Из любви к искусству - Карина Пьянкова

Меня в одно такое кабаре зазывали в юности, но до такой степени я никогда не впадала в уныние. Да и ларо Анейрин подобрал меня достаточно быстро, так что не успела я настолько отчаяться, чтобы пуститься во все тяжкие. Впрочем, вряд ли я хоть когда-нибудь настолько отчаялась.

— Ты сама-то как туда забрела? Заблудилась? — с закономерным подозрением спросила я у девушки.

У меня имелось несколько предположений, как именно приличная вроде бы девушка из, по словам Мика, ортодоксальной семьи могла получить такие на редкость компрометирующие сведения. Одна беда, все эти способы никак не вязались с образом благовоспитанной орчанки.

Та хитро прищурилась и улыбнулась.

— Ну, друзья друзей, сами понимаете. Сплетни такие сплетни. Но информация вполне себе достоверная.

Сафире я не поверила ни на ломаный грош. Знаю я этих «друзей друзей». Сама-то она вряд ли в полуголом виде на сцене зажигала, а вот в охране кабаре могла и поработать в свое время. Ну плевать, главное, чтобы про новенькую все оказалось правдой. Тогда можно будет подействовать этой Харт на нервы, поманипулировать общественным мнением… И заодно подсластить жизнь Динесу Миладу. Он же у нас любит объяснить, как должна себя вести и чем должна заниматься приличная женщина. Обычно он изливал все это на меня, ну, еще, кажется, слегка доставалось той женщине-эксперту. Все ее топики и обтягивающие брюки Миладу покоя не давали. И вот главному ханже съемочной группы привалило счастье в виде бывшей почти стриптизерши. Пусть с ней и развлекается.

— Как бы донести до Милада эту пикантную информацию. А то ему все не дает покоя моя работа в рекламе белья, вот пусть теперь его морализаторские потуги будут направлены на кого-то другого, — мечтательно протянула я, прикидывая, как бы аккуратно ввести кахэ в курс дела и так нейтрализовать и самого Милада и Харт.

Сафира сперва призадумалась, а потом с довольной улыбкой заявила:

— Сделаем.

И ведь сделает!

Первую сцену предстояло отработать с Мортоном. Сэм сразу же заявил, что намерен отснять за один, максимум два дня, все сцены с Риннэлис Тьен и герцогом Айрэлским, и после мы с Грегом иметь дело друг с другом не будем. Лично мне от такой новости было ни холодно ни жарко, но Мортон как будто обрадовался, уж не знаю почему. Мы с ним особо никогда не враждовали. Ну, так, я поскандалила пару раз, но даже без нужного размаха, честное слово.

— Говорят, вы теперь у нас практически звезда мирового масштаба, — то ли похвалил, то ли все-таки дал волю язвительности Грег Мортон и оглядел меня каким-то новым, пока незнакомым мне взглядом.

— Верно, — не стала играть в скромность я.

Сам себя не похвалишь — ходишь как оплеванный. А в моем случае так вообще каждое доброе слово на счету.

— Далеко пойдете, ларэ Уиллер.

Вот теперь язвительные нотки в голосе коллеги слышались явственно. Кажется, мои успехи вызвали в нем куда больше неприятия, чем прежние потуги сыграть что-то стоящее. Всегда считала, что творческие профессии рано или поздно добавляют мужским характерам что-то такое… не женское вовсе, а бабье, то, в чем женщин мужчины так старательно обвиняют. Склочность, к примеру, склонность к сплетням, излишнюю эмоциональность, которая подчас граничит с откровенной истеричностью.

— Пойду, — согласилась я и лучезарно улыбнулась. — У меня достаточно времени для оттачивания мастерства.

Редко когда с издевкой напоминала, что в отличие от чистокровных людей я буду жить долго, очень долго, а, значит, когда мои коллеги без примесей уже состарятся, а то и лягут в могилу, останусь молодой, красивой и продолжу сниматься.

Разговор затух сам собой, но осадочек-то остался, и донельзя гадкий. Можно было не сомневаться, этот съемочный день окажется для меня очень, очень тяжелым.

В восемь вечера я буквально валилась с ног, проклиная про себя всех и вся разом. Особенно много недобрых пожеланий досталось Мортону и, разумеется, Сэму. Самое забавное заключалось в том, что у меня получалось играть, да еще как, Дрэйк замучился повторять, насколько я идеальна в этой роли. Вот только Грег оказался таким же хорошим партнером, каким могла бы стать бетонная стена, совершенно серая.

— Да она ведь совершенно не дает мне отдачи! — орал Мортон, потрясая кулаками после очередного разноса от режиссера. — Как я должен играть, когда она чучелом замерла передо мной и только глазами хлопает изредка.

Я скрипнула зубами и промолчала, позволив Сэму лично объяснять, что не так с Грегом и почему не прав именно он, а вовсе не я.

Чего он, в конце концов, хочет от Риннэлис Тьен? Криков и прыжков до потолка? Ее эмоции приходилось выражать с ювелирной точностью, отмеривая каждое движение лицевых мышц, каждую смену позы.

— Хватит, Грег, ты сегодня совершенно невыносим! — рыкнул на актера Сэм. — Лэйси умница и делает все верно. Подстраивайся. И вообще, кем ты себя возомнил? Милада все устраивает, Николсона — тоже. И только ты у нас, этакая цаца, недоволен! Приди в себя. Роль второго плана, замену найти труда не составит.

Тут Мортон недобрым словом помянул и Милада, так как «непонятно кто и откуда», но нос задирает так, что, кажется, вот-вот шею свернет.

— А вот с этого места поподробней, — появился южанин, как и положено уважающему себя демону, именно в тот момент, когда его поминают.

Грег посмотрел на коллегу, которого только что крыл последним словами и едва слышно охнул, наверное, не представляя, как именно теперь отбалтываться. Как по мне… да никак не отболтаться после всего того дерьма, которое только что вылил. Единственный шанс сохранить лицо — продолжить и дальше гнуть свою линию. Того, кто говорит в лицо то же самое, что и за спиной, уважают чуточку больше, чем тех, кто при первой возможности пачкает штаны и скулит как нагадивший щенок, которого тыкают носом в его собственное дерьмо.

— Э… Ларо Милад? — пробормотал Мортон, разом став как будто меньше. Да уж, уметь так съежиться — это тоже своего рода талант.

— Он самый. Или со зрением у вас такие же проблемы, как и с актерской игрой? — перешел Милад в любимый, как я подозреваю, режим — «общение его милости со смердами».

Правда, выяснять отношения с зарвавшимся Мортоном перед едва не лопающейся от любопытства и предвкушения публикой южанин не пожелал и оттащил Грега в сторону, по дороге что-то шипя сквозь зубы.

— Чем дальше в лес… — пробормотал озадаченный и расстроенный режиссер и покачал головой.

Кажется, я куда больше нравилась окружающим в качестве смазливой бездарности, когда ругались со мной, а не из-за меня. Забавные метаморфозы.

— Хоть что-то удалось отснять нормально? — спросила я со вздохом.

Пара дней борьбы с партнером в таком же режиме нон-стоп — и сил у меня не хватит уже ни на что.

— Ну, сцены четыре наскрести удастся, — призадумавшись на несколько секунд, выдал ответ Сэм. — Кое-что, правда, по дублям придется собирать… Но я уже понял, что проще попытать лишний раз монтажеров, чем снова терпеть Мортона с тобой в одном помещении. Он стал совершенно невыносимым. Неужто к славе приревновал?