Наизнанку. Лондон - Маша Крамб

– Сейчас, – Соня сверилась с картой Грея. – В одной станции отсюда лаборатория генетических мутаций. Но, Тимох, она на голубой ветке, а там эта стена…

Волна замерла. Тим зажал сестре рот рукой. Зашептал, почти вплотную прижав губы к её уху:

– Похоже, оно нас слышит.

Соня сейчас напоминала персонажа аниме: глаза размером с пол-лица.

Тим медленно убрал руку и приложил палец к губам: мол, молчи. Порывшись в карманах, нашел ключи. Не велика потеря. Размахнулся и забросил их на дальний край платформы.

Желе всколыхнулось, вспучилось покатым холмиком и потекло в сторону звука падения.

Тим ловко поймал дернувшуюся было сестру. Отчаянно жестикулируя, объяснил, что пойдут они медленно и очень, очень тихо. Соня кивнула. Заговорить решились, только добравшись до мозаики.

– Что это было?

– Понятия не имею и не горю желанием выяснять. Лучше скажи, что там тебя осенило с дверью?

– Да. Так вот. Этот порог, он здесь, но он не порог. Порог тут ни при чём. Дело в двери, – Соня сбивалась, спотыкалась на словах. Мерзкая слизь так и стояла перед глазами.

– Выдыхай, систер. Оно далеко и не услышит нас.

– Как оно вообще попало на серую ветку? Стена же.

– Да забудь ты! – воскликнул Тим, но по упрямо сдвинутым бровям сестры понял: забудь – не наш вариант. – Хорошо, мы подумаем об этом после. А сейчас, пожалуйста, что там с дверью?

Соня вынуждена была согласиться, что дверь важнее.

– Идея такая: Грей говорил, что скрытые проходы создавались для членов Ока, верно? Поэтому указание на Око ворона наверняка отсылает нас именно к этому. Для самых сообразительных оставили стрелку и надпись про дорогу к двери Ока. Дальше, «переступить порог» и «быстрый». Другими словами, если пройти через дверь, которую, я уверена, мы обнаружим, то попадем на короткий путь до… вот тут я не уверена, куда конкретно, но с этим разберемся.

– Насколько я понимаю, синий и серый рядом с дверью – это мозаика!

– Точно!

– Я думаю, нам нужна вот эта секция, где серого и синего поровну.

– Логично.

Поток Сониного красноречия иссяк. Вспомнив о двери в лифте, она тщательно исследовала края секции. Ровные, гладкие, никаких углублений. В задумчивости девушка разглядывала разноцветные квадратики.

– Похоже на гигантскую перфокарту, помнишь, мама в детстве показывала. Белые квадратики – фон, а цветные – пробитые дырочки.

Тимоха радостно изрек: «Не в глаз, а в бровь!» и полез в Сонину сумку.

– Наоборот, не в бровь, а в глаз. И прекращай рыться в моих вещах.

Уже порядком исписанная карта была извлечена на свет.

– Нет, я сказал именно то, что хотел. Ты была очень близка, вот столечко не хватило, – пояснил Тимоха и пальцами продемонстрировал, сколько конкретно Соне не хватило до правильного ответа. – В перфокартах дырки не могли быть цветными, но это навело меня на мысль. При работе с ними использовалось два режима: двоичный и текстовый.

Парень выжидающе смотрел на сестру. Нет, ни намека на понимание.

– Двоичная система счисления? Нули и единицы?

– Ну, – протянула Соня, – теоретически я в курсе.

– Главное, что я в курсе практически. Короче, есть такая таблица Бодо, это соответствие букв цифровому двоичному коду. Типа 00011 – это латинская А, 11001 – В.

– Ты её наизусть помнишь, что ли? – Соне не верилось, что её брат настолько ботаник.

– Вроде того. Одно время мы с Колином на занятиях так переписывались, – наткнувшись на выразительный взгляд сестры, Тим начал оправдываться. – Удобно же, никто не понимает, Джессика не пристает.

– Как скажешь, – и тут Соня, наконец, сообразила. – Ты хочешь сказать, что серые квадратики – это нули, а синие – единицы?

– Не буду повторяться про бровь, но ты опять: почти, но не совсем. Вот, у тебя тут написано: «azureus» – синий, «fumeus» – серый. Если следовать алфавитному принципу, то синий – ноль, серый – единица.

– Красивая теория. Но у нас проблема: мы не знаем, что тут закодировано.

Мозговой штурм проходил активно: Соня предлагала слова, Тим находил комбинации на стене и проводил по ним пальцем. Неправильными оказались Око, дверь, порог, проход, ворон, дорога.

В тишине перехода появился новый звук. Чавкающий или хлюпающий, он доносился со стороны серой линии.

– Тимош, это же не то, что я думаю? Нет! Не ходи туда!

Поздно. Тим уже бежал к лестнице. Это было именно то, о чём подумала Соня. Желе ползло вверх по лестнице, медленно перетекая с одной ступени на другую, подтягивая дрожащую тушу.

Тим никогда не предполагал, что может бегать настолько быстро.

– Сонь, ты только не паникуй. Оно реально ползёт, но очень медленно. У нас ещё уйма времени.

У Сони задрожали губы.

– А что будет, если оно доползет, а мы не откроем дверь?

– Откроем! Не думай об этом, сосредоточься на двери. Может, мы все усложняем? Давай попробуем набирать слова по-английски, а не на латыни.

Чавкающий звук приближался.

Английские эквиваленты тоже не сработали. Новых идей не предвиделось. Слизь преодолела лестницу. Соня, не отрываясь, смотрела, как желе из бесформенной массы собирается в жирнющую гусеницу.

– Развисай, – приказал Тим, взял её за плечи и легонько встряхнул.

– Открывайся! Двери открываются! Попробуй, как же это, – Соня лихорадочно вспоминала, – apre… apri… aperire! Попробуй «Aperi»!

Дрожащее тело слизняка заполняло коридор.

Пароль сработал. Раздался щелчок, и секция стены отъехала вглубь и вправо. Соня с братом скользнули внутрь.

– Закрывай скорее! – крикнула девушка.

Тим надавил на дверь изо всех сил, она медленно двинулась обратно. Захлопнулась, оставив по ту сторону плотоядный чавк.

* * *

Тук-тук-тук-тук-тук.

Единственное, что осталось, этот стук в ушах. И не понятно, слышала ли Соня своё сердце или Тимохино.

Тук-тук-тук. Тук.

Успокаивается. Однозначно, своё.

Тук. Тук. Тук.

Успокоилось. Соня открыла глаза. Она не заметила, что всё это время стояла, зажмурившись. Хотя какая разница. Что так, что эдак – ничего не видно. Рядом заёрзал брат. Наверняка ищет телефон. Соня полезла было за своим, но больно ударилась обо что-то локтем. Осторожно ощупала стену. Да ладно?! Так и есть. Выключатель.

– Да ладно! – не поверил Тим.

– Читаешь мои мысли. Это что, горизонтальный лифт?

Кабина, напротив которой стояли брат с сестрой, и впрямь напоминала лифт. Вот только шахты не было, а узкий тоннель – пожалуйста, тут как тут. Точнее, несколько тоннелей. Как паучьи лапы, они расползались в разные стороны от кабины.