Малышкина и Карлос. Магические врата - Андрей Денисов

Профессор подошел к нему и сочувственно произнес:

– Прошу прощения, господин граф, к нашему времени сохранились только подземелья под вашей башней.

– Понял есмь, – мрачно сказал Брюс и подумал, что теперь непременно должно исполниться предначертанное.

Не случайно он вернулся сюда из царства мертвых. Пора, пора приниматься за дело, которое он наметил в прошлой своей жизни, – великое дело инфернизации[6]этого мира…

Баба Ванда вовсю хозяйничала в доме профессора, раскладывая по тарелкам и блюдам угощение, а девочки под ее присмотром накрывали на стол. На белоснежной накрахмаленной скатерти уже теснились бутылки, графины с наливкой и кувшины с соком, рюмки и бокалы, на большом блюде покоился превосходно запеченный кусок свинины, на большой плоской тарелке лежали куры-гриль, в мисках устроились соленые грибы и огурчики, а с краю расположился большой каравай белого хлеба. Вокруг стола расставили удобные профессорские стулья и принялись ждать высокого гостя.

Через несколько минут после завершения всех приготовлений раздался равномерный стук металла по камню и шаги, похожие на шаги командора. Дверь в квартиру распахнулась – на пороге возник великан в красном камзоле. Он шел еле-еле, словно заново учился ходить, опираясь на меч вместо трости. Его узкие человеческие бедра резко контрастировали с неимоверно широкими плечами и могучей обезьяньей грудью. И выглядел он так страшно, что Алиса и Юля с опаской попятились к стене.

Серебряков мягким жестом отобрал меч у гостя, прислонил его к стене, и под руку повел Брюса к почетному месту в торце стола. Все остальные с каменными лицами заняли свои места, Швыров и профессор оказались совсем рядом с гостем по правую и по левую руку. Брюс с удивлением рассмотрел современный интерьер квартиры, приборы неизвестного назначения – телевизор и компьютер, но спросил совсем о другом:

– Чтой-то стол у вас такой убогой? Ни белорыбицы, ни икры красной не видать.

– Да что вы, ваша светлость, чем богаты, тем и рады! – возмутилась Ванда. – Все приготовили по-людски, и закусить и выпить, что не так? Это ведь завтрак у нас, а не обед вовсе…

– А, будь по-твоему, боярыня, – махнул рукой Брюс. – Наливай…

Он взял курицу руками, легко разорвал на две части, положил себе на тарелку… И вопросительно уставился на Серебрякова.

– Водки! – отрывисто приказал он. – Что застыл столбом?

Серебряков торопливо наполнил его рюмку, пролив при этом водку на скатерть.

– Что же ты, благодетель мой, в наперстке-то гостю подаешь? – снова закапризничал Брюс. – Изволь в кубок налить!

Профессор вскочил и некоторое время метался по комнатам в поисках подходящей посудины, пока не углядел на отдельном столике свой кубок, который завоевал на соревновании шахматистов году этак в восьмидесятом прошлого века. В сосуд этот, выполненный в виде чаши с двумя витыми ручками по бокам, ушла без малого целая бутылка водки «Абсолют»! Серебряков торжественно поставил кубок рядом с тарелкой Брюса.

Тот с аппетитом приступил к трапезе, с удивительной скоростью уничтожая курицу и запивая ее водкой, словно это был компот. Ел он неряшливо, некрасиво, чавкая и вытирая жир с подбородка рукой. Видимо, звериная сущность орангутанга стала его второй натурой. Остальные участники пира, разинув рты, смотрели на Брюса и даже не притронулись к еде. Прикончив своего цыпленка, он жадным взглядом окинул стол. Все, как будто только и ждали этого, одновременно кинулись сбрасывать ему на тарелку свои порции. Потом пришел черед свинине запеченной. Следом и каравай исчез в утробе великана. Окинув взглядом пустой стол, Брюс поболтал кубок и допил остатки «Абсолюта».

– Хороша водка, забориста! Даже лучше моей. Тоже тройной очистки? – поинтересовался он у Серебрякова, а когда тот растерянно кивнул, спросил, обращаясь ко всем:

– А теперь скажите мне, вы были в моем тайном кабинете?

– Были, – честно призналась баба Ванда.

– Видели там мою трость?

– Да, стоит она там в целости и сохранности, – заверила Ванда.

– Очень хорошо, – сказал Брюс, – ты мне ее принесешь! – обернулся он к профессору.

– Почему опять я, может, мы вместе туда спустимся? – опешил Серебряков; он никак не мог понять, почему Брюс на него так взъелся и трактует его как своего слугу.

Глаза Брюса полыхнули гневом, он встал из-за стола, навис над Серебряковым как гранитная глыба.

– Мне нельзя перечить, – заявил маг, грозя пальцем. – Запомни это, глупый старик. Быть тебе в железе, пока мне трость не принесешь.

Он поднял открытую ладонь, направил ее на профессора, сжал и снова разжал. С растопыренных длинных пальцев с шипением сорвалась оранжевая шаровая молния. Она ударила Серебрякова в грудь с такой силой, что тот сложился пополам и влетел спиной внутрь невесть как раскрывшихся рыцарских доспехов. Латы облекли его тело как перчатка. Меч, крутясь со свистом в воздухе, как пропеллер, пронесся через всю комнату и с лязгом впечатался рукоятью в железную десницу профессора. Тот пробовал избавиться от оружия, но не тут-то было. Самое большее, что ему удалось сделать, это переложить меч из руки в руку.

– Ступай в подземелье и без трости не возвращайся! – торжественно приказал Брюс.

Профессор, с выражением муки на лице, тяжелым шагом, с лязгом и таким скрипом, какой издают пустые ведра на коромысле, проследовал в прихожую, вышел на лестничную клетку. По его виду было понятно, что он изо всех сил сопротивляется и пытается остаться на месте, но ничего не получается.

Алиса, Юля, баба Ванда и Швыр как по команде вскочили из-за стола и с убитым видом попятились к выходу. Никто из них так и не решился повернуться к грозному Брюсу спиной. Только на лестничной клетке они опомнились и бросились к лифту. Кто-то нажал на кнопку, но ждать прихода кабины ни у кого желания не было. Не сговариваясь, они кинулись к запасной лестнице. Последним, пропустив вперед профессора, ретировался Швыр. Он немного отстал и незаметно для всех махнул рукой. Дверь в квартиру профессора захлопнулась, словно крышка мышеловки.

Оказавшись в вестибюле высотки, злосчастные реаниматоры переглянулись с жалкими, растерянными улыбками. Говорить и обсуждать случившееся никому не хотелось. Тем более что профессору Серебрякову не удалось задержаться на месте больше чем на минуту. Его повело к запасной лестнице, как стрелку компаса к магнитному полюсу. Ни Ванде, ни Михаилу, несмотря на все старания, не удалось снять с него заклятие. Некоторое время, пока он спускался вниз, слышен был лязг его доспехов. Потом все стихло.

Делать нечего, все направились к выходу в самом подавленном настроении. На огороженной гранитной балюстрадой площадке перед высоткой они расстались. Девочки договорились со Швыром встретиться через три часа у дома Алисы и бегом, чтобы не сказать опрометью, бросились бежать по домам.