что вы оба любили меня. Как трудно мне было делать выбор между вами, как я могла уехать с Мэттью, бросив тебя наедине с твоими страхами. Они и так стоили тебе жизни. Мне пришлось остаться. Пришлось защищать твое доброе имя, которое едва не запятнал этот проходимец Джо Де Лука.