Под знаменами демократии. Войны и конфликты на развалинах СССР - Евгений Норин

Однако после того, как массовый подрыв техники отменили, работа спецназа только началась. Солдаты и офицеры ГРУ перемещались по всей республике — эвакуировали специалистов, ценности, проводили караваны с гуманитарной помощью, обучали солдат новой таджикской армии. 15-я бригада стала одной из первых в Вооруженных Силах России, где начали как следует изучать опыт партизанских и повстанческих действий, причем с обеих сторон: в Афганистане отряд ГРУ воевал против партизан и повстанцев на стороне правительственных войск, здесь же спецназовцы действовали именно на стороне «махновских банд», разрабатывали для них стратегию и старались привить основные военные навыки.

Одной из первых задач отряда стала доставка колонны с гуманитарной помощью к Курган-Тюбе. Грузовики с хлебом и одеялами стали прикрытием для разведывательной миссии: грушники добывали сведения о состоянии дел в городе и окрестностях. Спецназовцы сделали очевидный вывод: в Средней Азии вызревает экстремистская теократия, враждебная всем светским режимам, представленным в регионе, включая Россию.

В Курган-Тюбе шли жестокие бои. Российская армия официально сохраняла нейтралитет, но негласно подпитывала «юрчиков» оружием. Технику получал Махмуд Худойбердыев, полевой командир, с которым оказалось проще всего наладить взаимодействие благодаря общему прошлому. Худойбердыев был офицером-«афганцем». Передавать танки и артиллерию тому же Саидову просто опасались: Файзали слабо контролировал себя и всерьез рассматривал план уничтожения русских и захвата техники силой.

Даже офицеров, видевших много скверного и страшного еще в Афганистане, стиль войны, на которой они оказались, впечатлял:

Как бы то ни было, помощь специалистами и техникой возымела действие: «юрчики» выбили «вовчиков» из Курган-Тюбе и предали город огню и мечу. Первый успех стимулировал Москву продолжить накачку мотострелков и разведчиков подкреплениями. 201-я дивизия оставалась в составе Российской армии, спецназовцы организовывали мобильные автономные разведывательные подразделения и вели планирование боевых действий. Для начала офицеры ГРУ предложили взять под контроль приграничные районы, чтобы отсечь обеспечение «вовчиков» оружием и инструкторами из Афганистана. К тому же требовалось восстановить бесперебойную связь с пограничниками, находившимися в осаде на своих заставах.

Не следует думать, что спецназовцы ограничивались руководством, находясь в тылу. Так, осенью 1992 года разведчики специального назначения выехали на дорогу восточнее Душанбе, чтобы разблокировать ее: отряд моджахедов оседлал перевал. Русские явились на место на УАЗах и БТР, таща с собой автоматический гранатомет. Спецназовцы действовали эффектно. Сначала блиндированный автомобиль «юрчиков» вызвал на себя огонь. Затем по выявленным огневым точкам ударили из всего наличного арсенала, а бронетранспортеры ворвались на опорный пункт моджахедов, прикрывая друг друга от гранатометчиков. Боевики разбежались, оставив тела убитых и раненых. Спецназ потерь не имел.

Тем временем, пока шла зачистка пограничья, внутри Народного фронта начались «восточные» интриги. Сафарова попытались «подсидеть» внутри родного клана. Для этой цели претенденты на власть решили попробовать захватить Душанбе. Однако такая самодеятельность обошлась дорого. «Штурм» оказался крайне плохо спланирован. Сначала один из отрядов захватил телецентр, но не смог наладить телепередачу. Затем другие группы захватили административные здания — но с тем же успехом они могли захватывать пустырь. Сафаров со злобной радостью следил за развитием событий: его конкуренты внутри кулябского клана теперь в лучшем случае могли валяться у него в ногах, моля о пощаде, в худшем — уже погибли. Штурм Душанбе полностью провалился, а боевикам пришлось искать спасения от разъяренных «вовчиков» в российском военном городке.

Однако старый интриган все же пропустил настоящую угрозу, исходящую от родного клана. Именно Сафаров привел во власть Эмомали Рахмонова, будущего президента Таджикистана. Тихий, незаметный человек, которого считали послушным исполнителем, вышел на передний план после того, как Сафаров расправился со своим, как ему казалось, последним противником внутри клана — главой Кулябской области Ризоевым. После того как труп Ризоева остыл, понадобилась замена руководителя края.

Сафаров никогда не забывал о своем уголовном прошлом. Он отлично осознавал, что никогда не сможет официально занять пост главы Таджикистана, но хотел стать серым кардиналом при послушном зависимом чиновнике. Рахмонов казался подходящей кандидатурой для этого. Знакомя его с российскими военными, Сангак назвал будущего правителя «Эмомалишка». Однако тогда Сафаров и представить себе не мог, как далеко зайдет его протеже.

Конец 1992 года стал периодом крупнейшего успеха Народного фронта. Курган-Тюбе и область полностью очистили от формирований «вовчиков». Теперь предстоял поход на столицу. «Внутренняя оппозиция» Кулябского клана потерпела здесь фиаско, но «Народный фронт, объединенный с российско-узбекской помощью, обладал совершенно другими ресурсами.

10 декабря силы Народного фронта ворвались в Душанбе. Город взяли благодаря простой, но эффективной военной хитрости. С востока к Душанбе вышел отряд «таджикского батьки Махно» — Файзали Саидова, и основная масса плохо организованных экстремистов кинулась воевать на восточную окраину. В этот момент с запада последовала настоящая атака силами наскоро сколоченных отрядов МВД Таджикистана. Душанбе пал. Происходящее напоминало штурм Киева в «Белой гвардии» Булгакова: после набега с неожиданной стороны начался хаос и оказалось, что защищать город некому и нечем. Остатки отрядов «исламских демократов» покинули город без особых проблем: у Саидова не имелось достаточно людей, чтобы создать прочное кольцо окружения. Ваххабиты ушли на восток — на Гарм и Памир, а столица Таджикистана упала в руки победителей как спелый плод.