Из любви к искусству - Карина Пьянкова

А уж новости о том, что потенциальная дама сердца отплясывала где-то в полуголом виде — это и вовсе как ушат холодной воды. Равноправие там или не равноправие.

Словом, в кафетерии сейчас происходило форменное брожение масс, за которым я наблюдала с огромным удовольствием. Как и каждая присутствующая женщина. Ко мне местные ларэ и лары относились куда более терпимо, потому что, помимо очевидного бонуса в виде эльфийской красоты, у меня имелся еще и далеко не легкий характер, так что фан-клуба из кавалеров на студии мне не светило.

Харт теперь вот тоже ничего особенного не светило. В итоге все оказались довольны, ну помимо самой новенькой и тех, кто особенно рьяно за ней увивался. Даже Милад, главный местный ханжа, казался слегка воодушевленным, наверное, предвкушал, как станет изводить моралью еще одну жертву. Я же с облегчением вздыхала, радуясь, что теперь есть кто-то, чьи грехи для кахэ куда существенней моих собственных прегрешений.

Словом, остаток дня провела в самом радужном настроении, спорилось абсолютно все и даже орать на окружающих как-то не особенно хотелось. Но орала. Исключительно, чтобы не забывали, кто здесь звезда, а заодно не расслаблялись. Я не какая-нибудь трепетная фиалка!

С кахэ общих сцен не было, и я с ним даже не пересекалась толком. Еще один повод для радости. Пусть работать с Миладом было одно удовольствие, но как только режиссер командовал «Стоп», смотреть на высокомерную рожу больше вообще не хотелось. А то еще наговорит гадостей каких, а я потом ходи и мучайся. Любовники его мои, видишь ли, заинтересовали, сволочь этакую. Будто мои романы — его печаль.

И чего только привязался? Прекратятся съемки — и мы больше, может, никогда не увидимся. По крайней мере, хотелось бы верить.

Сафира все время мелькала в поле зрения и выражала готовность защищать меня от кого угодно. Ну, кроме Милада. Перед ним орчанка все-таки робела, и сильно. Главное, чтобы кахэ меня однажды убить не решил, тогда все будет отлично.

— Вы сейчас домой? — с надеждой поинтересовалась моя телохранительница, когда с работой было закончено.

Сафира рассчитывала сбежать, как только сдаст меня с рук на руки Мику и его гарему. Система безопасности там хорошая, да и четыре орка — это, я вам доложу, еще та угроза. Ну, и у девушки явно имелись планы на вечер, которые ей не хотелось отменять. Обычно меня такие вещи не волновали. Если работа такая — какие уж развлечения? Но после того, как сегодня общественное мнение раскатало Харт, я преисполнилась любви к ближнему. Да и действительно хотелось как следует отдохнуть.

— Домой. Вот только переоденусь — и сразу поедем. Устала я сегодня что-то.

Когда мы с Сафирой проходили к выходу, я услышала какой-то шум справа, из совершенно темного коридора. Словно бы кто-то говорил.

Быстро скинула туфли, взяв их в руку, и скомандовала орчанке не шуметь. Приличные ларо по темным углам не шушукаются, это уж точно. А бояться кого-то… нас ведь двое, Сафира — девушка сильная, обученная и даже вооруженная. Да мы сами какого угодно маньяка разделаем под орех.

Крались мы совершенно беззвучно, как два призрака. В очередной раз возблагодарила богов за свою нелюдскую кровь: люди-то топают как слоны, не захочешь — услышишь.

Вот только оказалось, пообщаться в приватной обстановке пожелали Милад и ларо Анейрин, которого я вообще сегодня на студии не видела. Мы с Сафирой замерли за углом, под прикрытием большого разросшегося фикуса. Видно было одного только южанина, но уж лучше так, чем оба мужчины увидят нас с телохранительницей.

Желание погреть уши у Сафиры, кажется, было не меньше моего. По крайней мере, весь ее вид выражал любопытство.

— Вы тон смените. Мальчишка еще, чтобы со мной так разговаривать, — холодно осаживал едва не пыхтящего от раздражения южанина мой высочайший покровитель.

Видимо, разговор уже какое-то время длился, и мужчины успели друг другу высказать некоторые неприятные вещи.

— Да мне плевать на ваш возраст, — едва не шипел на перворожденного Динес Милад, сжимая и разжимая кулаки. Наверное, хотел собеседнику врезать. — Пусть перед вами кто другой на пузе ползает, старый лис. Мне куда больше интересует, какого демона вы решили тут играть в мецената и вливать деньги в явно разваливающийся на части проект? Если бы не вы, сериал бы уже закрыли. Оно и понятно, тут маньяк ходит. Или убийца — это часть вашего грандиозного плана?

Вот это стало для меня новостью. Анейрин э Аранрод — и вдруг помогает оставаться на плаву нашему проекту? Да ладно. Это уже куда больше усилий, чем просто стать спонсором. А о каком именно плане спросил Милад?

— Верно. Маньяк. Которого вы так и не обнаружили. Начинаю подозревать, попросить отставку у Риэнхарна Аэна было самым верным решением в вашей жизни. Актер из вас куда лучше, чем сыщик. Я уже десять раз пожалел…

Милад разразился экспрессивной фразой, кажется, на kaheily. Наверняка отчаянно ругался.

— И теперь вы еще и вменяете мне в вину, что я ввязался в эту историю?! С ума сойти! Смею напомнить, я не рвался в Эрол и вовсе не собирался ввязываться в эту историю! Это не в моей компетенции! Да и вообще, лезть под ноги работающим дознавателям — это даже неэтично!

Казалось, мужчина оправдывается перед ларо Анейрином. Я даже чуть выглянула из своего укрытия, чтобы убедиться в своей догадке. Ну, выражение на породистой морде точно было слегка смущенным, но все равно кахэ старался быть как можно больше, изображая перед собеседником ну очень большого самца. Уж не знаю зачем, ларо Анейрин и так на полголовы ниже и существенно уже в плечах. Эльфы вообще крупными не бывают.

— Оставили все на глупых щенков — и рады. И не говорите мне, будто Аэн вас сюда отправил исключительно блюсти свою честь на экране.

Несколько секунд Милад просто молчал, а вот когда заговорил…

— Почему вам пришло в голову взять под крыло девчонку-квартеронку? — сухо спросил кахэ. — Для чего решили использовать безмозглое создание? И не говорите мне о помощи молодым талантам. Вы никогда не отличались склонностью к благотворительности, да и Уиллер не производит впечатления дарования. Следовательно, у вас есть какой-то иной интерес.

Я снова выглянула.

Эльф глядел на собеседника безмятежно и отрешенно как небожитель на копошение таракана у ног. Перворожденные — они всегда такие, будто в параллельном мире, их сложно вывести из себя или добиться хотя бы выражения каких-то эмоций.

— Лэйси талантливая девочка и старается из-за всех сил. Она хорошо сыграет.

Хотя бы кто-то в меня верит. Уже легче.

— Если бы… Она ведь не играет. Она живет. И вы просто не могли этого не заметить. Только не вы. Через сколько Уиллер свихнется? Год? Два?

Сердце начало биться с перебоями. Вот так и верь целителям, а ведь хором твердят, что тахикардии у смесков быть просто не может. Кажется, я несчастливое исключение.

Что значит «Уиллер свихнется»? Что за бред такой творится?!