Ничто не вечно под луной - Галина Владимировна Романова

Ох уж местные сударушки посудачили. Придумывали версию за версией, пытаясь перещеголять друг друга в красноречии и умении пофантазировать. Лишь Анна Ивановна оставалась безучастной ко всем этим разговорам.

Не останавливаясь, проходила мимо сплетниц и, если те пытались заговорить с ней, лишь сверкала в их сторону гневным взглядом. Соседки были озадачены. Ну, ладно, характером ее господь обидел, но поболтать да перемыть косточки окружающим она никогда не была против, а тут поди ж ты…

Бабы призадумались и быстренько свернули разговор в другое русло. Теперь уже не происшествие, а Анна Ивановна стала предметом досужих разговоров. И что самое интересное, она с каждым днем давала к тому все больше и больше поводов. А когда она отказала в помощи прибежавшей к ней почтальонше и, выставив вперед ладонь, не пустила ее на порог, то тут уж сам бог велел ее пропесочить.

— Совсем из ума выжила, старая…

— Да, от одиночества кто не свихнется…

Такие или близкие к ним характеристики неслись теперь вослед Анне Ивановне. Но та, казалось, и не замечает, что из незаметной серой мышки превратилась едва ли не в единственный предмет разговора для соседок. А все дело было в том, что ей совершенно некогда было обращать на них внимание. Все ее свободное время, которое она раньше не знала, как убить, было посвящено теперь ее ненаглядному сыночку. Так, и именно так называла она подобранного полуобгоревшего парня.

Выхаживала его, не спала ночей. Даже грех на душу взяла, облив бензином замерзшего бродяжку. Раз велел ей Олежек так сделать, она и сделала. Ведь в ее пустой, одинокой жизни появился смысл, и она спешила изведать счастье материнства сполна.

— Олежечка, сыночек… — Она слушала свой голос, произносящий эти заветные слова, и не могла ими насладиться.

Тот ей не перечил. Новоявленную мать воспринял как благословение небес, и, стоя перед ней на коленях, поклялся отплатить ей за все добром.

Так бы они и жили: тихо, спокойно, счастливо, не будь этих надоедливых соседей. Ведь в каждую щель влезут, все разузнают. А Олежек отчего-то не хочет воскресать из мертвых. Хочется ему и дальше быть невидимым. Поначалу понедоумевав по этому поводу, Анна Ивановна, узнав историю его жизни, воспылала, как и он, ненавистью ко всем обидчикам.

— Стоят, целуются, — брызгала она слюной, рассказывая ему о свиданиях Верочки и Сеньки в больнице. — Тьфу, шалава! Мало того, что на мужа руку подняла, так не успела за ним земля остыть, она в другую койку прыгнула!..

Олег ничего не отвечал. Молча скрипел зубами, потихоньку разрабатывая план мести.

О! Это был самый грандиозный проект, коим когда-либо были заняты его мозги. Воплощение его в жизнь он планировал провести не за один и не за два года. Долгими вечерами он расстилал на столе большие белые листы бумаги и рисовал, рисовал…

Анна Ивановна мало что понимала поначалу, но со временем вслушалась, увлеклась и так прониклась важностью момента, что просто рвалась на баррикады.

— Нет, мать, — посмеивался над ней Олег. — Не так все просто. Надо так запудрить им мозги, чтобы они друг друга подозревать начали. Понимаешь? Надо внести раскол в их ряды, а то ишь сплотились, мать их…

Первой, самой серьезной его удачей был Денис. Над этим планом Олег работал полгода, прежде чем решился воплотить его в действительность. Но, удивительно, все прошло как по маслу. Единственное, что его сильно расстроило тогда, так это глубокая царапина на лице, оставленная беззащитной жертвой. Девушка так не хотела расставаться с жизнью. Так жалобно просила о помощи, сипя и выплевывая кровавую пену, что разве только мертвый не отреагировал бы. Но Олегу было наплевать.

Пусть она шептала ему, судорожно цепляясь за него руками, о том, что все выполнила, как он заказывал. И к парню подъехала и, невзирая на его отказ, в номер пробралась с целой батареей бутылок. Затем вовремя подсыпала ему снотворного и, когда тот уснул, открыла ему дверь.

За что же ее теперь?! Олег был слеп и глух. Он поначалу, вообще-то, и не собирался ее убивать. Хотел сымитировать изнасилование. Девочка обещала подыграть. Но увидев обнаженного Дениса, спящего в беспамятстве на кровати, он осатанел. Вот один из тех, кому он обязан поломанной жизнью! Так пусть же поплатится за это!..

Денис был раздавлен. Алевтина деморализована. Эту партию Олег считал выигранной.

Но, к его изумлению и раздражению, эта стерва с копной непослушных кудрей, в которые ему не один раз хотелось погрузить пальцы, оказалась несгибаемой! Не переставая удивляться, он наблюдал, как она, превозмогая слабость, присущую всем женщинам, начала крутить машину производства. И надо было признать, что справлялась она с этим блестяще.

Олег быстро поменял направление и стал подбивать кое-каких оставшихся на комбинате знакомых к саботажу. Делал он это, конечно же, не сам, а подсылал все ту же Анну Ивановну. Та вручала конверт с деньгами, записку с инструкциями и, суровым голосом предупредив о возможных сбоях в операции, исчезала до следующего раза. Шуршание конвертируемой валюты способно творить любые чудеса, а денег у Олега было предостаточно. Успел наворовать, будучи начальником охраны комбината в недалеком прошлом. Колесо завертелось, подминая под себя все успехи и достижения Алевтины. Менее чем за год он сумел расстроить не одну сделку, повредить оборудование на огромные суммы, попортить сырье. И тут, словно сама преисподняя разверзлась с тем, чтобы оказать ему содействие в его кровавых делах, Иван свалился с инфарктом.

Олег едва удержался от того, чтобы не позвонить и не поздравить раздавленную новостью Алевтину. Но услышав ее голос по телефону, сдержался. Еще успеет наговориться.

А пока фарватер свободный, стоило вплотную заняться вероломным дружком и бывшей супружницей.

Правда, насчет бывшей — это был вопрос спорный. Развода он никому не давал. Мертвым себя не считал. Так что в любой момент мог заявить в полный голос о своих правах.

Сенька оказался слизняком и недотепой.

Олег едва ли не под нос ему совался, а он все недоумевал. Слышал, слышал Олег, как он жаловался ребятам в гараже, что злой рок его преследует. А этим злым роком был не кто иной, как его «покойный» дружок.

Верка, вот та оказалась умнее. Быстро сообразила, что что-то не так. Кофе притащила на экспертизу в больницу. Тайком, рано утром… Тоже криминалистка выискалась! Но и" тут все сыграло им на руку. Его новоиспеченная мамаша быстренько поменяла напитки, слив в раковину зелье с лошадиной дозой снотворного.

— Молодец, мать, — похвалил он тогда мгновенно загордившуюся от собственной значимости Анну Ивановну. — Вовремя среагировала!..

С реакцией у них вообще был полный порядок. Импровизировали прямо на ходу. Разве мог он предположить, что, уложив одним ударом этого надутого индюка Шаталова, запустит в действие такой механизм возмездия?

Братва всколыхнулась мгновенно. Альку, эту злобную сучку, корчащую из себя недотрогу, взяли на подозрение все — от ментов до крутых. А это ему и было нужно! Уж очень хотелось посмотреть Олегу на то, как она будет просить у него пощады!