Ария для призрака - Ирина Градова

Каждая репетиция отныне превращалась в пытку. Андрей даже в спортзал перестал ходить, и Люба позвонила поинтересоваться, почему они пропускают тренировки. Трубку, как обычно, снял Макс. Он сказал тренерше, что они чрезвычайно заняты, поэтому им не до занятий спортом. Макс не стал объяснять, что Кожухов после репетиций бухает в баре по соседству. Он говорил, что для него это – единственный способ расслабиться после напряженной работы и Семеновых придирок. Макс сопровождал его, хотя Кожухов и считал это необязательным.

– Ты же у нас теперь звезда! – начинал Андрей после пары рюмок текилы. – Зачем тебе со мной возиться?

Саркастические замечания так и сыпались из Кожухова. Иногда они оказывались обидными, и будь у Макса другой характер, а его уважение и привязанность к Андрею немного поменьше, он бросил бы его в баре, позволив напиться до потери пульса. Но Макс чувствовал, что причины состояния Кожухова заключались вовсе не в напряге от репетиций и невыносимости Семена. Андрея беспокоило что-то, о чем он Максу не говорил. Недавно звонили из полиции по поводу несостоявшегося наезда около спортивного клуба. Они нашли разбитый внедорожник на выезде из города, но не удалось установить владельца. Машина оказалась контрабандной, и, как выяснилось, ее угнали из Финляндии три месяца назад. Кроме того, однажды Макс слышал, как Андрей орал на кого-то по телефону, называя его «ненасытной свиньей». Закончив разговор, музыкант швырнул трубку об стенку, и «Нокия» стоимостью в двадцать пять тысяч раскололась надвое.

Макс с нетерпением ожидал выставки, так как успел заметить, что художница действует на Кожухова благотворно. Он надеялся, что в обществе Дины Андрей расслабится. Макса занимали отношения этих двоих. С одной стороны, они, похоже, любовники. С другой – их встречи слишком редки, чтобы говорить о серьезных чувствах. Скорее, друзья-любовники, решил для себя Макс.

Наконец, долгая репетиция закончилась. Когда Макс с Андреем выскочили из здания театра, часы показывали без четверти семь. Это означало, что они опоздают: час пик и повсюду пробки. Когда они подъехали к выставочному комплексу, мероприятие уже началось.

– Она меня живьем слопает! – простонал Андрей, сбрасывая пальто на руки гардеробщицы, которая при виде знаменитости выскочила из-за стойки, горя желанием услужить.

Войдя в зал, Макс обалдел от количества народа. В толпе виднелись знакомые по телеэкрану лица: артисты, политики, шоумены, ведущие развлекательных программ и просто «светские львы», для которых посещение модных мест и событий – дело чести. Макс сразу заметил Дину. Она стояла, разговаривая с огромным качком, в котором он узнал мужа эстрадной звезды. На художнице красовался странный балахон грязно-серого цвета, поверх которого она набросила шифоновую накидку без рукавов, переливающуюся всеми цветами радуги. При виде долгожданных гостей Дина улыбнулась и, оставив качка в полном недоумении, ринулась к ним через весь зал.

– Я уже точила топор, Кожухов! – сказала она своим звонким девчачьим голосом. – Если бы ты не явился, то российский рок лишился бы своего идола!

– Я не мог так поступить с российским роком, – усмехнулся Андрей и чмокнул Дину в губы. Тут же к ним подскочил фотограф и запечатлел поцелуй знаменитостей.

– Еще один снимочек, пожалуйста! – взмолился папарацци, когда Дина и Андрей отшатнулись друг от друга из-за ослепительной вспышки.

– Отвали, – буркнул Кожухов и, отодвинув парня с дороги, влился в толпу. Макс последовал за ним. Он практически ослеп из-за вспышек фотокамер, нацеленных на них с Андреем. Репортеры не знали молодого человека, в компании которого Кожухов появился на выставке, но решили, что непременно должны его сфотографировать, чтобы не упустить очередную сенсацию. На фоне внезапного исчезновения Ивана Костомарова Семен Ворошило решил не распространяться, кто займет его место. Поэтому все, кто так или иначе интересовался надвигающейся премьерой «Призрака оперы», оставались в неведении относительно участия Макса.

