Ария для призрака - Ирина Градова

Рита не могла отделаться от чувства вины, ведь из-за нее Кира вляпался в историю. Что ж, она его втянула, ей и выручать: это дело чести!

* * *

Макс жил, как во сне, и никак не мог поверить, что это на самом деле происходит! Семен выделил время, чтобы натаскать Макса для премьеры. Парень вдруг с удивлением осознал, что впервые в жизни делает то, что ему по-настоящему нравится. Макс и не помышлял об актерской карьере – такое не могло прийти ему в голову, учитывая бабушкино воспитание. Она до сих пор не простила его мать за то, как она поступила со своей семьей. Бабушка считала, что проблема заключалась именно в артистичности дочкиной натуры: ее не устраивала тихая обывательская жизнь, которую ведет большинство людей.

Когда бабушка узнала, что внук неожиданно введен в спектакль на одну из главных ролей, она не поверила. Потом, когда все подтвердилось, произнесла обреченно:

– Настасьины гены!

Единственным, кто приходил в театр так же рано, как Макс, был Андрей – из-за грима. Несмотря на то, что Кожухов формально уволил его в присутствии всей труппы «Призрака», они решили, что кое-какие обязанности все же останутся за Максом, пока Андрей не подыщет замену. Макс по-прежнему отвозил Кожухова на репетиции, но что-то изменилось, и он не мог решить, что с этим делать. Андрей, который раньше большую часть времени был с ним откровенен, вдруг стал осторожен. Он перестал делиться с Максом своими мыслями – они вообще теперь редко разговаривали. Для Кожухова он словно бы перешел в другую касту, где никто не ведет себя естественно и все ждут, когда ты совершишь ошибку, чтобы побольнее ударить.

Большинство артистов отнеслись к тому, что Макс внезапно стал одним из них, положительно. Однако нашлось несколько человек, которые не упускали случая назвать его дилетантом и лишний раз фыркнуть в его сторону, если он что-то делал не так. Макс чувствовал себя не совсем комфортно еще по одной причине. Он не мог не помнить, при каких обстоятельствах его ввели в спектакль: он оказался там только из-за неявки Ивана Костомарова. С одной стороны, в глубине души Макс надеялся, что Иван не появится, ведь Семен мог и передумать, вернуть артиста в труппу. Это означало бы крах всех надежд Макса. Но исчезновение Ивана беспокоило его, заставляя чувствовать себя виноватым. Если бы он знал, что тот жив и здоров, стало бы гораздо легче!

На самом деле у Макса практически не было времени об этом размышлять: он так выматывался на репетициях, что едва доползал до дома и сразу же падал в кровать. Как-то вечером, когда Андрей принимал душ, а Макс релаксировал у телевизора, раздался телефонный звонок. Кожухов почти никогда не подходил к домашнему телефону сам, за него переговоры вели либо Макс, либо Рогнеда Борисовна. Поэтому Макс привычно снял трубку.

– Квартира Кожухова, – сказал он.

– Это кто? – раздался женский голос. – Макс?

– Точно, – ответил он, чувствуя, что голос ему знаком.

– Это Дина. Помнишь меня?

Как Макс мог забыть? Дина была самой интересной девушкой из всех, с кем он знаком.

– Конечно, помню, – улыбнулся он в трубку.

– Представляешь, не могу дозвониться Кожухову на трубку. Что там у него случилось?

Макс вспомнил, что Андрей просил его пополнить счет мобильника, но он замотался и забыл. Пришлось сказать об этом Дине.

– Ладно, проехали, – вздохнула она. – Кожухов с тобой?

– В ванной. Хочешь, отнесу ему трубку?

– Не стоит. Я звоню напомнить о выставке. Скажи ему, что завтра в семь вечера он должен прибыть по адресу, указанному в приглашении.

– Конечно-конечно, – заторопился Макс. – С чего ты взяла, что он забыл? Мы как раз сегодня говорили…

Его пламенную речь прервал серебристый смех на другом конце провода.

– Знаешь, почему ты мне сразу понравился, Макс? – спросила Дина. – Потому что я с первого взгляда поняла, что ты не умеешь врать! Передай Андрею: если он не появится вовремя, может забыть о моем существовании!

Макс пообещал и повесил трубку.

В этот момент из ванной вышел Кожухов.

– Завтра ты идешь на выставку, – сказал Макс.

– На ка… – начал было Андрей, но вдруг замолчал. – Черт! – простонал он. – Когда там все начинается?

– В семь.

– Надеюсь, у тебя есть хороший костюм? Потому что ты идешь со мной.

– Я?

В приглашении значилось «две персоны», но логично было предположить, что Кожухов возьмет с собой даму. Тем не менее Макс решил, что ему будет интересно посмотреть на картины Дины, которых он не видел, да и сама перспектива встречи с такой светлой личностью казалась приятной.

* * *

На репетиции Семен загонял труппу до полусмерти, а когда заметил, что Андрей посматривает на часы, устроил ему разнос. Режиссер вопил, что до выпуска спектакля осталось всего ничего, а у них еще «конь не валялся» и «все сачки долбаные»! Ни у кого не осталось ни сил, ни желания демонстрировать обиду. В труппе наступил переломный момент, который приходит по завершении любого проекта. Этот момент называется «скорее бы все кончилось!». Все понимали, что терпеть Семена осталось недолго. Предполагалось, что в январе труппа даст двадцать спектаклей, после чего сделает месячный перерыв. Артисты смогут съездить в отпуск или заняться другими проектами. Если постановка будет успешной, возможно, они поедут на гастроли по России, но пока говорить об этом рано.

Макс знал, что у Кожухова куча планов на «послешоу». Он должен закончить запись диска, а потом лететь в Лос-Анджелес, где подписал контракт на три концерта и диск на английском языке. Потом Андрей возвращается в Москву, где начнется его тур по городам России. И только Макс не был уверен в том, чем станет заниматься после премьеры. Он понимал, что бесполезно разговаривать с Ворошило: тот находился в таком состоянии духа, что мог взорваться в любую минуту и по любому поводу. С утра он успел разругаться с Конюховской, главной костюмершей постановки. Она снова рассказывала артистам о странностях, происходящих в театре, и утверждала, что это проделки Призрака. Семен высказал ей все, что накопилось. Он кричал, что женщина намеренно деморализует членов труппы и что ее не иначе как наняли его, Семена, недоброжелатели, чтобы сорвать его триумф. Он обвинил Конюховскую в том, что она затягивает переделку костюмов Костомарова для Макса, и бедная женщина в слезах укрылась в своей каморке, делясь впечатлениями от скандала со швеями и всеми, кто имел неосторожность зайти.

– Вот Иван пропал – думаете, случайность? – говорила она, хлюпая носом. – Это все несчастный спектакль, не надо замахиваться на нечистую силу!

Разубедить костюмершу невозможно. То и дело она обнаруживает признаки присутствия «призрака» в здании театра: то вещи находятся не там, куда она их положила, то двери не открываются или, наоборот, открываются, когда должны быть заперты. Пару раз пропадали ключи от шкафов, где хранились аксессуары для костюмов, а потом находились в совсем неподходящих местах вроде туалета или грим-уборной. Большинство артистов склонны думать, что у немолодой уже Конюховской произошел сдвиг по фазе вследствие увлечения различными суевериями, но раздражало это одного Семена, который при упоминании о «призраке» мгновенно слетал с катушек.