Врата судьбы - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
– Да ведь я видел ящик с шарами и молотками, он давно ужетам лежит, бог весть сколько. Не знаю уж, осталось что от него или нет.
Таппенс оставила Матильду и направилась в угол, где стоялдлинный деревянный ящик. С трудом приподняв крышку, покоробившуюся от времени,она обнаружила там пару шаров, которые были когда-то красного и голубого цвета,и один-единственный молоток, погнутый и покореженный. Больше там ничего не было– только паутина.
– Да-да, это было, верно, во времена миссис Фолкнер, думаю,именно тогда. Говорят, что она даже участвовала в соревнованиях, – сказал Айзек.
– В Уимблдоне? – недоверчиво спросила Таппенс.
– Да нет, не то чтобы в Уимблдоне, этого я не думаю. Местныебывали соревнования, здесь же, в этих краях. Я видел фотографии в лавке уфотографа.
– У фотографа?
– Ага. В деревне, его зовут Дарренс. Вы же знаете Дарренса,верно?
– Дарренс? – неуверенно переспросила Таппенс. – Ах да, этотот, который продает фотопленки и тому подобное, да?
– Ну да. Только имейте в виду, это не тот прежний Дарренс,это его внук, я бы даже не удивился, если бы оказалось, что правнук. Он продаетв основном открытки – обыкновенные почтовые, рождественские, поздравительные сднем рождения и разные другие. Раньше к нему ходили фотографироваться, у негоцелые кучи старых фотографий. К нему тут одна приходила недавно. У неепотерялась фотография прабабушки – то ли сгорела, то ли истлела от времени, –так вот она спрашивала, не сохранился ли у него негатив. Только я думаю, несохранился. Но там у него целая куча разных альбомов.
– Альбомов? – задумчиво повторила Таппенс.
– Я вам еще нужен? – спросил Айзек.
– Помогите нам немного с этой лошадью… как ее там, Джейн,что ли? – сказал Томми.
– Нет, не Джейн, ее зовут Матильда, а может, и не Матильда,кто ее знает. Но почему-то ее всегда называли Матильда. На французский манер,что ли?
– Французский или американский, – задумчиво проговорилТомми. – Матильда. Луиза. Что-нибудь в этом духе.
– Отличное место для того, чтобы прятать разные вещи, –сказала Таппенс, засовывая руку в отверстие в животе Матильды. Она вытащилаоттуда красно-желтый резиновый мяч, от которого почти ничего не осталось – однисплошные дыры. – Это, наверное, дети, – сказала Таппенс. – Они любят прятатьразные вещи.
– Верно, им стоит только увидеть какую-нибудь дырку, –сказал Айзек. – Но был здесь один молодой человек, который, как я слышал, имелобыкновение оставлять в разных щелях письма. Использовал их вроде как вместопочты.
– Письма? А кому же они предназначались?
– Какой-то девице, как я думаю. Но это было еще до меня, –добавил он, по своему обыкновению.
– Все почему-то случалось до него, – проговорила Таппенс,после того как Айзек, положив Матильду поудобнее, оставил их под тем предлогом,что ему нужно закрыть рамы.
Томми снял пиджак.
– Просто невероятно, – сказала Таппенс, задыхаясь, послетого как вынула грязную руку из разверстой раны в животе Матильды, – почему этолюдям нравится складывать туда всякий хлам и почему никому не пришло в головунавести там порядок.
– А зачем, собственно, нужно там наводить порядок?
– Верно, зачем? А вот мы наводим, правда?
– Просто потому, что не можем придумать ничего другого. Но ииз этого ничего путного не выйдет. Оу!
– Что случилось? – спросила Таппенс.
– Я обо что-то поцарапался.
Он осторожно вытащил руку, потом снова сунул ее чуть правееи продолжал обследовать внутренности Матильды. Наградой ему послужил вязаныйшарф.
– Бр-р, какая гадость!
Таппенс слегка оттолкнула Томми, нагнулась над Матильдой исама стала шарить у нее в животе.
– Осторожнее, гвозди! – предостерег ее Томми.
– Что это такое? – Таппенс извлекла свою находку наружу. Этооказалось колесо от игрушечного автобуса или тележки. – По-моему, мы попустутеряем время, – в сердцах заметила она.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, – подтвердил Томми.
– Но все равно нужно довести дело до конца, – сказалаТаппенс. – Черт! У меня по руке ползут сразу три паука. Следующим номеромпоявятся червяки, а я их ненавижу.
– Я не думаю, чтобы внутри Матильды оказались черви. Ведьчерви водятся в земле. Вряд ли они выбрали бы Матильду в качестве своегопостоянного местожительства, как тебе кажется?
– По крайней мере, мне кажется, что там уже пусто, – сказалаТаппенс. – Ах нет, а это что такое? Господи, похоже на игольник. До чегостранно обнаружить подобную вещь в таком месте. Там еще и иголки есть, тольковсе ржавые.
– Его спрятала какая-нибудь девочка, которая не любила шить,– заметил Томми.
– Да, так, наверное, и было.
– Я что-то нащупал, похоже на книгу, – сказал Томми.
– Это может оказаться полезным. В каком секторе Матильдиныхвнутренностей?
– То ли около аппендикса, то ли возле печени, – сообщилТомми тоном профессионала. – Где-то справа. Я рассматриваю наши действия какоперацию.
– Ладно тебе, хирург. Лучше вытаскивай эту штуку, посмотрим,что там такое.
Появившийся на свет предмет, который лишь с большой натяжкойможно было назвать книгой, оказался весьма древним. Корешок прогнил, изамусоленные страницы рассыпались в руках.
– Похоже, это учебник французского языка, – сказал Томми. –«Pour les enfants. Le petit Precepteur» [11].
– Понятно, – сказала Таппенс. – У меня возникла та же самаямысль. Девочка не желала заниматься французским языком. Вот она и «потеряла»свою книжку, спрятав ее у Матильды в животе. Добрая старая лошадка.
– Если Матильда находилась в нормальном положении, то естьстояла на ногах, то было довольно трудно добираться до отверстия у нее вживоте.
– Только не для ребенка, – возразила Таппенс. – У них вполнеподходящий для этого рост. Девочке или мальчику достаточно встать на колени иподлезть под живот. Смотри-ка, здесь еще что-то есть, на ощупь что-тоскользкое, напоминает кожу какого-нибудь животного.
– Какая гадость! – с отвращением проговорил Томми. – Это,наверное, дохлая крыса, как ты думаешь?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!