Пока они с Андреем таранили толпу, подбираясь к картинам, Дину оттеснили журналисты центрального телевидения. Она успела только с сожалением посмотреть вслед мужчинам, за которыми сомкнулась человеческая стена. Макс заметил, что взгляд Кожухова устремлен в сторону, противоположную картинам, и он тоже посмотрел туда. В толпе Макс различил лицо, знакомое с детства по советским фильмам, на которых он вырос. Баба Маша обожала этого актера, его фотография висела на внутренней стороне их гардероба, и вот теперь Макс видел его живьем – народного артиста России, депутата Госдумы, которого прочат в министры культуры, Евгения Адамовича Светлова! Несмотря на почтенные лета, он выглядел импозантно в вечернем костюме цвета шоколада. Седые волосы поредели, но превосходно уложены, а морщин на лице не так много, если принять во внимание его возраст. Светлов напоминал голливудскую кинозвезду сороковых годов, с прекрасной осанкой и грацией в каждом движении. Рядом с ним шла женщина намного моложе. Она смотрелась очаровательно, от прически до кончиков ногтей, и Макс наморщил лоб, пытаясь вспомнить, где мог видеть ее раньше. Женщина была одета в васильковое вечернее платье без украшений. Пара двигалась по направлению к Максу и Андрею.

– Ну, здравствуй… Андрюша! – Макс не мог не заметить паузы перед именем. – Сколько лет, сколько зим! – И он протянул ухоженную руку, которую Кожухов крепко пожал.

– Здравствуй…те, – поздоровался он.

– Милый, а ты не говорил мне, что знаком с Андреем Кожуховым! – радостно воскликнула спутница киноактера. – Я ваша большая поклонница, – сказала она Андрею, мило улыбаясь. – Вы – украшение нашей сцены в то время, когда на ней полно бесноватой безголосости!

– Спасибо, – кивнул Кожухов.

– Это – моя жена, Лариса, – счел нужным представить даму Евгений Адамович.

Брови Кожухова взлетели вверх, но потом выражение его лица стало прежним.

– А твой молодой спутник? – вопросительно посмотрел на Макса Светлов.

– Это мой… коллега.

– Так он тоже участник шоу? – радостно воскликнула Лариса. – Расскажи, дорогой, с каким трудом нам удалось заполучить билеты на премьеру!

– Да уж, – согласно кивнул Светлов. – Пришлось нажать на рычаги…

– Надо было просто снять трубку, – заметил Кожухов. – Билеты лежали бы на вашем столе через час.

– Вы знаете, – оживилась Лариса, – Женечка не пропускает ни одного вашего выступления, Андрюша, но он ни разу не заикнулся о вашем знакомстве, противный! – и она шутливо стукнула мужа по руке.

– Если не возражаешь, радость моя, – обратился Светлов к жене, – я бы хотел посекретничать с Андреем. Мы давно не виделись, и у нас есть о чем поговорить.

– Конечно, Женечка, – охотно согласилась Лариса. – Мне будет приятно побыть в обществе такого прекрасного молодого человека!

Макс немного поболтал с симпатичной женщиной, но минут через пять к ним подлетела полная дама и увела Ларису с собой. Макс в нерешительности остался стоять у стены. Он чувствовал себя неуютно и думал: неужели вот так и живут знаменитости? Ходят на вернисажи и модные вечеринки лишь для того, чтобы лишний раз показаться в обществе? Чтобы на следующий день их фото появились в журналах, а на страницах газет в рубрике светской хроники промелькнули имена? Макс видел в толпе лица, знаменитые лишь благодаря тому, что постоянно светятся на подобных тусовках. Эти люди нигде не работают и не относятся ни к миру искусства, ни к миру власть предержащих, чьи дороги обычно пересекаются на разных мероприятиях. Так называемые «светские львы». Макс считал их паразитами. Но большинство присутствующих все же занимались творчеством. Вот известная актриса из телесериалов. Видно, что она порядком поднабралась. Ее поддерживает высокий молодой человек в смокинге. Изловчившись, женщина хватает с подноса проходящего мимо официанта бокал мартини. Ее спутник пытается возразить, но она, вырвавшись из его цепких объятий, отходит в сторону настолько быстро, насколько позволяет ее состояние и высоченные каблуки. По дороге часть содержимого бокала выплескивается на фотографа, который вознамерился запечатлеть пьяную кинодиву и поплатился за это испорченным костюмом и подмоченным фотоаппаратом.